Дарья Березнева - Когда растает снег

Размышляя таким образом, я пришёл к заключению, что последнее наиболее приемлемо для меня. К тому же я поборю главный свой страх: страх воды. Однажды в детстве я чуть не утонул, плескаясь с матерью возле берега, и чувство страха преследовало меня с тех пор неотступно. Никогда я не заходил в воду выше пояса. А здесь я переступлю через свой главный страх и выйду победителем. В то время я был так глуп, что, увлечённый своими честолюбивыми мечтами, совсем позабыл о Катеньке и нашей с ней любви. Повторюсь, я был эгоистом, упивался лишь своими страданиями и тешил своё уязвлённое самолюбие.

Участь моя отныне была предрешена. Теперь дело было за малым. Оставалось лишь выполнить задуманное. Ничто меня не останавливало. О Рае и Аде я был наслышан, но как-то слабо верилось в их существование. Я верил, что нами управляет некая могучая Сила, Высший Разум, но существование Бога как такового ставил под сомнение, именно поэтому самоубийство не представлялось мне смертным грехом. А одно время я увлекался буддизмом, так там это даже приветствовалось. Итак, я был вполне готов.

В этот день я пропустил занятия в академии, считая бессмысленным и унизительным для себя свой последний день на этом свете посвящать учёбе, и под вечер, часов около девяти, вышел из ворот общежития, предварительно надев на себя всё лучшее и чистое: строгие брюки, новенький сюртук, на днях присланные из дома ботинки и плащ, который подарил мне друг Альберт.

Около часа я потратил на дорогу. Было холодно, сыро, но ехать на метро не хотелось, люди и привычная сутолока могли бы помешать, вывести меня из состояния воображаемого отчаяния. Было уже достаточно темно, когда я, наконец, пересёк Александровский парк и ступил на Троицкий мост. По пути людей мне почти не встречалось и я был доволен своим одиночеством как вдруг заметил вдалеке фигуру девушки чуть ниже меня ростом. Она стремительно двигалась мне навстречу, и, казалось, бежала не разбирая дороги. Звук её шагов гулко отдавался на мостовой, теряясь в сгущающихся сумерках. Фары проезжающих мимо машин и фонари у моста освещали её хрупкую фигурку и я остановился, сражённый внезапной догадкой. Достаточно было посмотреть на её бледное лицо в ореоле растрепавшихся от ветра кудрей, в её большие тёмные глаза, решительно устремлённые в пространство, чтобы понять: и эта тоже. И она на грани. Где-то читал, что у таких людей бывает свой, особенный взгляд, особенное выражение на лице. И хотя никогда раньше мне не приходилось видеть глаз самоубийцы, я почему-то угадал, я знал почти наверняка, что это и есть то самое – страшный своей неподвижностью, безразличный ко всему и настороженно внимательный, рассудочный и одновременно безумный взгляд. Неужели и у меня были такие же глаза?

Несмотря на вечернюю прохладу, незнакомка была одета не по сезону: в открытых туфлях на высоких каблуках, лёгком весеннем пальтецо и без головного убора. Мне стало жаль её. Жаль потому, что я понял: сейчас мы похожи, более того: в эту минуту равны. Через считанные секунды мы оба бросимся с моста в чёрную, ледяную воду и навсегда исчезнем, растворимся в этой ненастной ночи.

Девушка замедлила шаг и остановилась у парапета. Осмотревшись по сторонам, она с лихорадочной быстротой принялась расстёгивать своё пальтишко, и с каждым её движением мной овладевало чувство знакомое человеку, который видит, как на его глазах готовится преступление и бездействует, хотя в силах помешать совершиться ужасному. Это было чувство стыда пополам с жалостью и ещё что-то необъяснимое, порыв какой-то любви к этому одинокому отчаявшемуся созданию, так нуждающемуся в поддержке. Да, я чувствовал себя подлецом, последним негодяем, я бы ни за что не простил себе, если б дал этому свершиться.

