Татьяна Бушуева - Протестное движение в СССР (1922-1931 гг.). Монархические, националистические и контрреволюционные партии и организации в СССР: их деятельность и отношения с властью

Советской властью предпринимались все меры, которые были только возможны для усмирения районов, в том числе тех, где количество восставших превышало несколько десятков тысяч человек. Численность банд, согласно документам, составляла от нескольких человек до нескольких сотен, порой тысяч.

Например, в 1922 г. в донесениях ГПУ можно встретить следующие свидетельства о численности банд: «Джунаид-хан был намерен довести численность своих повстанцев до 1500 сабель»; «банда Серова, когда уменьшилась, составляла 900 человек», «Петлюровская организация насчитывала до 4 000 участников»; «в районе Якутска действовала банда в 500 человек при трех пулеметах»; «бандитизмом был охвачен весь район Якутска, здесь собирались отряды в 2 000 человек»; «отряды басмачей насчитывали 5 000 человек»; «общее число бандитов на Украине в рассматриваемый период определялось приблизительно в 1 500 человек, сгруппированных в 70 бандах»; «общее количество бандитов, оперировавших на территории ЮгоВостока и Закавказья, превышало 1 300 человек».

В Якутской области, «значительная часть которой находилась в руках бандитов», их численность, по одним данным, достигала 6 тысяч, по другим – не менее двух тысяч. По чекистской информации, «число банд в Украине приблизительно было равно 70, с общим количеством бандитов – 1 500 пеших и конных при 16 пулеметах»; на территории СКВО всего действовало 25 банд численностью в 1 225 штыков – сабель при 34-х пулеметах»; «по Сибири было зарегистрировано до двух тысяч бандитов в 30 бандах»; «общая численность банд петлюровской окраски – 47, а бойцов – 1 270 при 15 пулеметах»; «махновских – одна банда, бойцов – 12»; «в начале августа в Туркестане было 90 банд численностью 31 280 человек, к концу августа осталось 67 банд численностью 22 140 человек»; «в КТК (Карельская Трудовая Коммуна) насчитывалось 250 бандитов, действовавших небольшими отрядами по 10–15 человек каждый»; численность «банды-группы» Зиновьева, действовавшей совместно с бандами Соловьева, Кулакова и Родионова, достигала 200 человек.

На 1 октября 1922 г. в Украине числилось 35 банд, 525 бойцов при трех пулеметах; на 1 сентября 1922 г. было свыше 80 банд, 1 500 бойцов при пятнадцати пулеметах; на 1 ноября 1922 г. – уже 35 банд общей численностью свыше 700 человек при четырех пулеметах.

«В Северо-кавказском округе на 1 октября 1922 г. числилось 28 банд и 1 350 бойцов при 36 пулеметах»; «в Бухаре числилось активных банд 27 и до 4 800 бойцов», «в Ферганской области в сентябре 1922 г. активно проявили себя 19 банд общей численностью в 3 800 человек». Чекисты фиксировали в Самаркандской области «некоторое увеличение численности басмачей, достигавшей в сентябре месяце 2 300 человек».

Весьма характерным было «движение численности бандитизма в Туркестане». Общая численность их здесь составляла 45–46 тыс., но в августе 1922 г. там числилась 31 тыс. бандитов, в сентябре уже менее 13 тыс., к концу октября – 7 тыс.

В Закавказье к лету 1922 г. действовало 17 мелких шаек из местного населения общей численностью 500 с лишним человек и большие персидские погранбанды, переходившие из-за рубежа, общей численностью до 5 600 человек. Большинство банд здесь, по оценке ГПУ, имело преимущественно уголовный характер. На 10 ноября 1922 г. в Закавказье было зарегистрировано 7 банд численностью в 160–170 человек и на условном учете состояло 9 банд численностью 130 человек. Всего в Западном крае к весне 1923 г. оперировала 21 банда – 180 бандитов. Усиливался бандитизм в Белоруссии.

В целом в Западном крае отмечался, по данным ОГПУ, рост бандитизма, хотя настроение крестьянства в целом сохранялось удовлетворительное. Активизировались остатки полуразбитых банд, имевших старые связи, а также банды закордонного происхождения, особенно в Белоруссии. Деятельность банд здесь выражалась в грабеже и терроре мирных граждан и совработников. Всего в Западном крае ОГПУ фиксировало 24 банды – 163 бандита; зарубежных банд: в Польше – 7 (300 бандитов) и в Латвии – одна неустановленной численности.

Характеризуя «бандитизм» на Юго-востоке страны, ГПУ, прежде всего, отмечало уголовно-бытовой характер движения в республиках Северного Кавказа, где это движение использовалось «националистическими группами, втягивавшими горское население в антисоветскую деятельность». В Дагреспублике этими группировками население призывалось к восстанию против советской власти. Всего в регионе насчитывалось 28 банд, в их составе было 1 015 штыков и сабель и 6 пулеметов. Отмечалось усиление деятельности в Чечне и Дагестане очень популярного и авторитетного среди населения организатора антисоветского движения Гоцинского, целью которого было собрать вооруженные силы для выступления против советской власти.

В Донской и Кубано-Черноморской областях при наличии благоприятных условий бандитизм легко принимал политический характер ввиду сочувствия населения бандам, деятельность которых выражалась в налетах на исполкомы и железнодорожные станции и сопровождалась убийствами мирных граждан, партийных и советских работников. Отдельные банды весьма значительной численности действовали в районе ст. Екатеринославской – 100 сабель, Невинномысского участка – 160 человек, Краснодара – 60 человек. В июне 1923 г. был ликвидирован ряд мелких банд, в том числе «политбанда» «Червонный валет».

В горских республиках Северного Кавказа в 1923 г. был развит главным образом по терминологии того времени «национально-бытовой бандитизм». Он выливался в грабежи аулов, проезжавших граждан и совработников. Вдохновителем банд был популярный горский князь Гоцинский. Особенно сильно было развито абречество, питавшееся национальной рознью. Всего на Юго-востоке в первой половине 1923 г. насчитывалась 31 банда (около 1 000 штыков и сабель).

Значительную деятельность проявлял в Грузии помощник Челокаева Гвирцецелли, организовавший банды из белых офицеров, и в Азербайджане – Косума, почитавшийся местным населением за святого. Более активным был так называемый «погранбандитизм», поддерживаемый племенами, жившими в Персии, которые после разоружения их персидским правительством снова взялись за грабежи мирного населения. В июне 1923 г. ОГПУ зафиксировало 8 налетов этих банд, сопровождавшихся угоном скота из пограничных сел. Развитию здесь бандитизма способствовала слабость охраны границ, а местами и полное ее отсутствие. В целом на Кавказе после активных операций ГПУ и военного командования бандитизм несколько уменьшился.

В Северо-Западном крае политбандитизм проявлялся преимущественно в Псковской, Новгородской и Петроградской губерниях, где деятельность банд сводилась пока только к созданию подполья. Банды были тесно связаны с закордонными монархическими организациями. Так, на территории Финляндии под видом сельскохозяйственной школы функционировала военная школа для карел. Бандформирования фиксировались также в Режице и Риге. Уголовный бандитизм был характерен и достаточно развит в Череповецкой, СевероДвинской и Вологодской губерниях. Всего банд: на территории Финляндии насчитывалось три, в Латвии – три и в Эстонии – одна, внутри всего округа – 14 банд (185 бандитов).