Корнелл Вулрич - Одной ночи достаточно

Двигаясь решительно, но неспешно, мужчины окружили меня. Должен сказать, что их действия — медленные и надежные — вовсе не казались угрожающими. Никаких драматических жестов, никакого насилия. Просто демонстрация превосходства, предвкушение забавы. Нет, они не похожи на людей, расположенных к насилию. Напротив, по всей видимости, они собирались развлечься. Как кот с мышкой. Мышкой, которая находится в состоянии оцепенения.

Только подмигни, и они поработают за восьмерых.

Первым начал Тио Чин:

— Смотрите-ка, клиент! Что вы скажете, друзья? Клиент! И вдобавок после закрытия магазина!

Капитан с худым лицом, обрамленным белесыми волосами, оттопырил верхнюю губу, показывая два белых и три черных зуба. Десять лет назад эта гримаса, возможно, изображала улыбку, сейчас же о ней не могло быть и речи.

— И никто его не замечает! Ну что за порядки у вас, Чин? Вы же теряете прибыль, черт возьми!

Чин усмехнулся:

— Если дело только в этом, мы его мигом обслужим. — Китаец учтиво поклонился: — Может быть, ищете чего-нибудь? — Он хлопнул в ладоши: — Стул для господина! Чего вы ждете?

Я получил неожиданный удар сзади под коленки и упал на стул. Сидел, не двигаясь, и отупело смотрел на них.

Чувствовал, как тяжелеют веки, хотелось опустить их. У меня не было никакого желания проявлять остроумие, чтобы парировать их фразы.

— Хорошо, — выдавил я. — Хорошо. Вы меня взяли.

Два моряка стояли, прислонившись к стене, и весело смотрели на хозяев. Капитан сидел передо мной на другом стуле. Он был слишком высок, чтобы сидеть как человек с нормальным телосложением. Поэтому просто перекинул свои длинные ноги через стул и оседлал его. Сердечность, выставляемая им напоказ, была зловещей.

— Может, он пришел поискать кого-то, — посмеиваясь, проговорил капитан. — Почему не спрашиваете, кого он ищет? Мне кажется, я знаю, кого он ищет… Ну, пусть посмотрит! Покажите!

Чин подыграл ему:

— Девиз фирмы: «Всегда удовлетворять клиента». Клиент никогда не должен уходить неудовлетворенным…

— И обязательно должен получить то, что заслуживает! — Капитан нервно рассмеялся. — Ну-ка, Чин, представь его друга. — И продолжил, подстрекая: — Не томи клиента, видишь, он весь как на иголках.

— Паульсен, эх, Паульсен, вы вынуждаете меня раскрыть профессиональные секреты! — пожаловался китаец. Но потом взял ключи и открыл шкаф. Распахнул обе створки пошире, чтобы я лучше мог видеть.

Лицо человека, висевшего в гардеробе, казалось мне знакомым, но с уверенностью подтвердить это я бы, наверное, не смог — вот до какого состояния его довели. «Фотография для господина и госпожи, чтобы показать друзьям?» Это предложение всплыло у меня в памяти. Собственно, говорить можно было лишь об ассоциации мысли, так как несчастный был почти неузнаваем. Его перевязали, как колбасу, веревкой, которая проходила подмышками и крепилась к крюку в верхней части шкафа. Фотограф был еще жив — я видел, как поднималась и опускалась его грудь. Либо его оглушили, либо потерял сознание от полученных ударов. Фиолетовые пятна виднелись на скулах и под глазами, лицо распухло, одна губа рассечена. Я еще подумал, почему человек не задохнулся там, внутри гардероба, но, присмотревшись получше, увидел, что верх шкафа заменен на железную решетку.

— Вы ведь его искали, правда? — ехидно ухмыльнулся Чин.

— Нет, — раздраженно произнес я в ответ. — Я пришел сюда в поиске грязной собаки, которая воткнула нож в… в…

Я не в силах был закончить фразу.

Чин закрыл дверцы, изобразив жест разочарования.

— Значит, мы ошиблись.

Паульсен ударил рукой по коленке.

— Теперь понимаю! Но почему не сказать об этом сразу? Смотрите, сейчас покажу вам его фото. Вы же хотели увидеть снимок, сделанный этим? — он кивнул в сторону шкафа.

Мой затуманенный взгляд переместился на Паульсена. Капитан порылся во внутреннем кармане пиджака, извлек засаленный бумажник и вытащил из него блестящий негатив.

— Правда, это не очень хорошее фото для показа, — извинился капитан.

Протянул мне негатив. Я хотел взять снимок, но он оказался вне моей досягаемости. Вытянул руку еще дальше, но негатив опять оказался недосягаем.

— Нате, возьмите. Представляю, с каким удовольствием будете рассматривать это фото, — говорил Паульсен. Очевидно, он считал свою шутку удачной. — Ну что же вы? Говорите, что хотите видеть, а когда даю негатив вам, почему-то не берете.

Я протянул вперед руку насколько мог, но все кончилось тем, что плашмя упал на пол.

Услышал взрыв смеха. Глаза закрылись. Мне были безразличны эти смеющиеся хари.

Но они еще не закончили. Меня подняли, посадили на стул. Я опять приподнял веки.

Паульсен держал теперь негатив на свету и с интересом рассматривал его.

— Я сам вам расскажу, что на снимке, — произнес он. — Вы со своего места все равно не разберете. Итак, видно лицо миссис. Я рядом выше. А вот что-то торчит в боку у миссис…

Чин подтолкнул его, чтобы он продолжал. И капитан добавил:

— Да, это нож, уже вошедший в тело. Правда, лица того, кто воткнул, не видать. Но на тыльной стороне ладони убийцы выколота звезда. Как вот эта.

— Это вы убили Еву! Сейчас припоминаю, в той толпе вертелся рядом с нами тип, похожий на вас…

У капитана появилось на лице томное выражение. Он повернулся к Чину:

— Думаете, я должен сохранить это фото на память? Но у меня есть девушка в Штатах, которая ждет. А здесь я в компании с другой женщиной. Моей девушке это может не понравиться.

Чин весело улыбнулся:

— Вы не фотогеничны, Паульсен. Очень плохо вышли на фото.

Капитан кивнул, соглашаясь:

— Может быть, на другом фото получусь лучше.

Он зажег спичку и, глядя на меня, чтобы хорошо видеть реакцию, начал медленно приближать негатив к пламени.

Еще бы не понять его! Я протянул правую руку и попытался схватить негатив. Но капитан был наготове. Откинулся на стуле, не поднимаясь, и продолжал держать негатив рядом с пламенем.

Я качнулся вперед и упал бы на пол, если бы меня вовремя не подхватили двое моряков.

Они опять бросили меня на стул.

— Теперь смотрите внимательно, — усмехнулся Паульсен.

Пламя перешло на негатив. Пленка один только миг колебалась, начиная гореть, потом ярко вспыхнула и исчезла без дыма. Спустя секунду пламя погасло, и капитан уронил на пол щепотку пепла.

Гнев распирал грудь, но я не знал, что делать, как реагировать.

Голос Чина вибрировал от смеха.

— Смотрите на него, мой друг, он устал. Наверное, местный климат ему не подходит.

Один из моряков схватил меня за волосы и сильным рывком поднял голову, упавшую на грудь.

От резкой боли я открыл глаза.

— Необходимо сменить обстановку, — заметил Паульсен. — Может, морской бриз его разбудит? В таких случаях нет ничего лучше морского воздуха. Я возьму его с собой ненадолго, когда буду уезжать. Заодно захвачу и второго, который в шкафу. Им обоим нужен свежий воздух!