Елена Азарова - Как карта ляжет [антология]

Скрежет тормозов, но уже поздно. Удар и – темнота…

Открыв глаза, Роман увидел, что наступили сумерки, а где-то рядом раздавался тихий плеск и пахло тиной. Он встал, осмотрелся и увидел поблизости реку. Внизу, у самой воды, стояли двое мужчин, словно в каком-то ожидании. Роман поёжился будто от холода.

«Где это я? – пронеслось в голове. – Как здесь оказался? Место совсем незнакомое…»

Он стал спускаться к реке. Люди у воды стояли в молчании, всматриваясь в противоположный берег.

– Скажите, пожалуйста, а где мы находимся? – спросил он мужчину в грязном рабочем комбинезоне, тронув его за руку. И тут же в ужасе отпрянул. Кожа оказалась ледяной и словно неживой. Человек продолжал молчать и даже не пошевелился. Роман заглянул ему в лицо: стеклянный взгляд, смотревший вдаль, напугал. Сделав пару шагов назад, он уже хотел броситься бежать, но странный звук привлёк его внимание. Замер на месте и прислушался. Звук повторился, словно кто-то совсем рядом грёб вёслами.

Лодка!

Действительно, это была небольшая лодка, только что причалившая к берегу. Лодочник, одетый в глухой плащ, встал, демонстрируя свой огромный рост. Сошёл на берег, снял капюшон, оказавшись стариком с седой бородой, махнул стоявшим там людям. Они медленно подошли к нему, мужчина кивнул и сел на своё место, приготовившись оттолкнуться веслом.

Роман со всех ног бросился к лодочнику и остановился перед ним, хватая ртом воздух, как выброшенная на берег рыба. От старика шёл нестерпимый дух тлеющей плоти. Острым взглядом он осмотрел Романа с ног до головы и произнёс глухим голосом:

– Тебя не повезу! Возвращайся, откуда пришёл!

Оттолкнулся от берега веслом и стал грести прочь.

Роман открыл глаза и увидел склонённую над ним женщину в маске.

– Очнулся, голубчик? Вот и славненько, с возвращением! С того свету еле выкарабкался.

– Где я? Что со мной?

– В реанимации, – проворчала женщина. – В аварию ты попал, голубчик. Соблюдать нужно правила дорожного движения, а то попадёшь в рамку…

– Какую такую рамку?

– С траурной лентой, как те двое с грузовика, которые тоже правила не соблюдали.

Роман закрыл глаза. Он понял, кто были те люди на реке.

А ещё понял, что получил новый шанс. И будет просто идиотом, если не воспользуется им…

Наталья Менке

«Случайная встреча – самая

неслучайная вещь на свете»

Хулио Кортасар

Я быстро шла по улице, удерживая слезы.

«Врешь, не заплачу, всякое в жизни бывало! Нет, ну какой же гад … хер, хее-ер Пускопеляйт, гнойный прыщ! С переводчиком ему приди! – я вспомнила торжествующий взгляд чиновника и сморгнула набежавшую слезу, – Не заплачу! Так, надо отвлечься и сварить сегодня борщ.»

Мое пустое блуждание по улицам обрело осмысленность, я свернула влево. Борщ – это свекла, а свекла – это русский магазин.

И как это меня угораздило? Болтаюсь тут, всякие херы меня унижают, свеклы – и той не купить.

Меня отвлек звонок телефона. Звонил Херберт, но подходить я не стала – ну его, и правда посреди улицы разрыдаюсь, а объяснить в таком состоянии ничего не смогу.

Я посмотрела на нашу с ним фотографию на золотом песочке – и неожиданно для себя самой улыбнулась.

…Все началось прошлым летом, когда Ирка уговорила меня поехать с ней в Болгарию.

Мне хотелось куда-нибудь в Турцию или Египет, но лучше Болгария, чем ехать одной.

Мы поселились в частном отеле. Отель был средненький. Никаких тебе легкомысленных интерьеров – простая мебель, маленький холодильник. Но чистенький, с удобными кроватями и рядом с морем, а много ли нам надо?

Первые дни мы только валялись на песке и жарились на солнце. Отходили от душного города и бесконечной пахоты прошлого месяца.

А потом наша деятельная натура проявила себя во всей красе – поездка в ботанический сад, поездка на реку Камчия, прогулка на яхте в Белую бухту.

Ох уж эти яхты!

Высокий красавец посмотрел на меня и сказал:

– Привет!

– Привет, – ответила я, обмахиваясь панамой, – жарко сегодня!

Я и не поняла, что он немец, трещала с ним, а он только улыбался и кивал в ответ. Я даже подумала: «Молчун какой!»

И только когда я о чем-то его спросила, развел руками:

– Яя.. Нэ понимаю! – и ослепительно мне улыбнулся.

И тут я пропала.

Знаете, бывает такое – видишь человека в первый раз, а ощущение – будто вы знакомы всю жизнь? Так случилось и со мной, что было более, чем странно – Херберт – немец, я русская.

Мое знание немецкого было на киношном уровне – «Хэнде хох» и «Гитлер капут». Он мог сказать пару слов по-русски. В общем, да здравствует язык Шекспира! Лондон из зе кепитал оф грейт британ.

Три дня мы с ним не расставались, а потом отпуск закончился, и самолет унес нас с Иркой домой.

Я, конечно, всплакнула. Из солнечной сказки у моря вернуться в промокший Питер, вместо прогулок до зари снова пахать…

А Херберт… Да разве курортные романы заканчиваются чемто толковым? Ладно. Падая и вставая, мы растем.

И тут курьер приносит мне на работу букет цветов. Я обалдела в первый момент, но было приятно, что говорить.

Бабы на работе подвергли меня остракизму. Букет ужасный, аляповатый, подарки – дешевка. Повелась на кусок колбасы.

Ну все, кроме Ирки, конечно.

В то, что он классный мужик и порядочный человек, верить никто, понятное дело, не захотел.

Один букет, другой… А потом – билет на самолет Петербург – Франкфурт с открытой датой.

Я и полетела.

Представляете, ноябрь месяц, в Питере небо над самой головой висит, сверху сыплет, под ногами хлюпает, а тут солнце светит и розы цветут.

Сначала он меня по округе повозил, ну там Висбаден, Достоевский, Майнц, Шагал, великая немецкая река Рейн, вина всякие.

А потом и говорит:

– Не хочу, чтобы ты уезжала, давай поженимся.

Пошли мы с ним в ЗАГС. А там бумаааг собрать надо! Вот уж где бюрократы, даже справки об образовании родителей потребовали.

Блин, нам уже за тридцать, какие родители, зачем нам эти справки?

Херберт желваками поиграл, а на следующий день посадил меня в машину и повез в Чехию.

Там мы и расписались.

Ну а потом снова пошли к этим крючкотворам, так я с этим хером, хее-ером Пускопеляйтом познакомилась.

Пришли к нему первый раз, он мимо Херберта смотрит и цедит ему:

– Вы вообще понимаете по-немецки?

– Утром понимал! – Херберт противно так усмехнулся.

Вот этот прыщ на мне и отыгрывается.

Ладно, прорвемся.

…Перед тем, как войти в магазин, смотрю на себя в зеркальце – небось, глаза, как у панды. Подтерла тушь, вхожу в магазин.