Борис Гребенщиков - Книга Песен

Когда звезда-можжевельник

Ляжет перед нами во сне,

Когда в камнях будет сказано

То, что было сказано мне;

Когда великий сон

Будет дарован великой стране,

Это значит — день радости.

Когда то, что мы сделали,

Выйдет без печали из наших рук,

Когда семь разойдутся,

Потому что не от кого прятаться в круг;

Когда белый конь

Поймет и признает своих подруг,

Это значит — день радости.

И теперь, когда нечего ждать,

Кроме волчьей зари;

Темная вода,

И пламя бесконечной зимы -

Это ж, Господи, зрячему видно,

А для нас повтори:

Бог есть Свет, и в нем нет никакой тьмы.

1991

Снесла мне крышу кислота,

И свод небес надо мной поет тишиной,

И вся природа пуста такой особой пустотой.

Генерал! разрешите войти без доклада;

Не стреляйте в меня, посидим полчаса в тишине.

Я хотел Вам сказать… — хотя, может быть, лучше не надо:

Все, что можно сказать, без того уже видно по мне.

Мы больны, что мы столько лет пьем эту дрянь, и, впридачу,

Нам никак уже не отличить, где враги, где свои:

Генерал! Ах, уедемте лучше на дачу -

Получать, генерал, кислоту из сосновой хвои.

В подмосковных лесах листопад — веселей чем, медали;

Вместо ржавых штыков — вакхканалия белых берез.

А НЗ, генерал, — то, которое нам недодали, -

Прикажите штабным, пусть потратят на девок и коз.

Пусть живут, как хотят, ну а мы с Вами — тропкой тесной:

Самовар, философия, колба и чаша вина;

Так в безлунную ночь нам откроется суть Поднебесной:

Ах, запомнить бы суть — и Россия опять спасена

1991

Ты в плоскости ума

Подобен таракану,

А в остальном подобен пескарю;

Все лысиной вертишь,

И ждешь, когда я кану,

А может быть, сгорю;

И в этот грозный час,

Чапаеву подобен,

Ты выползешь из всех своих щелей;

Как Усть-Илимский ГЭС,

Ты встанешь меж колдобин,

И станешь мне в могильную дыру

Просовывать елей.

А я, бесплатно

Над тобой летая

И хохоча,

Смотрю, как голова твоя,

Портвейном облитая,

Перегорела, как авто-

— мобильная свеча.

1991

You are opera backwards

Reasons to be sad.

And if something snaps apart

In my head,

Then you'll know

You've picked the right one for that

1991

Talk with me.

Don't stare me down

The pages of your rosary,

Illustrious and fair;

Talk with me.

The windy beach, the night is near.

Deliver me

From brimstone and shadow.

I can talk with you,

I can walk with you,

All throughout your life;

Stay with you, smile on you,

Light in your fire.

Laugh with you, starve with you -

Man and a wife,

Stay with you. Say to you -

Axios.

Once in a while. Never again.

Laws of multiplicity applied to me,

In black and white.

Why should I care?

Just talk with me. Talk with me.

Pages of your rosary;

One by one.

Deliver me from brimstone and shadow.

I can talk with you,

I can walk with you,

All throughout your life;

Stay with you, smile on you,

Light in your fire.

Laugh with you and starve with you,

Man and a wife,

Stay with you. Say to you -

Axios.

Axois, zaharios — all throughout your life.

Axios, zaharious — Light in your fire.

Axios, zaharios — man and a wife.

Stay with me. Stay with me.

Axios. Axios. Axios.

1991

Смотри, как детский хор поет,

Дивно и светло;

И там, где шел алмазный дождь,

Теперь лежит стекло.

Но стекла суть хрусталь сна

И ворон вьется зря —

На свете нет алмазней и светлей,

Чем отблеск Тебя.

Еще одно движенье век,

Двадцать дюжин дней;

Из Калимпонга в Дарджилинг,

Где бьет ключом Earl Grey.

Пешком идти печально,

Плоть неймет огня;

Но нет колес прекрасней и прочней

Чем отблеск Тебя.

Пусть Дарья вносит дордже,

Пускай трещит броня -

Меня хранит Великий Черный Плащ

И отблеск Тебя.

1991

Горят-шумят карденовские склады

Гудят гудки, волнуется народ

И лишь один бродяга беспризорный

В немой тоске невесть куда бредет

У него два мильона медных денег

У него двор в парче и жемчугах

А он, подлец, любовь свою покинул

На диких чужеземных берегах

Он был второй помощник капитана

Она была, как юное вино

Пропел гудок, и песня оборвалась

И корабли давно ушли на дно

Что мне теперь позор и состраданье;

Что мне теперь погибель и тюрьма?

Ох, моя кровь, ох, Катя-Катерина,

Разве ж я знал, что ты — моя жена?

Горят-шумят карденовские склады

Гудят гудки, волнуется народ

И лишь один бродяга беспризорный

В немой тоске невесть куда бредет.

1994

Хорошо ли молодцу быть неженату?

Маялся он тридцать лет, тряхнул головой -

Да вышел во поле, вставил в уши вату,

Чтобы не грузил жадный девичий вой.

А ночью во поле глухо, как в могиле:

Мощи да ржавчина, да скрип вороньих крыл;

Долго ж ты маялся, — молвил ему филин, -

Девки все в Лондоне, их тут и след простыл.

Жил на иконе Бог — выпрыгнул в оконце,

Замела след Его золотая грязь.

Береглася радость моя черного червонца -

Да от самой себя не убереглась.

Охайте, бабоньки; налетайте, дети -

Надобно выпить — вот вам сердце с молотка.

Нету другой такой Родины на свете,

Каждый мечтал бы так, да их кишка тонка.

А над Бел-озером тучи так и вьются,

То ли это рыбы курят, то ли просто так;

А из моей прорехи песни так и льются -

Льются и льются, все не выльются никак.

Начальник Кладбища, Сестры Долгой Жизни,

Трое Братьев Бритвы да Водитель Коня -

Примите в дар мою Песню об Отчизне

И пощадите Ее,

И всех нас

И меня.

1996

Эй, на том берегу,

Здесь тепло, а у вас все в снегу -

Я могу сказать вам тайное слово, но

Как до вас докричаться?

От стены до стены

Вы все молитесь богу войны,

А над всем купол злой тишины;

Ох, легко доиграться.

Два крыла по плечам

Мешают мне спать по ночам,

А учить летать — инструкторов тьма,

Лишь ленивый не учит;

Им легко с высоты,

А мы здесь — как я, так и ты,

А над всем — вилок, рогаток, ножей

Нас спасает лишь случай.

Но когда — от винта

И кругом пустота,

От зубов до хвоста -

И в пропасть на скалы;

И не встать, и не сесть -

Ты скажи все, как есть,

И — привет, Ваша честь,

Прямо в рай, под мостом, как Чкалов.

Ой, легко на земле;

Что в Тибете, что в Царском селе

Все, похоже, хотят одного,

Да не могут добиться -

И чертят себе круг,

И стреляют в друзей и подруг,

А внутри бьет живая вода -

Ну, кто ж мешает напиться?

И когда от винта,

И кругом пустота,

Не лечи, не кричи,

Что дали так мало -

Двум смертям не бывать,

Так чего здесь скрывать,

Продолби в сердце лед -

И вперед — под мостом, как Чкалов.

1996

Влюбленные в белом купе

Постель холодна как лед

Влюбленные в белом купе

Постель холодна как лед

Два поезда на перегоне

Один из них не дойдет

Если ты рододендрон -