Мартти Ларни - Современная финская новелла

— И куда катится этот мир! Сейчас вроде бы кризис и много безработных, однако и высокооплачиваемые господа бастуют, будто заправские коммунисты, — сетовала жена Куяанпя, ее муж слушал, склонив голову, Рийтта кивнула и наклонилась, чтобы прикурить от свечи. Хелениус подумал: «Ну вот опять! В этой стране ни о чем больше говорить не могут».

— Будь я Кекконен, я бы этого Рейна и всех, кто с ним заодно, уволила бы, и пусть роют канавы вместо того, чтобы бастовать, — горячилась жена Куяанпя. Рийтта подняла на нее взгляд, и в этот миг сигарета ткнулась в расплавленный стеарин, задымила и в комнате запахло горелым.

— Черт возьми! Как же это я! — вскрикнула Рийтта в сердцах, раздавила сигарету и принялась доставать из пачки новую.

— Однажды со мною приключилась почти такая же история, как сегодня по пути к вам, — воспользовался паузой Хелениус. — Возвращаясь вечером домой, я случайно поднялся на лифте этажом выше, подошел там, как мне казалось, к своей двери и стал совать ключ в замочную скважину. Ничего не получалось. Я перепробовал все ключи, что были у меня в связке, и ворчал, думал, что девчонки опять испортили замок. Вдруг дверь открылась и совершенно незнакомый брюнет с дурацким видом уставился на меня, — рассказывал Хелениус.

— Вот это да! — изумился Куяанпя.

— Да-a, несколько секунд мы пялились друг на друга. Я уже подумал: «Надо же мне теперь, на старости лет, застать свою жену на месте преступления…», а тот мужчина, видимо, думал то же самое, во всяком случае, он начал хмуриться. «В чем дело? Кто вы такой?» — удивился мужчина. Я растерялся, стал что-то лепетать, но, к счастью, его жена вышла в переднюю посмотреть, что там происходит, и тогда все разъяснилось. А тот мужчина, — рассказывал Хелениус, — был здоровущий верзила.

Куяанпя смеялись, Рийтте история показалась немного странной, и она хотела что-то сказать, но Хелениус подмигнул ей. Она наморщила лоб и промолчала.

— Вот как, вот как вышло, — квохтал Куяанпя. Они посмеивались, пили вино, смотрели на огоньки свечей и жена Куяанпя пошла в кухню. Послышался звон посуды, стук закрываемой духовки.

— А девочки ваши, значит, остались хранить домашний очаг? — спросила жена Куяанпя, возвращаясь.

— Да они уже такие большие, что можно их оставлять одних. Ханнеле летом исполнится двенадцать, она присмотрит за Хейди. Да и Хейди девять лет, — объясняла Рийтта.

— А нашим еще только пять и восемь, их одних не оставишь. Разве угадаешь, что им взбредет, мальчишки ведь, — сказала жена Куяанпя.

— Какая разница, наши барышни иной раз умудряются устроить такой кавардак, что не поверишь, — это не мальчишки, — засмеялся Хелениус.

— Теперь до дна! — предложил Куяанпя, и они осушили бокалы.

— Ого! — произнесла Рийтта и усмехнулась. Куяанпя собрал бокалы и расставил по углам подноса, чтобы знать, где чей.

— А что, хотите посмотреть, как мы тут устроились? — предложила жена Куяанпя.

— Да, да, конечно, — согласилась Рийтта. Женщины поднялись и вышли в переднюю. Хелениус было заколебался, но пошел следом. Хозяйка квартиры открыла дверь спальни, и Хелениус констатировал, что двуспальная белая кровать покрыта красным одеялом, гардины синие в цветах, а шифоньер стоит у противоположной стены.

Следующей была детская; мальчишки как раз переодевались в пижамы и застыли, словно застигнутые на месте преступления. На полу валялись пестрые обертки от конфет.

