Корнелл Вулрич - Одной ночи достаточно

Прямо перед моей койкой находилась дверь. Пока переводил взгляд, она открылась, и в комнату заглянул полицейский. Я отметил, что он открыл дверь, просто нажав на ручку, не пользуясь ключом.

— Esta despierto, inspector, [15] Он проснулся, инспектор (исп.). — услышал, как он сказал. Голова тут же исчезла и дверь закрылась. Я даже не успел открыть рот, но был уверен, что это полицейский.

Итак, банде китайца не удалось убить меня, и я снова в руках у полицейских. Вернулся в точку отправления.

Прошло несколько минут, дверь опять открылась. Тот же самый полицейский придержал ее, чтобы дать кому-то пройти. И вот появился Акостас пачкой бумаг в руке. Он резко остановился и, обернувшись, что-то сказал. На мгновение я увидел за дверью фигуру, которую тащили двое полицейских. На человеке была морская фуражка. Потом дверь закрылась.

Акоста хлопнул рукой по пачке бумаг.

— Por fin! [16] Наконец (вот и конец) (исп.). — весело воскликнул сыщик.

Я не понимал, к кому он обращается, ко мне или к бумагам.

— Ну, как дела, бывший подозреваемый? — проговорил Акоста, улыбаясь.

Я ничего не понимал, но на всякий случай подмигнул.

— Я сказал «бывший», потому что вы больше не подозреваемый.

— Хотите сказать, что я свободен.

Он улыбнулся:

— А что, разве эту ночь вы провели в тюрьме? — спросил он шутливым тоном.

Я ответил ему стоном, легким, но выразительным.

— Все знаю, — с готовностью добавил Акоста. — Мы нашли вас в гардеробе лежащим ничком, с разбитым лицом. Вытащили вас через верх, потому что, если бы захотели поднять мебель, нам бы потребовался кран!

Пришел караульный с чашкой горячего кофе. Я пил, кофе тек по подбородку, но все-таки удалось сделать хороший глоток, и я почувствовал себя лучше. Кофе — прекрасное лекарство, чтобы вывести из заторможенного состояния. Потом мне дали сигарету.

У Акосты был сияющий вид. Кажется, он находил мир изумительным, по крайней мере, ту часть, которая находилась на стороне закона. Думаю, любой полицейский будет в хорошем настроении после того, как ему удастся раскрыть серьезное преступление.

— Вы в полном смысле спасли свою шкуру! — воскликнул он. — Мой патруль, осмотрев ресторанчик и магазин, вышел на улицу. Они доложили, что ничего подозрительного не нашли. Мы бы, без вопросов, вернулись в участок, если бы подчиненные не схитрили и не заманили меня в лавку китайца. Они хотели удостовериться, что все сделали правильно. И вот в то время, когда я находился в коридорчике и разговаривал, — бум! Я подумал, что падает дом. С потолка, мне на голову и спину, свалились куски штукатурки. Тогда я дал команду и мы все перекрыли. Мы не остались внизу, а пошли наверх.

Он медленно покачал головой.

— Идти туда стоило! Нашли притон наркоманов. У нас было подозрение относительно деятельности, которая развернулась в этом квартале, но никак не могли напасть на след. Ну, а в этот раз мы обнаружили много сырого опиума, уже в ящичках, готовых к отправке. И наконец, нашли вас и вашего соседа по гардеробу. Там, конечно, поднялась суматоха. Преступники потеряли голову и вытащили пистолеты. Поэтому мы вынуждены были… как сказать?.. потащить их на буксире.

— Кого взяли?

— Взяли всех. И кому-то из них не поздоровилось. Видите ли, мы зашли с двух сторон, поэтому у них не имелось пути к отходу.

— Теперь, наверное, им есть куда пойти, — пробормотал я возмущенно.

— За это будьте спокойны. И вдобавок, они приобрели только входной билет!

— Существовал еще негатив, который спас бы меня. Если бы удалось найти его, когда я искал…

— Несомненно. Это доказательство номер один!

— Но он сгорел на моих глазах!

— То был негатив. Но Кампос успел отпечатать фотографию до того, как они ворвались в его дом. Он сушил ее в своем обычном месте, поэтому преступники не нашли ее. У Кампоса сушилка под матрасом! У него нет оборудования, как у хорошего профессионала. Вот так, они взяли негатив, но оставили фотографию. Кампос уже видел, что зафиксировано на ней, и рассказал нам сразу же, как только пришел в себя.

— Как он сейчас? Выкарабкается? — осведомился я.

— Он в больнице. Конечно, преступники его сильно побили, но я надеюсь увидеть его в полном здравии. В том смысле, что фотограф сможет выступить как свидетель на процессе против вашего врага, который совершил убийство. У нас нет сомнений, что суд состоится. Фактов достаточно. Нападение и похищение Кампоса, нападение на вас, фото и признание самого Паульсена, которое у меня есть.

— Паульсен? Он признался?

— Конечно, он недолго запирался… — Акоста рассмеялся. — Капитан полностью уличен, понимаете?

Сыщик показал мне несколько листов бумаги, соединенных скрепкой.

— Он диктовал нам все утро. Вот копия… Видите ли, когда вы вышли из антикварной лавки, Чин показал вас Паульсену.

— И тот повиновался, вовсе не задумываясь, кто будет жертвой? Ведь он нас раньше не видел.

— Разве для него это имеет значение? Всего лишь очередной «внеплановый клиент». Чин показал ему нож: «Это тот, о котором он думает, что купил. У него в кармане квитанция. Но я заменил нож в последний момент, когда заворачивал его в бумагу». Потом, по признанию Паульсена, Чин сказал: «Следуйте за ними и убейте женщину. Но сначала избавьте его от другого ножа». Наконец он дал ему немного зеленой бумаги и резинки, того самого материала, который использовал, когда заворачивал вам нож.

— Тогда Паульсену не было необходимости разворачивать тот нож, который он вытащил у меня в толпе.

— Нет, конечно. Паульсен бросил на землю бумагу, принесенную с собой, и тем самым навел подозрение на вас!

— И это ему полностью удалось!

— Паульсен вытащил у вас нож еще до того, как вы добрались до бара. Вы прошли рядом с ним, когда пробивались сквозь толпу, ведя за собой даму. Даже невольно помогли преступнику, облегчили задачу, идя с расстегнутым пиджаком! Своим телом он надавил на вас, полы пиджака раскрылись, и нож — он длинный, как вы знаете, — высунулся из внутреннего кармана. Следовательно, можно сказать, что вы сами отдали ему этот нож! Потом Паульсен следовал за вами, пока не нашли место, заколол вашу даму ножом, который дал вам Чин, бросил бумагу и резинки на пол и убежал!

— Они думали, что действительно все предусмотрели, эти сволочи!

— Да. Но фотограф спутал их планы.

— Значит, убийцу вы взяли. Паульсен от Чина получил приказ убить?

— Да, он сам в этом признался.

— Так, с этим все ясно. Теперь пойдем дальше. Точнее, вернемся к началу. От кого получил приказ Чин? — задал я вопрос.

— На этом наш допрос кончается.

Я сел на койку и отставил чашку с кофе.

— Что вы хотите сказать этим вашим «допрос кончается»? Хотите наказать руку, которая нанесла удар, и оставить безнаказанной руку, которая послала на преступление?