Сейед Мири - Общественная мысль Алламы Джа‘фари

Карлом Поланьи, который, очевидно, разделяет многие из основополагающих принципов теории Алла-мы Джа‘фари, отражённых в концепциях «бессмертия человеческой души», «человека в ловушке рыночных отношений» [21] Англ. Rubberband Man (дословно «человек в резинке рыночной экономики»), понятие, введённое К. Поланьи в его книге «Великая трансформация: политические и экономические истоки нашего времени [Polanyi, К. 1944. The great transformation. New York: Rinehart]. Экономист Фред Блок, проанализировавший подход Поланьи, сравнил процесс противостояния рыночных сил и общественных ценностей с натягиванием резинки. В результате либо происходит щелчок резинки (общественная дезинтеграция), либо постепенное ослабление её натяжения (экономика трансформируется с учётом социальных интересов) ( http://www.open.edu/ openlearn/society/politics-policy-people/economics/karl-polanyi-the-mbberband-man) (примеч. пер.) , «натурализованного “я”», «центральности сознания» и «субстантивизма». В этой книге я не собираюсь сравнивать социальные теории Поланьи и Джа‘фари, поскольку такое сравнение потребовало бы совершенно иного подхода, однако считаю уместным упомянуть, что субстантивизм Поланьи сравним с благоразумием Джа‘фари – обе концепции представляют собой беспрецедентные попытки раскрыть сложность человеческого бытия, выходящую за дисциплинарные рамки социальных теорий. В первой главе я попытался взглянуть на социальную теорию Джа‘фари в контексте нескольких современных дискурсов, однако сравнительному исследованию теорий Поланьи и Джа‘фари, которые, очевидно, придерживаются динамического развития духовности в организации «я» и общества, должна быть посвящена отдельная работа.

Как упоминалось выше, проблемы антропологии занимают важнейшее место в рамках концепции Джа‘фари, и можно смело утверждать, что его социальная теория является антропологическим подходом к проблеме человеческого существования во всех мыслимых измерениях, в т. ч. естественном, космическом, внутреннем, социальном и историческом. Антропология Джа‘фари включает в себя два взаимосвязанных понятия – наличествование и долженствование (Jafari 1386 [22] Здесь и далее даты публикаций работ Джафари приведены по иранскому календарю, ведущему летоисчисление от хиджры — переселения пророка Мухаммада из Мекки в Медину в 622 г. (по грегорианскому календарю) ( примеч. пер.) , 17). Он, подобно другим примордиалистским социальным теоретикам – например, Поланьи – верит в поступательное развитие человеческой реальности и реальности человечества. Другими словами, одним из важнейших вопросов, который необходимо учесть в примордиалистском определении человеческого «я», является его стремление к духовному, играющая жизненно важную роль в устройстве людей как живых существ [23] Jafari 1386, 150–151. .

Итак, похоже, что социальная теория как дисциплина идёт по ложному следу, когда социологи полагают, что люди должны существовать автономно от других существ, и когда автономия «я» определяется в противовес высшей реальности, которая на языке религии называется Богом [24] Jafari 1386, 185. . Человеческое «я» не может быть независимым до тех пор, пока человек не осознаёт свою неразрывную связь с Господом и не начнёт сознательно стремиться к воплощению этого творческого (в смысле созданного Творцом и воображением) порыва, вызванного духом свободы [25] Jafari 1386, 186. .

1. Это эквивалентное понятие, которым я заменил термин suluk [араб, «духовный путь»], используемый в трансцендентальной философии, не сводит поэзию бытия к поведению , подчёркивая целостный характер сложной человеческой реальности

Написание полной биографии Алламы Джа‘фари было бы полезным и поучительным делом, потому что вся его взрослая жизнь, очевидно, заключалась в том, что Эрих Фромм [26] Фромм, Эрих Зелигманн (1900–1980) – немецкий социолог, философ, социальный психолог, психоаналитик, один из основателей школы неофрейдизма и фрейдомарксизма. метко назвал «искусством бытия», или в том, что Зигмунт Бауман определял как «искусство жизни». До тех пор, пока такое исследование не будет проведено специалистами в области гуманитарных и общественных наук, мы будем довольствоваться краткой биографией Джа‘фари, которая поможет читателям, живущим за пределами Ирана, представить себе человека, стоящего за излагаемыми идеями. Я должен поспешно добавить, что подобная биография отсутствует даже на персидском языке.

К сожалению, иранские учёные не уделяли должного внимания биографическим исследованиям, посвящённым жизням выдающихся современных философов, социальных теоретиков и писателей, которые позволили бы гуманитариям представить таких людей, как Аллама Джа‘фари. Иными словами, «культура небрежности» стала нашей второй натурой, и это проявляется во всех аспектах жизни иранского общества. Её бремя становится тяжелее и невыносимее с каждым новым днём. Однако здесь мы попытаемся осветить некоторые стороны жизни ‘Алламы Джа‘фари, которые, я надеюсь, дадут представление о том, что Сократ называл «изученной жизнью», которую стоит прожить – именно так ‘Аллама Джафари воспринимал идею «благоразумной жизни», которая выходила бы за границы «естественной жизни».

‘Аллама Муххамад Таки Джа‘фари родился в 1923 г. в г. Тебриз на северо-западе Ирана. У своей матери он научился читать и писать ещё до школы, поэтому официально он начал обучение с четвёртого класса. Действительно, его успехи в учёбе были заметны с самого начала, но именно аятолла Шахиди несколько лет позднее понял, насколько талантлив он был. После окончания начальной школы ‘Аллама Джа‘фари начал учиться в семинарии в Табризе, а потом переехал в Тегеран и Кум, где он стал учеником нескольких выдающихся религиозных мыслителей того времени. Когда он узнал о том, что его мать больна, то вернулся в Тебриз, где стал посещать уроки аятоллы Шахиди. Вскоре его учитель настоял на том, чтобы он переехал в г. Наджаф, и он присоединился к наджафской школе теологии в очень раннем возрасте. Одиннадцать лет он провёл в Наджафе, где учился у великих мыслителей. Его успехи настолько впечатляли, что ему присвоили высшую степень в области юриспруденции, когда ему было лишь 23 года. Вскоре после этого он начал преподавать в Наджафе.

Его жизнь в Наджафе была очень тяжёлой. На этот счёт можно процитировать воспоминания его покойной жены Джамили Фаршбаф Энтезар: «Во время жары летом мы вынуждены были жить в погребах на глубине нескольких метров под землёй. Там были даже змеи, но они ели остатки нашей пищи и никогда не причиняли нам вреда». Жена Алламы Джафари никогда не покидала его за все годы тяжёлых испытаний. Лишь немногие знают, насколько важной была её поддержка в жизни этого выдающегося иранского социального философа. После её смерти, на могиле своей жены, Аллама Джа‘фари выразил свою признательность в следующих словах: