Ларс Твид - Психология финансов

После этого события развивались быстрыми темпами. Первое в мире официальное здание биржи возведено в Амстердаме в 1613 году, затем подобные сооружения стали строиться почти во всех европейских странах. В то же время появились первые сложные финансовые инструменты — опционные контракты, предложенные к торговле в Голландии еще до начала знаменитой тюльпаномании в 1636 году, а также фьючерсные контракты, впервые представленные на японских рисовых рынках в 1654 году. Торговля рисовыми фьючерсами регулировалась правилами Cho-ai-mai-aki-nai, которые оговаривали точные стандарты для контрактов и определения различных сортов риса. Вся торговля регулировалась бесприбыльной клиринговой палатой, и все расчеты по ценовой разнице велись наличными: физическая доставка риса не включалась в этот процесс (Bakken 1953).

Пока существует биржевая торговля, ценовые движения не перестают нас поражать. Многие пытались объяснить происхождение этих колебаний, и большинство теоретиков находили им самые естественные объяснения:

В долгосрочном плане цены фондового рынка отражают реальные стоимости. С другой стороны, краткосрочные колебания отражают небольшие сдвиги в спросе и предложении, и они должны рассматриваться как непредсказуемые и беспорядочные.

Те, кто придерживаются этой точки зрения, называются на языке фондовой биржи «фундаменталистами» или «фундаментальными аналитиками». Фундаментальный аналитик пытается определить величину «реальной стоимости» ценной бумаги, то есть ее торговую полезность, или ее ценность, основанную на ожидаемой будущей прибыли. Талантливый фундаментальный аналитик обязан сказать, сколько объект должен стоить, следовательно, и как должна развиваться его цена.

Но рынок не всегда ведет себя так, как должен. Крах в октябре 1987 года, вошедший в анналы истории, например, совершенно точно не представлял собой «беспорядочные колебания». Тот факт, что фондовые рынки по всему миру в одно и то же время начали резко падать гигантскими скачками, как будто под властью чьей-то невидимой руки, служит напоминанием, что ценовые колебания могут стать следствием феномена, сила которого превосходит самую буйную фантазию большинства наблюдателей.

Теперь, конечно, можно сказать, что рынки сами виноваты в том, что не отражают фундаментальные ценности. Инвесторы могли бы уделять больше внимания прогнозам фундаменталистов. Однако в действительности люди, прислушивающиеся к рыночным прогнозам фундаменталистов, часто не могут победить рынки. Это потому, что такие прогнозы редко бывают точными. Как правило, они настолько скудные, что нобелевский лауреат Василий Леонтьев, высказываясь на тему экономических моделей, заявил:

Ни в какой другой области практических исследований не используется столь огромный и сложный статистический механизм с такими малоценными результатами.

Как правило, аналитики проявляют нерешительность в отношении различных методов вычисления, каждый из которых дает отличающиеся друг от друга результаты. Экономисты часто устанавливают истинное значение валюты, основываясь на модели «паритета покупательной силы» (РРР) или ориентируясь на модель платежного баланса. Два набора результатов способны отклониться друг от друга на 50 и даже более процентов. Какая модель лучше? Достаточно ли хороша любая из них?

Когда неопределенность столь велика, возможно, разумно предположить, что различные экономические прогнозы всегда далеки друг от друга и таким образом, по крайней мере, отражают величину непредсказуемости. Но не в этом дело. Обычно прогнозы «фундаменталистов» очень близки друг к другу, но очень далеки от реального исхода. В 1980 году Еиromoney опубликовал 12-месячные прогнозы по курсу немецкой марки к доллару 16 ведущих аналитических учреждений. Результаты показаны в Таблице 1.

К исходу 12 месяцев курс немецкой марки к доллару был не 1.60 и не 1.72. Он был равен 2.35!

Таблица 1 12-месячный прогноз по курсу немецкой марки к доллару на 1 июля 1981 года от шестнадцати ведущих аналитических учреждений. Действительный курс оказался 2.35.

Сложность, которую невозможно не учитывать в том, что истинная ценность колеблется вместе с ценой. Хорошим примером послужат валютные курсы. Если курс валюты какой-либо страны начинает подниматься, это зачастую означает, что инфляция и процентные ставки в этой стране начинают снижаться, приводя к оздоровлению конкуренции с другими валютами. Через определенный период времени этот разрыв компенсируется подъемом валютного курса. Другими словами, колебание валютного курса самообоснованное. Когда цена растет, истинная ценность тоже возрастает.

То же самое относится и к акциям. Если цена акции растет, кредитоспособность компании улучшается, так же как и возможности финансировать деятельность, связанную с займами или выпуском новых акций. Улучшается также общий имидж компании среди ее потенциальных клиентов. При этом она становится популярнее и среди своих потенциальных сотрудников. Ценовые колебания, таким образом, сильно воздействуют на истинную ценность.

Ситуация несильно отличается и на товарных рынках. На многих из них поставщики образовали картели в попытке контролировать цены. Во время увеличения цен члены картели сталкиваются с незначительными трудностями и созданные ими объединения оправдывают себя, потому что дисциплина поддерживается участниками. Но, если цены на их продукцию на рынке падают, слабейший часто реагирует увеличением производства, чтобы сохранить устойчивый доход. В результате кривая предложения оказывается перекошенной настолько, что поднимающиеся затем цены быстро становятся побудительным мотивом сокращения производства. В то же время падающие цены увеличивали предложение, которое в свою очередь борется с давлением на цены. Это также самообоснованный процесс, в котором предложение и спрос колеблются, как функция ценовых движений, причем до такой степени, что могут поразить несведущего. Не удивительно, что очень много людей покинули так называемое «долгосрочное инвестирование». Одним из них был Джон Мейнард Кейнс.