Валерий Ледяев - Социология власти. Теория и опыт эмпирического исследования власти в городских сообществах

Имеется в виду, что представители элитной группы обладают примерно одинаковыми ресурсами влияния, занимая схожие позиции в социальной структуре и экономической системе социума. На этом основании лидеры бизнеса имеют тенденцию к тесной взаимосвязи друг с другом и являются главными претендентами на роль властвующей элиты в локальных сообществах.

Обстоятельный перечень исследований того времени и их классификацию по различным основаниям приводит Дж. Уолтон [Walton, 1966: 430–438]. Подробнее см. гл. XIV наст. изд.

Подробнее см. гл. VIII наст. изд.

Он выделил три типа лидеров: 1) «видимые лидеры» (их роль хорошо видна и известна), 2) «скрытые лидеры» (они обладают наибольшим влиянием среди элиты) и 3) «символические лидеры» (имеют высокую репутацию, но меньшее влияние по сравнению с двумя предыдущими категориями лидеров) [Bonjean, 1963: 672–681].

Небезынтересно отметить, что среди скрытых лидеров оказался только один бизнесмен.

Основными участниками проекта наряду с Далем были Нелсон Полсби и Раймон Волфинджер.

Метод также называют «проблемным», поскольку для выявления субъектов власти необходимо выделить проблемные сферы, в которых изучаются процесс и механизм принятия тех или иных решений.

Подробнее см. гл. XI наст. изд.

На момент исследования в Оберлине проживало около 8 тыс. человек.

Правда, Вилдавски использует несколько иное словосочетание: далевскому «who governs?» он предпочитает «who rules?» [Wildavsky, 1964: 3].

В их числе: жилищная сфера, городские услуги, социальная сфера, индустриальное развитие, планирование городского пространства, образование, назначение на должности [Wildavsky, 1964: 254].

«Если во всех или почти всех сферах действуют одни и те же индивиды или группы, то можно заключить, что (в городе. – В. Л.) есть правящая элита… Если же мы обнаруживаем, что все или почти все члены сообщества оказывают примерно одинаковое влияние во всех сферах, мы заключаем, что город управляется его гражданами как массовая демократия. Это крайние варианты. Мы можем обнаружить небольшие группы лидеров в каждой проблемной сфере, но они настолько различаются, что практически нет совпадения. Это будет означать наличие высокофрагментированной плюралистической системы» [Ibid.: 9].

В их числе: строительство отделения госпиталя, поглощение городского департамента социальной помощи соответствующим департаментом штата, получение субсидии от штата для улучшения транспортных услуг, проект оживления делового центра, строительство университетского городка и выставочного зала.

Подробнее см. гл. VIII наст. изд.

Каждое из названных исследований, как и любые другие серьезные проекты, получило свою порцию критики за конкретные недостатки. Подробнее см. гл. XI наст. изд.

Т. Кларк: «Гордыня (pride) вела к тому, что исследователи настаивали на том, что именно их выбор города репрезентативен, а используемый ими метод предпочтительнее других» [Clark, 1972: 21]. П. Росси: «Начавшиеся в последние годы исследования сообществ, претендующие на вклад в развитие знания, лучше всего характеризует фраза: “Это отличается от того, что было в других местах”» [Rossi, 1960: 390].

Подробнее см. гл. XII наст. изд.

В предисловии ко второму изданию книги они отмечают, что результаты исследования вызвали у них серьезные сомнения относительно валидности постулатов двух идейных школ в изучении политики локальной «элитистской» и «плюралистической» [Agger, Goldrich, Swanson, 1972: xi].

Два совсем маленьких (Фармдейл – около 2,5 тыс., Ортаун – около 15 тыс. жителей) и два средних (Петрополис и Метровилль – около 100 тыс. жителей). Названия городов вымышленные.

«Ядром политики» исследователи считают «сферу деятельности правительства» (scope of government); в центре политических дискуссий и противоборства различных акторов городской политики находятся требования по расширению, сокращению или сохранению существующего объема функций и услуг, выполняемых органами власти. Конфигурации предпочтений могут варьироваться в диапазоне от практически полного отсутствия государства до его жесткого контроля над важнейшими социальными процессами [Ibid.: 4–9].

Под режимом здесь понимается набор правил игры, принятых гражданами и лидерами данного сообщества [Ibid.: 29, 43].

По терминологии исследователей в Фармдейле доминирующей идеологией был джефферсоновский консерватизм, в Метровилле – прогрессивный консерватизм.

Следуя традиции того времени, Миллер назвал их, соответственно, «Тихоокеанский город» и «Английский город». Выбор английского и американского городов был обусловлен тем, что оба они представляли традиции западной культуры и имели схожий набор ценностей [Miller, 1970: xviii].

Фактически Миллер сравнивал не два города, а три, используя хантеровские данные по Атланте, обозначенной как «Южный город».

Исследователи-эмпирики хорошо знают, как трудно получить информацию от субъектов и носителей власти, особенно тех, кто находится на самых высоких позициях в социальной и политической иерархии. Например, в России многие статусные респонденты просто отказываются (находя самые различные поводы) от встречи с социологами [Гудков, Дубин, Левада, 2007: 80–81]. В латиноамериканских городах, по признанию самого Миллера, у него возникли дополнительные трудности в связи с тем, что ряд респондентов полагали, что за исследователями стоят некие «враждебные силы» (ЦРУ, Министерство обороны США, «империалистическая держава») [Miller, 1970: 107].

В этом отношении исследование Миллера представляется весьма интересным и для создания инструментария для сравнительных исследований власти в российских городах и регионах. Несмотря на естественные различия латиноамериканского и российского контекстов, многие институциональные и структурные факторы на самом деле оказываются довольно схожими, в частности, высокий уровень централизации государственного управления, значительная социальная дифференциация, фактор «людей в погонах», слабые сети гражданского общества и др.

Достаточно сказать, что Кордоба в период исследования управлялась военными.

Подробнее см. гл. XIII наст. изд.

Подробнее см. гл. XIV наст. изд.