Лев Пучков - Дело чести

– Стой! – звенящим от напряжения голосом воскликнула Лейла. – Подожди! Не торопись… не надо его убивать! Рустем замер у окна и досадливо попенял свояченице:

– Ну что ты, красавица моя! Так хорошо все придумали… Нет, я понимаю, что ты за два месяца успела к нему привязаться и все такое прочее… Но ты пойми – это безвыходная ситуация! Его все равно убьют – по приговору шариатского суда. И так и этак – без разницы. А если мы это сделаем сейчас, то гарантированно защитим от досужих толков честь рода…

– Твою честь! – желчно уточнила Лейла. – Твою! Это ты боишься, что твое имя будут трепать!

– Ну да – и мою тоже, – согласился Рустем. – Правильно… Мы же с тобой родственники: твоя честь – моя честь… Так что, как ни крути, не жить парню. Давай отвлеки его, мне надо, чтобы он смотрел на тебя. – И вновь двинулся по кругу, приближаясь к печке.

– А ну-ка, стой! – требовательно прикрикнула Лейла, в голосе ее я различил какие-то деловитые нотки. Никак что-то придумала, маленькая разбойница!

Рустем вновь остановился и раздраженно буркнул:

– Ты начинаешь меня злить, женщина! Я сейчас зарежу его и прикажу тебя высечь, чтобы вела себя как следует! Ты что о себе возомнила?

– Ты говорил, что за него можно получить хороший выкуп, – спокойно напомнила Лейла, проигнорировав угрозу зятя. – Что за агентов спецслужб платят хорошие деньги…

– Говорил, – насторожился Рустем. – И что дальше? Кто дает гарантию, что он агент, а не какой-нибудь бомж, которых мои парни десятками отлавливают в Пограничье?

– А что – все ваши бомжи говорят по-английски? – коварно поинтересовалась Лейла. – И вы их всех отлавливаете в Тереке после того, как Рашидовы люди стреляют по твоей земле из пушек?

Ого! Ой, как интересно… Оказывается, хитрые Хашмукаевы таки увязали мое водоплавание с предшествующей стрельбой, устроенной минометчиками Рашида! И ни разу не поинтересовались, каким боком я к той катавасии… Воистину чужая душа – потемки!

– Из минометов, – машинально поправил Рустем, озабоченно нахмурив брови. – Это были не пушки, женщина… Хм… Ннн-да… Если бы он был агент спецслужб и был как-то связан с той стрельбой… думаю, его бы давно уже выкупили, украли или просто башку оторвали бы. На вашем пастбище это сделать проще простого – можешь мне поверить.

– Может, его считают мертвым, – компетентно предположила Лейла. – И никто не подозревает, что он у нас. И кстати, он тысячу раз предлагал отцу созвониться с его знакомыми: насчет выкупа… – Лейла жеманно поджала губы и величаво скрестила руки на груди – типа я все сказала, тормоз – теперь делай выводы!.

Рустем озадаченно почесал затылок и пошел к столу – положил нож на место. Я едва ли не с умилением уставился на свою спасительницу, умудрившуюся принять прямо-таки королевскую позу в пуховой необъятной шали и с голыми ногами в тазике с горчицей. Ох ты, моя умница! Ай да профессор! Ей-Богу, дождусь, когда ты подрастешь, организую спецрейд в ЗОНУ, украду тебя и женюсь! Если, конечно, к тому времени останусь в живых…

– Ну и что Султан? – вкрадчиво поинтересовался Рустем, усевшись на табурет. – Почему не согласился на выкуп?

– Отец говорил: деньги, конечно, хорошо, но работник нужнее, – важно сообщила Лейла. – Пока туда-сюда – ну, насчет выкупа, – время идет. А работать каждый день надо, каждый час: у нас там – не у вас здесь…

– Дурак твой отец, – сожалеюще произнес Рустем. – Если этот тип тот, за кого мы его принимаем, за него такие бабки отвалили бы – можно было купить десять хороших работников… Точно дурак!

– Сам дурак! – обиженно воскликнула Лейла. – Отец мой мудрый – это он, а не ты придумал, как сделать, чтобы позора не было!

– Что ты сказала, женщина?! – грозно нахмурился Рустем. – Как ты меня назвала? Да я тебя за такие вещи…

– Ты оскорбил мужчину из рода Хашмукаевых только потому, что этот мужчина мертв и не может постоять за свою честь, – скороговоркой выпалила Лейла. – Но ты ошибся, воин! Отдай мне мой карабин, возьми оружие и пошли во двор – я посмотрю, кто из нас окажется ловчее. Ну?!

– Ладно, ладно – извини! – залившись краской, пробормотал Рустем – видимо, перспектива стреляться с маленькой рассерженной девчонкой ему совсем не улыбалась. – Мы же родственники, чего уж там! Не чужие ведь… Халида!

На зов хозяина тотчас же явилась жена: застыла у порога в охотничьей стойке. Бьет он ее, что ли? Вон как сверлит глазами благоверного – того и гляди, проглотит ненароком! Похоже, в этом доме с Рустемом осмеливается спорить лишь моя маленькая хозяйка, остальные прямо-таки немеют в его присутствии и превращаются в послушные механизмы.

– Давай, вытри ее, переодень – мы едем через пятнадцать минут, – Рустем показал в сторону Лейлы. – И смотри – их раба ты не видела… Не было его здесь – Лейла одна приехала-Повтори.

– Лейла одна приехала, – покорно повторила Халида, вытаскивая из шкафа полотенце и приближаясь к сестре. – Их раба здесь я не видела.

– Хорошо, – одобрил Рустем. – Матери то же самое скажи, а то еще сболтнет ненароком кому… Давай забирай ее, и идите отсюда. Мне надо поговорить с этим, – он кивнул в мою сторону.

– Не подходи к нему близко, – серьезно предупредила маленькая разбойница, выходя вслед за сестрой из кухни. – Он же агент – они знаешь какие прыгучие!

– Ладно-ладно – топай давай, – недовольно перекосился Рустем. – Прыгучие! Ха! Я и не таким башку отрывал!

Советом свояченицы, однако, грозный хозяин дома не пренебрег: он предусмотрительно поставил табурет рядом с окном и уселся, пристально глядя на меня, – между нами было что-то около трех метров. Со двора доносился шум работы, перекрываемый начальственными окриками Юсупа, – верный страж ворот старался уложиться в отведенное начальником время.

– Ты жить хочешь, Иван? – буднично поинтересовался Рустем, прискучив любоваться моим гнусным ликом. По-русски он говорил почти без акцента, я в который раз отметил, что все тутошние товарищи, занимающие более-менее приличное положение в обществе, хорошо знают русский. Не ленятся постигать чуждую речь, полагая, что им это приличествует по рангу. Есть, конечно, исключения: вот славный дядька Рашид Бекмурзаев, с которым я имел честь познакомиться чуть ли не в интимной обстановке (я его без штанов видел, а незадолго до того он меня тривиально описал, даже не подозревая об этом!), клал с прибором на русский язык. Но этот случай – особый. Рашид в каждом русском видит прежде всего желанный объект для хорошего чучела. Хобби у него такое – таксидермист…

– Жить каждый хочет, – ответил я. – Даже такой грязный и чмошный раб, как я. Жизнь, господин, – не знаю, как тебя – дается человеку один раз и…

– …прожить ее нужно так, чтобы потом не было мучительно больно за бесцельно растраченные годы, – шустро подхватил Рустем. – Так? А зовут меня Рустем Гушмазукаев.