Дмитрий Ефременко - Политическая наука № 2 / 2012 г. Идеи модернизации в политической науке и политической практике

Вот несколько примеров.

● Как соотнести «Европу общих ценностей» с различными моделями социального государства? В немецком понимании слово «социальность» имеет иную нагрузку, нежели в ряде других стран, и немецкая модель социального государства отнюдь не является общей для всех членов ЕС. Различия в традициях и вариациях социальной государственности в ЕС порождают взаимное непонимание в дискуссиях, например, об этике трудовых отношений, вопросах производства, экономических факторах. Для одних понятие «человеческий капитал» – это символ антигуманной экономики, а для других это же понятие является ключевым в вопросах прогресса и улучшения благосостояния. Различные интерпретации социальной модели влияют и на установки по отношению к процессам глобализации.

● Как соотнести «Европу общих ценностей» с исторически сложившимися различиями в интерпретации понятий «супружество» и «семья» – понятий, лежащих в основе Хартии основных прав Евросоюза? То же самое можно сказать о классических морально-этических вопросах, например о начале и конце человеческой жизни (аборты, эвтаназия), об этических аспектах медико-технического прогресса, о значении супружества для воспитания детей.

● Как соотнести «Европу общих ценностей» с различными позициями по отношению к религии? Причем речь идет не столько о противоречиях между представителями различных монотеистических религий, сколько о принципиальных различиях в вопросе о ее роли в общественной жизни – между лаицистами и теми, кто требует интеграции религиозных норм в общественную этику. Достаточно указать на непримиримые споры о праве на религиозное воспитание или о присутствии религиозных символов в учебном процессе.

● Как соотнести «Европу общих ценностей» с различными интерпретациями «защиты окружающей среды»? Одни убеждены, что спасение человечества – в сохранении естественных условий его обитания, другие понимают эту «защиту» прагматически, что не исключает возможность разумного использования и преобразования окружающей среды. Конкретный пример – различные позиции в вопросах о будущем атомной энергетики.

● И наконец, как соотнести «Европу общих ценностей» с различными позициями в вопросах, касающихся отношения к иммигрантам в странах – членах ЕС и к возрастающему давлению миграционной «волны» на приграничные страны Евросоюза? Даже там, где функционируют европейские институты, но невелика доля «европейцев», от мигрантов вряд ли можно ожидать ориентации на ценностную модель «Европы». В Евросоюзе не существует единых позиций в вопросе, как обходиться с растущим числом иммигрантов, и в том, какое значение иммиграция имеет для Евросоюза. Расхождения отнюдь не маловажные, если учесть, что в ряде стран ЕС усиливается эмиграция коренного населения, причем за рубеж уезжают хорошо образованные, динамичные люди.

До тех пор пока Евросоюз, называя себя «сообществом общих ценностей», не преодолеет сущностных расхождений, более того, конфликтов в вопросах интерпретации этих ценностей, он вряд ли будет в состоянии разработать новый большой общеевропейский проект. Это касается как социально-этических вопросов внутреннего развития в ЕС, так и его профиля на мировой арене. Быть может, уместно было бы передать решение этих вопросов политическим партиям, которые могли бы – на основании собственных программ – вынести в предвыборную борьбу собственную интерпретацию европейских ценностей, целей, интересов, предоставив гражданам Евросоюза право решать, на какие партии возложить ответственность за решение названных проблем.

Более 50 лет важнейшим raison d’etre процессов европейского единства было обеспечение мира. «Не допустить войны в Европе» – этот идеал объединял всех европейских граждан независимо от их политических позиций. Ныне эта цель достигнута, и Евросоюзу, очевидно, нелегко найти новую, мобилизующую всех европейцев идею. Можно было бы обосновать необходимость дальнейшей интеграции указанием на возможные последствия глобализации. При этом следовало бы отметить, что Евросоюз – это наиболее успешный проект европейской истории: он объединил континент, сохранив при этом его многообразие. Что же касается будущего, то Евросоюзу необходимо обосновать смысл и необходимость дальнейшей интеграции. Иначе он не сможет воодушевить новые поколения граждан, и пропасть между европейскими институтами и гражданами ЕС будет продолжать расширяться, а популисты станут еще популярнее. Европейское единство не изменило культуры континента, но решающим образом преобразовало его политическую культуру. Именно в силу этого ЕС называют «Сообществом единых ценностей». Однако это сообщество должно найти новую позитивную цель. Европа должна быть в состоянии не просто участвовать в процессах глобализации, но и быть одной из определяющих эти процессы сил. Чтобы быть готовой к этому, ей необходимы дальнейшие преобразования.

В качестве «Сообщества единых ценностей» Европа начинает играть свою, особую роль в глобализирующемся мире. Совместная внешняя политика и политика безопасности все еще находятся в процессе становления, но интересы этой политики уже реализуются. Евросоюз оказывает огромную помощь в развитии странам Третьего мира. Модель региональной интеграции становится примером для подражания во многих регионах мира. Изменился имидж Европы. Это давно уже не имперская, колониальная и агрессивная Европа, а континент равновесия, диалога, партнерства, регион стабильности, свободы, благосостояния.

В такой ситуации Европа не может оставаться чисто технократической. Большее, чем когда бы то ни было, значение приобретают универсальные, общечеловеческие нормы и ценности, за которые она выступает. Евросоюз должен быть в состоянии представлять эти универсальные нормы и ценности в диалоге с другими регионами мира, с другими культурами и религиями. Это – отнюдь не неоимпериалистическая уловка. Наоборот, опыт европейской интеграции – опыт достижения мира, свободы, правопорядка и благосостояния – популярен во многих регионах мира. Защита достоинства отдельной личности – тот базис, на котором зиждется универсалистское предопределение Европы. Парадоксально, но сама Европа при этом склоняется скорее к провинциальности. Значительная часть Европы относится скептически к возможностям универсализации своих ценностей. Например, как раз в религиозном отношении Европа является в значительной степени секуляризированной. Между тем именно религия составляет важнейший духовный потенциал любой высокоразвитой культуры. Другие культуры и континенты, в том числе США, как христианский континент, стараются связать религию с современными процессами мирового развития. В Европе же адаптация религии к новым условиям происходит гораздо труднее. Однако тем самым она «хоронит» важнейшую предпосылку для универсального распространения своих норм и ценностей. Континент, который не верит в свои ценности, не способен убедить в них других. Иными словами, проповедь базирующихся на христианской религии ценностей будет неубедительной, ибо этой проповеди не хватит реальной христианской веры. До тех пор пока это противоречие не будет устранено, претензии ЕС на политический универсализм останутся тщетными, а их ценностный фундамент – безжизненным.