— Мы поставили им двухэтажную кровать, мальчикам стало посвободнее, — сказала жена Куяанпя.

— Хорошая идея, надо и нам подумать, — одобрила Рийтта.

Жена Куяанпя показала и ванную, которую явно привели в порядок перед приходом гостей: коврик лежал ровно, а на стенках раковины под краном не было ни пятен зубной пасты, ни волосинок, ни соринки!

— Мы и тут кое-что переделали, чтобы было просторнее, вместо ванны поставили вот такой душ, — самодовольно говорила жена Куяанпя.

Рийтта захотела посмотреть душ поближе.

— Ой, неужели это настоящий массажный душ? — показала она свою осведомленность.

— Ну да, нам обошлось дешево, и он очень удобный, — сказала жена Куяанпя. Рийтта взялась за рукоятку душа и с интересом расспрашивала; жена Куяанпя пустилась в объяснения, как поворачивать рукоятку и как течет вода.

— По-моему, это действительно расслабляет мышцы, — утверждала жена Куяанпя.

— У нас такое не устроишь, — сказал Хелениус, стоя в двери. Женщины обернулись. — Девочки начали бы вопить, они ведь готовы буквально жить в ванне, — продолжал он.

— И от кого только они унаследовали такой порок? — Рийтта усмехнулась и посмотрела на жену Куяанпя. — Наш папочка сам совершенно невозможный, возьмет газету или другое какое чтиво и часами мокнет в ванне.

— Ну иногда, летом… так хорошо: нальешь полную ванну холодной воды и плюхнешься туда, — объяснял Хелениус.

— Да еще возьмет с собой бутылки две пива… Даже не верится, как это мы сначала жили в однокомнатной квартире, и в доме была только общая для всех жильцов сауна в подвале. Не то что собственной ванны, даже душа не было, ничего… А когда уже родилась Ханнеле и мы перебрались в двухкомнатную, он совсем не вылезал из ванной! Даже еду ему туда носили — сделал проволочную подставку, укрепил ее на краях ванны и на нее ставил тарелку! — объясняла Рийтта жене Куяанпя.

— Жуткое дело! — смеялась та.

— И всего-то раза два было! — ворчал Хелениус.

— Ах два! Нет, раз двадцать, если не сто! — перебила Рийтта.

— Ну ладно, зато это была настоящая ванна, хорошая, большая. В теперешнем «сидячем варианте» только ишиас наживешь, — сказал Хелениус.

Возвращаясь в гостиную, они заглянули в кухню. Куяанпя как раз ставил бокалы на поднос.

— Собственно, это я зря стараюсь… Вот твой, а это твой… — раздал он бокалы.

Женщины остались осматривать кухню. Хелениус прошел к окну гостиной и отпил из бокала.

— Фото и тексты я положил тебе на стол. — Куяанпя подошел к нему поближе.

— Что? Ах, те… — вспомнил Хелениус. — Хорошо, спасибо.

— И если ты завтра до десяти сварганишь заголовки, получишь их в первой половине дня, — пообещал Куяанпя.

— Сделаю сразу же, с утра. Эх, не будь этот Бакман таким жмотом, отдавали бы все заголовки в набор. У меня знакомый в одной фирме, там ничего другого и не делают, кроме заголовков. Именно для рекламных бюро и журналов, и всех, кому нужны нестандартные шрифты, — вздохнул Хелениус.

— Ах это, я тоже знаю…

— Вообще-то, разве не странно, что даже есть такая фирма, где делают только заголовки? — Хелениус улыбнулся.

— А чего же, фирмы есть любые, — кивнул Куяанпя. Из кухни слышалось позвякивание посуды, женщины, кажется, вместе накрывали на стол. Хелениус смотрел через окно в темноту вечера. Отблеск огней города на нижнем краю плотных облаков окрашивал их в грязно-коричневый цвет. Издалека доносился затихающий перестук колес пассажирского поезда.