И тут произошло нечто необъяснимое. Была какая-то доля секунды, когда мне показалось, что она захотела прыгнуть. То ли это было случайным, то ли намеренным движением, только незнакомка вдруг пошатнулась и сделала шаг вперёд. «Стойте! Не делайте этого!» – закричал я и, не дав девушке опомниться, как безумный, сорвался с места, подбежал к ней, схватил за плечи. Она дико вскрикнула, закрыла лицо ладонями и в порыве чувств кинулась мне на грудь.

Я стоял ошеломлённый, не в силах произнести ни слова. А она рыдала, доверчиво уткнувшись в моё плечо. Конечно, неправильным было останавливать девушку криком, это могло напугать её и только усугубить положение, но в тот момент я не отдавал себе отчёта в своих действиях, я просто вёл себя, как подсказывало мне сердце.

Между тем девушка безутешно рыдала у меня на груди, а я стоял как истукан и боролся с желанием обнять это чудесное создание. От её пушистых шёлковых кудрей цвета коры дуба пахло какой-то лесной свежестью, и меня не покидало ощущение, что ко мне льнёт сама дриада. Наконец, рыдания её стали глуше, дыхание ровнее и когда моя незнакомка успокоилась настолько, что уже могла говорить, я осмелился первым завязать с ней беседу.

– Зачем вы хотели это сделать? – задыхаясь от дурманящего запаха её волос, спросил я.

– Что сделать? – она недоумённо вскинула брови, при этом её прелестное личико изобразило крайнее удивление.

Тогда я решил, что, может, ей тяжело вспоминать о том, что было, и постарался перевести разговор на другой предмет.

– Разрешите познакомиться с вами. Я Иван, а вас как зовут?

Она звонко от души расхохоталась и я позавидовал её уменью держать себя в руках. Глядя на неё можно было подумать, что не было сейчас всей этой сцены на мосту. Слишком быстро она пришла в себя после случившегося.

– А меня Неля. Знаете, со мной ещё никто так не знакомился!

– Но мне показалось… – попытался возразить я.

– Тссс, – девушка прижала палец к губам и произнесла почти шёпотом. – Ни о чём меня не спрашивайте, Ванечка. Это моя тайна. Будьте терпеливы и скоро вы узнаете разгадку.

Я спросил как у неё со временем и предложил зайти куда-нибудь на чашечку кофе.

– От кофе я бы не отказалась, – улыбнулась она и порывисто сжала мои руки. – Спасибо!

– За что?

– За то, что вам небезразлична моя судьба, за то, что спасли меня!

Признаться, я ожидал услышать от неё всё что угодно только не это. Я всегда считал, что в подобных случаях неудавшиеся самоубийцы кричат что-то вроде: «И зачем вам понадобилось меня спасать? Кто вас просил вмешиваться в мою жизнь!» Но сегодня была ночь чудес, и первым настоящим чудом стало то, что я не прыгнул с моста. Самое интересное, что я даже забыл о своём намерении, забыл ради чего шёл сюда.

Мы вместе пересекли мост и направились в сторону кафе-бара. Весь этот вечер я держался джентльменом и со стороны, скорее всего, походил на аристократа. Выбор столика я оставил за Нелей, и та захотела, чтобы мы сели у окна. На тот момент я не придал этому особенного значения. Знаете ли, женские причуды и прочее в этом роде. Только потом всё встало на свои места и многое из того, что происходило в тот вечер, стало для меня ясным. Что касается еды, Неля сказала, что полагается во всём на мой вкус и также полностью доверяет мне в выборе алкогольных напитков. Я заказал нам две бутылки лучшего белого вина (благо, все деньги я зачем-то взял с собой), два салата по-гречески и клубнично-банановый десерт под шапкой из взбитых сливок. Всё это обошлось мне в энную сумму, зато я остался вполне доволен собой. Один раз можно позволить себе ужин в дорогом баре с красивой женщиной.