Коллектив авторов - Песенник

И поныне стоит тот утес и хранит
Он заветные думы Степана;
И лишь с Волгой одной вспоминает порой
Удалое житье атамана.

Но зато, если есть на Руси хоть один,
Кто с корыстью житейской не знался,
Кто свободу, как мать дорогую, любил
И во имя её подвизался, —

Пусть тот смело идет, на утес тот взойдет,
Чутким ухом к вершине приляжет,
И утес-великан всё, что думал Степан,
Все тому смельчаку перескажет.

Из-за острова на стрежень,
На простор речной волны
Выплывают расписные
Острогрудые челны.

На переднем Стенька Разин,
Обнявшись, сидит с княжной,
Свадьбу новую справляет
Он, веселый и хмельной.

А она, потупив очи,
Ни жива и ни мертва,
Молча слушает хмельные
Атмановы слова.

Позади их слышен ропот:
«Нас на бабу променял,
Только ночь с ней провозжался,
Сам на утро бабой стал».

Этот ропот и насмешки
Слышит грозный атаман,
И могучею рукою
Обнял персиянки стан.

Брови черные сошлися,
Надвигается гроза.
Буйной кровью налилися
Атамановы глаза.

«Ничего не пожалею,
Буйну голову отдам!» —
Раздается голос властный
По окрестным берегам.

«Волга, Волга, мать родная,
Волга — русская река,
Не видала ты подарка
От донского казака!

Чтобы не было раздора
Между вольными людьми,
Волга, Волга, мать родная,
На, красавицу прими!»

Мощным взмахом поднимает
Он красавицу княжну
И за борт её бросает
В набежавшую волну.

«Что ж вы, братцы, приуныли?
Эй ты, Филька, черт, пляши!
Грянем песню удалую
На помин её души!..»

Из-за острова на стрежень,
На простор речной волны
Выплывают расписные
Острогрудые челны.

По Дону гуляет, по Дону гуляет,
По Дону гуляет казак молодой.

В саду дева плачет, в саду дева плачет,
В саду дева плачет на быстрой рекой.

Её утешает, её утешает,
Её утешает казак молодой:

«О чем, дева, плачешь, о чем, дева, плачешь,
О чем, дева, плачешь, о чем слезы льешь?»

«О, как мне не плакать, о, как мне не плакать,
О, как мне не плакать, слез горьких не лить!

В саду я гуляла, в саду я гуляла,
В саду я гуляла, цветочки рвала.

Цветочки рвала я, цветочки рвала я,
Цветочки рвала я — цыганка пришла;

Цыганка гадала, цыганка гадала,
Цыганка гадала, за ручку брала.

Брала и шутила, брала и шутила,
Брала и шутила, качала головой:

„Утонешь, девчонка, утонешь, девчонка,
Утонешь, девчонка, в день свадьбы своей!“» —

«Не верь, моя радость, не верь, моя радость,
Не верь, моя радость, не верь никому.

Поверь, моя радость, поверь, моя радость,
Поверь, моя радость, лишь мне одному!

Поедем венчаться, поедем венчаться,
Поедем венчаться — я выстрою мост,

Чугунный и длинный, чугунный и длинный,
Чугунный и длинный на тысячу верст.

Поставлю я стражей, поставлю я стражей,
Поставлю я стражей — донских казаков».

Вот едет карета, вот едет карета,
Вот едет карета, пошли кони в ряд.

Споткнулися кони, споткнулися кони,
Споткнулися кони на этом мосту.

Невеста упала, невеста упала,
Невеста упала да прямо в реку.

Невеста кричала, невеста кричала,
Невеста кричала: «Прощай, белый свет!»

Еще раз кричала, еще раз кричала,
Еще раз кричала: «Прощай, мать-отец!»

Еще повторяла, еще повторяла,
Еще повторяла: «Прощай, милый мой!
Наверно, наверно, не жить нам с тобой!»

Тёмная ночь,
Только пули свистят по степи,
Только ветер гудит в проводах,
Тускло звезды мерцают.
В тёмную ночь
Ты, любимая, знаю, не спишь,
И у детской кроватки тайком
Ты слезу утираешь.

Как я люблю
Глубину твоих ласковых глаз,
Как я хочу
К ним прижаться сейчас губами.
Тёмная ночь
Разделяет, любимая, нас,
И тревожная чёрная степь
Пролегла между нами.

Верю в тебя,
Дорогую подругу мою,
Эта вера от пули меня
Тёмной ночью хранила.
Радостно мне,
Я спокоен в смертельном бою,
Знаю, встретишь с любовью меня,
Что б со мной ни случилось.

Смерть не страшна,
С ней не раз мы встречались в степи,
Вот и теперь
Надо мною она кружится.
Ты меня ждёшь
И у детской кроватки не спишь,
И поэтому знаю — со мной
Ничего не случится.

Споемте, друзья, ведь завтра в поход —
Уйдем в предрассветный туман.
Споем веселей, пусть нам подпоет
Седой боевой капитан.

Прощай, любимый город!
Уходим завтра в море.
И ранней порой мелькнет за кормой
Знакомый платок голубой.

А вечер опять хороший такой,
Что песен не петь нам нельзя.
О дружбе большой, о службе морской
Подтянем дружнее, друзья!

Прощай, любимый город!
Уходим завтра в море.
И ранней порой мелькнет за кормой
Знакомый платок голубой.

На рейде большом легла тишина,
А море окутал туман.
И берег родной целует волна,
И тихо доносит баян:

Прощай, любимый город!
Уходим завтра в море.
И ранней порой мелькнет за кормой
Знакомый платок голубой.

В жизни давно я понял, кроется гибель где:
В пиве никто не тонет, тонут всегда в воде.
Реки, моря, проливы — сколько от них вреда!
Губит людей не пиво, губит людей вода.

Чтобы вам стало ясно, зря нам не спорить чтоб,
Вспомните про ужасный, про мировой потоп.
Невероятный ливень все затопил тогда.
Губит людей не пиво, губит людей вода.

Скажем, в работе нашей друг незабвенный мой,
Пиво всего однажды взял и развел водой.
И, улыбнувшись криво, крикнул он в день суда:
«Губит людей не пиво, губит людей вода!»

Если душевно ранен, если с тобой беда,
Ты же пойдешь не в баню, ты ведь придешь сюда.
Ты здесь вздохнешь счастливо, крякнешь и скажешь: «Да!
Губит людей не пиво, губит людей вода!»

На крылатых глиссерах мчимся мы по рекам,
По дорогам катимся, по небу летим.
Стремительные дети стремительного века
Терпеть мы не желаем и ждать мы не хотим.