Павел Верещагин - Невеселая история
- Название:Невеселая история
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:РИФ ТПП СПб
- Год:1999
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Павел Верещагин - Невеселая история краткое содержание
Рассказ из книги "Размышления о воспитании за отцовским столом","РИФ ТПП" 1999 г., СПб
Невеселая история - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
В общем, неделя начиналась весело. А тут еще Тонька явилась с утра и выложила на стол перед ним какую–то замусоленную бумажку.
— Что это? — стараясь дышать в сторону, строгим голосом спросил председатель и посмотрел на Тоньку мутными глазами.
— Там написано, — грубовато отрезала продавщица.
Председатель, хмурясь, принялся читать, но, даже дочитав до конца, ничего не понял. В его голове образовывалась каша из шофера Ермолаева, портянок, молока и деда Архипа, который не прочь потискать Тоньку.
— А ну, говори русским языком! — прикрикнул председатель.
— Молоко, — сказала Тонька.
— Что?
— Скисло.
— Почему?
— Это… Архип портянками испортил.
Председатель вытаращил глаза на Тоньку, потом перевел их в бумагу. Наконец смысл написанного начал до него доходить.
Нужно было всыпать этой Тоньке по первое число, изматерить ее как следует, порвать ее идиотскую бумагу, стучать кулаком и топать ногами. Но на это после праздника не было никаких сил.
В конце концов, что за потеря, два бидона молока! Его уж не вернешь. Да и с Тоньки ничего взять. Ругаться с ней — только нервы трепать.
Председатель положил бумагу в стопку на краю стола и строго посмотрел на продавщицу.
— Где молоко? — спросил он.
— А где ему быть? В магазине. В подсобке стоит.
Председатель поиграл желваками.
— Иди, — строго сказал он. — Я после обеда пришлю Ермолаева, чтоб увез бидоны на ферму телятам.
Тонька тайком вздохнула и стала собираться.
— Все? — на всякий случай спросила она.
— Все!
Двойкина торопливо поправила платок и поспешила к дверям. Но на пороге обернулась:
— А что с Архипом? — спросила она.
— С Архипом? — задумался председатель. — Архипу мы зададим! По первое число зададим! — председатель усмехнулся. — За злостную порчу колхозного добра!
Тонька не очень поняла, шутит председатель или всерьез. Но решила лучше не выяснять, а убирать ноги пока не поздно.
Ничего не подозревавший дед Архип в тот вечер вышел из дома около шести часов, чтобы в семь, как обычно, заступить на свой пост в мастерских. Перед исполнением обязанностей старик пребывал в состоянии сосредоточенном и приподнятом, отчасти даже сердитом. В руке он нес торбочку, в торбочке — бутылку с чаем и в газетку завернутые картофелины и хлеб.
От дома, где он жил в семье младшего сына, Архип поднялся по проулку вверх, обогнул оббитое до неузнаваемости здание церкви, приспособленное под склад удобрений, и уже было вывернул на главную деревенскую улицу, когда заметил наяривавшего от магазина Кольку Колмацуя. Колькино лицо светилось очередной скандальной новостью, и дед затоптался на месте, прикидывая, как бы ретироваться незаметно вкругаля. Но Колька уже спешил к нему, махал издали руками и орал на всю улицу.
— Дед! Стой! Куда удираешь! — Колька приближался, радостно хохоча. — Ты что же это, дед, на старости лет в террористы заделался?
— В кого?
— В террористы!
— Что ты, милый, плетешь. Какие еще террористы? — кротко поинтересовался дед.
— Ха–ха! Он еще спрашивает! Ты, дед, есть теперь у нас преступник, вредитель социалистического добра.
— Э, э! Вредитель! — передразнил его дед. — Ты, паря, если выпил, так сальца пожуй! Вредитель… Тебя поди еще на свете не произрастало, когда словечко это к людям прилеплялось. Ты, милок, сперва думай, а потом уж болтай, — дед со значением постукал себя пальцем по лбу.
— А молоко Тоньке кто спортил?
— Эва куда! Молоко! Да я молока, кажись, с майских не хлебал. Все чайком освежаюсь.
— Нет, дед, народ у нас не обманешь, — захохотал Колька. — Все уже про тебя известно. Как ты, старый хрен, Тоньку взялся в подсобке тискать, а когда тебе не отломилось, все молоко своей портянкой испоганил. Два бидона, как в копеечку!
— Тебе что, грязь в голову ударила! — огрызнулся дед. — Какое молоко, какие портянки?
— Все, дед, теперь не отопрешься! — заверил Колька. — У Тоньки документ на тебя имеется. А на документе — печать. Так что, старый, суши сухари. И как в песне: «Вдоль по тундре, по широкой дороге…»
— Типун тебе на язык! — сплюнул в сердцах дед и заспешил к магазину и мастерским.
Колька, нависая над затылком, закостылил следом.
В сельповском магазинчике к тонькиному дощатому прилавку стояла небольшая очередь из деревенских женщин. В магазин подвезли свежие конфеты «Старт», и Тонька в конце концов начала торговлю. И без того тусклый дневной свет почти не пробивался сквозь грязное оконце. Над прилавком свешивалась засиженная мухами голая лампочка.
— А вот он и сам, собственной персоной! — приветствовал старика кто–то из очереди.
«Уж все знают,” — упало сердце старика. Но он постарался не выдать свое смятение.
— Как же это вы так, Архип Платоныч? Очень нехорошо, — заметила Архипу стоящая первой бригадирова жена.
— Ну–ка, дед, сказани, вмажь им! — подначил деда стоящий за плечом Колька.
— Антонина, — по возможности строго начал Архип. — Встретил я тут дорогой Кольку — мелет балабол невесть что. Про бидоны какие–то, про портянки, прости господи…
В очереди кто–то прыснул.
Изрядно струхнувшая при появлении деда Тонька нервно рассмеялась. Ей было не по себе. Когда они с Нюркой писали бумагу, об Архипе всерьез никто не думал. И уж никак не представлялось, что придется смотреть ему в глаза и объясняться.
А вдруг Архип сейчас поднимет скандал и не оставит от их бумаги камня на камне?
— Антонина! Объясни, — повторил дед, и на этот раз слова получились у него какие–то жалобные.
— А что тут объяснять? — наконец развязно начала Тонька. — В подсобке перед праздником был? Был! Лампу винтил? Винтил! Молоко скисло? Скисло! Так что теперь получишь по заслугам. Мы уж бумагу прокурору отправили, в район, — для убедительности загнула она.
В очереди кто–то хихикнул в кулак.
Архип, чуя неладное, хотел было приструнить распоясавшихся девок, поставить их на место, сказать, что это нигде не видано, чтобы молоко скисало от таких причин, что сперва думать надо, а потом языком молоть, и что портянки на нем всегда чистые, а сегодня и вообще новые, только что нарванные из внуковых пеленок, — но вместо этого старик почувствовал какую–то непонятную слабость в коленках, нытье под ложечкой и сухость во рту. «Оговорили. Пропал! Теперь ничего не докажешь…» — с тоской пронеслось в его голове.
— Какому прокурору? — упавшим голосом спросил дед.
— Какому нужно. Самому главному! — сказала Тонька, поощряемая спрятанными улыбочками баб. — Пусть разберется. У нас народное добро никому портить не положено.
— Так где ж это видано, чтобы молоко… От портянок… — начал было дед.
— А вот прокурор и разберется, видано или не видано, — отрезала приободрившаяся Тонька.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: