Деннис Мюллер - Разум, религия, демократия

Подобно древним евреям, древние греки считали себя непохожими на других, но непохожими не потому, что у них были особые отношения с Богом, а потому, что у них было особое отношение друг к другу: они – греки, а не варвары (не-греки). А что значило быть греком? Грек – свободный человек, и опять же не просто потому, что он живет в демократии, а потому, что он – гражданин, обладающий определенными правами и подчиняющийся законам. «Жанр древнегреческой трагедии построен на убеждении, что в делах человеческих правит закон, а не случай» [146] Kitto (1957, p. 176). . Кроме того, действовавшие законы не были ниспосланы богом или продиктованы обожествленным правителем, а возникли из коллективных решений самих граждан. Греческий гражданин имел полную свободу требовать в суде компенсации, если считал, что понес ущерб, и защищать себя в суде, если его обвиняли в нанесении ущерба. А суд вершили такие же граждане, как и он сам [147] См.: Kitto (1957, pp. 7–9), Finer (1997, pp. 354–357). .

Главная задача полиса состояла в том, чтобы отчетливо выразить и обеспечить благо его граждан [148] Farrar (1992, p. 17). .

« Полис был границей. Само это слово восходит к корню со значением “стена”. Эта граница отмечала не только пределы безопасности от внешнего принуждения… В Афинах создание границы было обращено вовнутрь и диктовалось потребностью узаконить стремление не применять насилие и не подвергаться ему. Античный полис создавал пространство между рабством и тиранией. И он был великим достижением, а не циничным компромиссом, каким его считал платоновский Главкон.

Граница, отделявшая гражданина (polites) от не-гражданина, очерчивала сферу персональной дееспособности, порядка и относительного равенства. Рабство и тирания были реальными угрозами. Обладание гражданством полиса приносило ощутимые выгоды: свободу, имущественную безопасность, возможность приобрести славу, руководя сообществом и защищая его. Полис был орудием справедливости; верховенство закона должно было гарантировать, что каждый получает то, что ему положено. Политика воплощала свободу упорядочивать собственную жизнь, свободу, которой в принципе не имели женщины и рабы и которой не могли реально воспользоваться крестьяне, попавшие в зависимость. Полис в буквальном смысле был гарантом и границей этой свободы.

По самой своей природе гражданство полиса было неразрывно связано с индивидуальным благополучием и в такой же мере отделено от личных условий жизни. Политический статус не зависел от особенностей персонального положения, скажем, от места в социальной или экономической иерархии. Гражданин занимал положение, официально отделенное от занятого производством и воспроизводством мира домашнего хозяйства, населенного рабами и женщинами» (Farrar, 1992, pp. 18–19).

Никто не придавал гражданству такого значения, как древние греки [149] Следующие несколько параграфов основаны на материалах Эренберга (Ehrenberg, 1969, pp. 38–48) и Макдауэла (MacDowell, 1978, pp. 67–83). См. также: Kitto (1957). . Одним словом «полития» обозначались гражданство, совокупность граждан и государственное устройство. Государство и граждане были синонимами; качество государства, полиса, зависело от качества граждан. Греческий ритор Исократ считал этот симбиоз гражданства и государственного устройства душой полиса [150] Isocrates (1929, VII 13–14). . Древние греки ценили свое гражданство и не давали его кому попало, по крайней мере в период расцвета демократии. Человека можно было лишить гражданства полностью или частично, отняв у него несколько гражданских прав. Таким образом, гражданство имело несколько уровней; высший давал право участвовать в народном собрании и занимать государственные должности.

Сыновья греческих граждан, как правило, становились гражданами, но не автоматически. Иностранцы могли получить гражданство за помощь, оказанную государству. Даже рабам иногда даровалось гражданство за участие в войне. Гражданство налагало на его обладателя обязанность служить в армии и самостоятельно снаряжать себя на войну. Таким образом, в Древней Греции солдат и гражданин был одним и тем же лицом. Отсюда понятно, почему женщины не считались гражданами: они не служили в армии.

Из сказанного ясно, что в Афинах обязанности перед государством и получаемые от него выгоды были взаимообусловленными. Быть греком означало быть гражданином со всеми правами и обязанностями, которые это гражданство подразумевало. Данный аспект греческого гражданства прекрасно выражен в нижеследующем отрывке из надгробной речи Перикла (уже цитированной нами) в передаче Фукидида (Thucydides, 1943, II 37).

«Для нашего государственного устройства мы не взяли за образец никаких чужеземных установлений. Напротив, мы скорее сами являем пример другим, нежели в чем-нибудь подражаем кому-либо. И так как у нас городом управляет не горстка людей, а большинство народа, то наш государственный строй называется народоправством. В частных делах все пользуются одинаковыми правами по законам. Что же до дел государственных, то на почетные государственные должности выдвигают каждого по достоинству, поскольку он чем-нибудь отличился не в силу принадлежности к определенному сословию, но из-за личной доблести… В нашем государстве мы живем свободно и в повседневной жизни избегаем взаимных подозрений: мы не питаем неприязни к соседу, если он в своем поведении следует личным склонностям, и не высказываем ему хотя и безвредной, но тягостно воспринимаемой досады. Терпимые в своих частных взаимоотношениях, в общественной жизни не нарушаем законов, главным образом из уважения к ним, и повинуемся властям и законам, в особенности установленным в защиту обижаемых, а также законам неписаным, нарушение которых все считают постыдным» [151] Фукидид II 37, 1–3. Цит. по: Фукидид . История. Л., 1981. С. 80. – Прим. перев. .

В этих словах Перикла особенно примечательно то, как он связывает демократические институты Афин с их культурными традициями, – до такой степени, что они взаимно питают друг друга и это само собой разумеется. Из слов того же Перикла, приведенных в качестве эпиграфа к этой главе, ясно, что между индивидуальной и общественной жизнью гражданина нет четкой границы: человек, «не занимающийся общественной деятельностью», – «бесполезный обыватель» [152] Thucydides (1943, p. 113). .

Такое представление о гражданстве подразумевало, что полноценный гражданин способен выполнять свои общественные обязанности. Это очевидным образом следовало из обязанности нести военную службу и снаряжать себя для нее и менее явно из обязанности участвовать в народном собрании или Совете пятисот, причем участвовать сознательно и ответственно. Таким образом, в основе греческого понятия о гражданстве и создания греческой демократии лежало убеждение, что граждане способны принимать решения не только в рамках своей частной жизни, но и в рамках общественной жизни. Кроме того, коллективные решения должны идти на благо сообщества. Поэтому демократия не случайно впервые возникает в обществе, впервые же проявившем способность к такому рациональному мышлению, которое характерно для современной науки и, в более широком плане, для общества современного типа. Так же не случайно, что это общество создало алфавит, сделавший образование доступным для значительно большей части населения.