Лев Пучков - Пояс шахида

К Насте было рано – возвращается с работы около восьми вечера. О том, чтобы в таком состоянии заявиться домой, не могло быть и речи: матушка там. Она же сердцем чует – только спросит, как дела, в глаза глянет – и тут же поймет, что случилось нечто из ряда вон.

Нет, бурное объяснение с матерью в планы Сергея не входило. Матушку надо поберечь, она свою норму горя и печали уже и так получила – на пару сотен лет вперед. Лучшее лекарство для больной материнской души – примерный умница-сын, который учится на «отлично», правильно переходит улицу, регулярно посещает бассейн и планово имеет респектабельную даму Настю (не трется, как другие, в подъездах с шалашными малолетками!).

Сын, который работает бессменным часовым у Вечного огня кровной мести и в самом центре города убивает людей – это, согласитесь, совсем не лекарство. Это скорее – яд. Причем, в летальной дозе…

Примерно по той же причине не стоило отправляться к кому-либо из друзей. Друзей Сергей подбирал под стать себе, идиотов среди них не было. Следовало ожидать, что его странное состояние будет мгновенно отмечено и проанализировано. А при дальнейшем неблагоприятном стечении обстоятельств, вполне возможно, некоторым образом увязано с сегодняшними событиями. Потому что друзья прекрасно знают, что пришлось пережить семье Кочергиных.

Цитата из Тацита:

«Враг не может предать. Предатель – это всегда тот, кто ещё вчера был другом. Не торопись делиться с друзьями самым сокровенным. Всегда оставляй в своем доме, полном гостей, запертую на ключ кладовку, в которую никому, кроме тебя, нет доступа. Всегда оставляй себе дверь, о которой никто, кроме тебя, не знает и через которую ты в любой момент можешь бежать из своего дома…»

Цитата из Герасима:

«Никому нельзя верить, блин. Даже себе. Ты, который дома, пожрал как следует и хочешь пару часов придавить после обеда – это не ты, который ночью подкрался к часовому и готов воткнуть ему нож в печень. Это – разные люди…»

Поэтому домой, к друзьям, к деду с бабкой и вообще к близким – нельзя. Нужно время, чтобы прийти в себя и выглядеть как обычно. Не прятать взгляд, не мямлить, не пугать непроизвольной сменой цвета лица и так далее.

«Надо потренировать поведение с близкими после акции… Научиться качественно врать близким. И выработать невинный взгляд…»

Увы, Герасим учил обманывать врага. Вопрос о том, как вести себя с близкими спустя пару часов после того, как убил четверых человек, даже и не стоял. Предполагалось, видимо, что близким глубоко по барабану твое странное состояние, либо они в курсе всех твоих дел.

– Кстати, о Гере…

Сергей достал телефон и набрал номер Герасима.

По большому счету Герасима тоже можно отнести к категории близких. И он быстрее других сообразит, что с парнем неладно – только глянет, сразу все поймет. Но вопросов дурных задавать не станет – не так воспитан. Правильно, Гера – единственный, к кому сейчас можно отправиться…

– Он на смене, – трубку взяла мать. – Передать что – нибудь?

– Спасибо, я сам…

Покинув чердак, Сергей прошел пару кварталов, взял такси и убыл в Балашиху. Ревизию добычи проводить не стал: «забыл», неосознанно отгородив себя, светлого и чистого, от свершенного только что кровавого злодеяния. Какое злодеяние, какие деньги? Он просто едет в гости к приятелю…

На всех постах ГИБДД торчало усиление: недовольные люди в бронежилетах тормозили все подряд «девятки» и родственные модификации различных оттенков серого и хмуро общались с владельцами. На такси никто внимания не обращал.

«Что и следовало ожидать, – похвалил себя юный мститель. – Армяшки таки заметили выезд со двора чего-то серенького…»

Высадившись в трех кварталах от Настиного дома, Сергей заплатил копейка в копейку по договору (слишком щедрых, равно как и жмотов – запоминают) и прогулялся пешком до воинской части, по дороге стараясь «продышаться», дабы выглядеть по возможности розово и беспечно.

– Стой – назад! Стой – стрелять буду! – скороговоркой вскрикнул часовой на вышке.

– Стою!

– Стреляю! – часовой пухнул губами, прицелился пальцем – узнал Сергея. – Шутка. Стучи сильнее – во дворе его нет.

На стук вышел Герасим. Распахнул створку ворот, повертел головой в поисках машины, нахмурился, таковой не обнаружив.

– На такси?

– Угу.

– «Перехват» – «Кольцо» – «Гастролер»?

– А также «Вихрь-раз» и «Вихрь-два», – Сергей вымученно натянул улыбку. – И, возможно – «Тайфун». Тайфун бывает?

– Где вышел? – Герасим на шутку не отреагировал – внимательно осматривал подступы к части.

– Не доезжая Насти. Прогулялся пешком.

– Ага… По сторонам смотрел?

– Смотрел. Чисто.

– Ладно. Заходи…

В котельной Герасим встал напротив усевшегося на топчан гостя и с минуту пристально, исподлобья, его разглядывал – словно в первый раз увидел.

Сергей не выдержал – отвел взгляд и заалел кончиками ушей.

– Проблемы? – безразличным тоном поинтересовался Герасим.

– Нет.

– Точно?

– Угу… Все в норме.

– Понял, – Герасим как-то неопределенно хмыкнул, покачал головой и крутанул ручку стоявшего на подоконнике ТА-57 35, соединенного с узлом связи.

– Кто сегодня ДЧ 36? Голиков? Отлично. Скоммутируй меня с продскладом… Здорово, Иваныч. Сделай одолжение, подгони припас на разок присесть… Двое… Нет, хорошо присесть… Да, пройдет. Как-нибудь разочтемся. Бывай…

– Припас? – Сергей наморщил лоб. – В каком плане?

– Тебя это не волнует, – Герасим наполнил чайник, воткнул провод в розетку. – Обожди маленько – сейчас…

Помолчали. Монотонно гудели котлы, привычно подмигивал плафон в углу, из приемника на столе лилась тихая незатейливая мелодия, навевая ностальгические воспоминания о таком хорошо забытом чувстве, как полная безопасность… Вечность бы сидел вот так, не покидая эту замечательную котельную. Толстенные стены, железные ворота, высокий забор, боец на вышке, единственное средство общения с внешним миром – коммутатор. Источник новостей – приемник. Как в бункере… Кстати, о приемнике.

– Что передают?

– Да ничего хорошего, – Герасим ухмыльнулся уголком рта. – Киллеры, говорят, оборзели. Средь бела дня, в центре города… На глазах у возмущенных прохожих, блин…

– Средь бела дня… Да, распоясались… – выдавил Сергей, прищурившись в узкое оконце-бойницу. – Житья не дают.

– Ага, – кивнул Герасим. – Ночи им мало!

– Еще что передают?

– Насчет? Погода, политика, музыка?

– Да нет же-… Про киллеров ещё говорят что-нибудь?

– Говорят. Говорят – профи высочайшего класса, – Герасим хмыкнул. – Якобы – двое.

– Двое?!

– Ага. Очевидцы, типа, так утверждают.

Так-так… То ли опербайка, то ли подслеповатая бабка. Возможно, напутала – чечена с «береттой» приняла за второго нападающего. Если так – это очень даже хорошо. Это ему только на руку…