Валентина Сченснович - Россия и мусульманский мир № 9 / 2012

Важным аспектом исследования напряженности на Северном Кавказе является культурно-идеологический фактор, к его проявлениям прежде всего следует отнести феномен религиозного возрождения, ставший одной из наиболее знаковых тенденций развития постсоветской России. Следует отметить, что в Советском Союзе религия фактически находилась под запретом, вследствие чего процент верующих существенно снизился, а роль религии в целом значительно ослабла. За последние 20 лет позиции религии в России в значительной степени были восстановлены, религиозный фактор стал преобладающим в ряде сфер общественной жизнедеятельности, в том числе и в сфере образования.

Необходимо отметить, что процесс религиозного возрождения не оказал существенного влияния на модернизированные части Российской Федерации, а в традиционалистских регионах, в частности на Северном Кавказе, оно стало важнейшим фактором развития многих процессов, большая часть из которых не способствует решению многочисленных проблем региона. «Религиозная пропаганда, направленная в первую очередь на молодежь, вместе с приобщением их к основам веры, к исламской культуре, нравственности, одновременно формировала косный догматический тип мышления, авторитарно-консервативные, традиционалистские стратегии социального поведения». Подобные установки сознания во многом предопределяют демодернизационные тенденции в развитии северокавказского социума, становятся шлагбаумом на пути реальных социально-политических преобразований.

Важнейшей составляющей религиозного возрождения в Северо-Кавказском регионе является открытие мечетей и медресе. Значительное увеличение количества культовых сооружений произошло еще в последние годы существования СССР. Если в 1985 г. на Северном Кавказе насчитывалось всего 47 зарегистрированных пятничных мечетей (джума), из них 27 в Дагестане, то уже в 1990 г. их число подскочило до 431. На начало 2010 г. в Республике Дагестан насчитывалось уже 2200 мечетей при населении в 2,6 млн. человек. Это означает, что в Дагестане одна мечеть приходится примерно на 1 тыс. жителей, в то время как в «русских краях и областях» одна православная церковь приходится на 10–15 тыс. жителей. Например, в Ростовской области на 4 млн. человек, исповедующих православие, приходится 260 православных церквей.

Исходя из этих данных, создается впечатление, что процесс религиозного возрождения на Северном Кавказе чуть ли не полностью элиминировал секулярные модели жизнедеятельности, сконструированные в период существования СССР. Советская власть в течение многих лет выстраивала в регионе систему светской общеобразовательной школы на русском и национальных языках. В результате были достигнуты значительные успехи в деле формирования у народов Северного Кавказа светского мировоззрения, основанного на научной традиции. В то же время успехи мусульманской школы за первое десятилетие исламской «культурной революции» впечатляют. Так, в Дагестане в период с 1987 по 1996 г. появились 670 мектебов, 25 медресе и 13 исламских вузов с филиалами в сельской местности. Почти в каждом городе и селе заработали курсы по изучению основ исламской религии. Учебные заведения религиозного характера есть в 40 из 42 сельских районов, в девяти из 10 городов Дагестана.

С другой стороны, необходимо отметить, что учебные курсы и методы преподавания многих исламских университетов скопированы со светских вузов России. Наблюдается странная смесь из традиционных дисциплин медресе (например, экзегетики-тафси-ра, 432 часа в год) с физкультурой (360 часов), информатикой, историей Отечества, основами международных отношений (по 72 часа) и даже астрофизикой (72 часа), которую изучают в Северокавказском исламском университете им. Шейха Мухаммеда-Арипа в Махачкале. Итогом такого соединения дисциплин становится низкий уровень подготовки выпускников исламских вузов, многие из которых в поисках работы вынуждены получать второе светское образование.

Еще одним важным элементом процесса религиозного возрождения на Северном Кавказе стало массовое обучение северокавказской молодежи в иностранных учебных заведениях религиозного характера. На Северо-Западном и Центральном Кавказе (Адыгея, Карачаево-Черкесия, Кабардино-Балкария и Северная Осетия) прослеживается турецкое влияние, что обусловлено историческими обстоятельствами (распространение ислама в этих регионах Северного Кавказа шло из Турции и из вассального Турции Крымского ханства, в Турции сегодня пребывает значительная черкесская диаспора). Поэтому вполне естественно, что именно в Турцию устремились потоки желающих получить мусульманское образование. В то же время некоторая часть молодежи из упомянутых республик сделала ставку на страны Ближнего Востока (Сирия, Иордания, Королевство Саудовская Аравия и др.). Например, лидеры движения «молодых мусульман» в Кабардино-Балкарии, близкие к печально известному по событиям 14 октября 2005 г. в Нальчике «джамаату Ярмук», – М. Мукожев и А. Аста-миров – получили образование в исламском университете в Эр-Рияде (Королевство Саудовская Аравия, или КСА). Молодые мусульмане Северо-Восточного Кавказа (Дагестан, Чечня и Ингушетия) в основном выезжают в Сирию (Дамаск), Египет (Каир, университет «Аль-Азхар»), государства Персидского залива, прежде всего в КСА. Некоторые тюркоязычные этносы Дагестана (кумыки, ногайцы) предпочитают Турцию.

В целом, по оценочным данным, в течение 1990-х годов более 4 тыс. молодых людей из Северо-Кавказского региона получили исламское образование за рубежом. Многие из них после возвращения на родину проявляли и проявляют себя как приверженцы радикальных течений в исламе, в частности ваххабизма. Их деятельность входит в противоречие с традиционными для Северного Кавказа течениями ислама, часть этих людей прямо становится на путь религиозного экстремизма и терроризма. Например, в октябре 2006 г. в Нальчике состоялся митинг под лозунгом: «Нет террору». На митинг собралось более 5 тыс. человек, в основном из числа молодежи. Выступивший на митинге председатель общественной национальной организации кабардинцев «Адыгэ Хасэ» М. Хафицэ отметил, что среди кабардинцев никогда не было религиозных фанатиков: «Отправляя наших детей учиться в арабские страны, мы порой не замечали, что возвращаются они уже другими людьми, ваххабитами. То, что случилось, – беда для каждого из нас. А население республики потеряло значительный пласт генофонда!»

Немаловажную роль в радикализации исламского движения в современной России сыграли события, происходившие в Чечне. На ее территории в начале 1990-х годов стала формироваться инфраструктура по подготовке боевиков под прикрытием «изучения основ ислама». На деньги экстремистских организаций в Чечне была развернута сеть лагерей – липовых медресе. Под руководством саудовца Хаттаба в середине 1990-х годов в селении Сержень-Юрт Шалинского района был создан «учебный центр», который состоял из пяти лагерей, в которых «курсанты» изучали арабский язык, шариат и военное дело (тактика партизанской войны, подрывное дело и т.д.). В конце 1997 г. дагестанец Б. Кебедов перебрался из Дагестана в Чечню (Урус-Мартан), где возник другой крупный «ваххабитский центр», откуда и координировались действия радикалов на территории Дагестана.