Георгий Мдивани - Твой дядя Миша

Аманда. Я сама себе налью. (Наливает ром.)

Марсело. Я пью за твое здоровье, сеньорита! Хорошо ты меня перевязала! Извините, что говорю на «ты»… но мне сейчас так хочется… Не обижайся, сеньорита! Ты действительно чертовски хороша! С кем ты здесь? Это твои родные… мать и отец? (Показывает на толстуху и толстяка.)

Аманда (брезгливо) . Что вы?

Марсело. Ты здесь с мужем?

Аманда. Нет у меня мужа…

Марсело. Откуда ты?

Аманда. Из Гаваны…

Марсело. Кто ты такая? Что ты делаешь в жизни?

Аманда. Я?.. Танцовщица… из кабаре…

Марсело (словно обрадовавшись) . Из кабаре? Если сегодня будет хороший день… если меня не убьют… и ты, красавица, полюбишь меня… только по-настоящему… как умеют любить кубинские девушки… тогда я женюсь на тебе!

Аманда. Поклянитесь!

Марсело. Клянусь наступающим днем! Клянусь тем, что сегодня меня не убьют!

Аманда (недоверчиво) . Вы шутите…

Марсело (переходя на «вы», грустно) . Шучу, сеньорита… Извините меня… (Задумавшись.) А все-таки… кто стрелял мне в спину?.. (Поворачивается к Эдуарте.) Ну, как там?

Эдуарте (глядя в бинокль) . Ползут…

Марсело (встает во весь рост, поправил правой рукой автомат) . Ну что ж! Начнем сначала… Встретим дорогих гостей!

Толстяк. Извините… Марсело… так, кажется, вас зовут?

Марсело. Да, сеньор. Так назвал меня отец еще двадцать семь лет тому назад.

Толстяк. Скажите откровенно, в каком мы положении?

Марсело. Как вам ответить?.. Положение наше… конечно… не очень веселое, но… (Вдруг подходит к нему и доверительно, тихо.) Понимаю… вы хотите успокоить вашу сеньору? (Указывает на толстуху.)

Толстяк. Нет… у сеньоры крепкие нервы… Это у меня…

Марсело (поморщился) . Как вам сказать?.. Положение наше не очень… Короче говоря, мы окружены… Видите, на нас идут… Мы должны принять бой. Другого выхода нет! Не сдаваться же в плен этим зверям!

Эдуарте. Если мы попадемся им в руки, они никого не пощадят…

Тереза. Неужели Хосе не доползет до дому?

Марсело (продолжая) . Они не верят ни в бога, ни в черта… у них нет ни совести, ни чести… Они и глазом не моргнут — всех нас перестреляют!.. Вы знаете, как их муштровали во Флориде и Гватемале?! Два года их обучали убивать, жечь, уничтожать… Нас они называют коммунистами. А я и не знаю, кто такие коммунисты…

Толстяк. Коммунисты?.. О-о-о! (Хочет что-то сказать, но, меняя тон и криво улыбаясь, продолжает тянуть.) О-о-о-о!

Марсело. Если коммунистами называют тех, кто не хочет быть рабами, кто гонит чужеземцев со своей земли, если коммунистами называют тех, кто не хочет гнуть спину на других и добивается свободы и радости на земле, тогда и я коммунист! Тогда все на Кубе коммунисты! Тогда во всем мире все честные люди — коммунисты!

Толстяк (пожав плечами) . Я ведь честный человек…

Марсело (резко) . А я разве сомневался в вашей честности? Не вы же стреляли мне в спину… час назад…

Толстяк (растерянно) . Что вы! Что вы! У меня и пистолета нет…

Марсело. Напрасно!

Аманда. Как вы думаете, сейчас и в Гаване бои?

Марсело. Этого я не знаю… Может быть, и в Гаване и по всей Кубе бои… Тогда нам нет спасения… А если только здесь, у нас, тогда нас выручат…

Эдуарте. Сам Фидель придет!

Марсело (толстяку) . Жаль, нет для вас оружия… Но все может случиться… (Осматривает своих товарищей.) Оружие скоро может освободиться… Очень скоро!.. И вам тоже придется стрелять… Не отчаивайтесь!

Толстуха. Он даже не умеет обращаться с оружием…

Родригес. Я тоже не умел стрелять, сеньора… В жизни не брал в руки оружия. Но вот видите, сейчас… даже из пулемета стреляю… Правда, мой Манола стреляет куда лучше…

Тереза (озабоченно) . Где же Виолета?

Марсело (поднявшись по лестнице, кричит) . Виолета! Альфа! Сюда!

Вбегают Виолета и Альфа с автоматами в руках.

Тереза (вздохнув) . Виолета, дочка! Не видела Хосе?

Виолета. Хосе там… впереди, мама… Вместе с сеньором Эдлаем…

Родригес. Эдлай — хороший янки!

Эдуарте. Все янки хороши, если они не против нас…

Родригес. А Эдлай за нас… Он здорово стрелял!

Тереза. А где Апполонио?.. (И, не получив ответа, подходит к девушкам.) Что ты плачешь, Альфа?

Альфа. Я не плачу, тетя Тереза…

Тереза (глядя ей в глаза) . Милая Альфа! Родная! Хорошая!

Альфа. Клянусь… не плачу, тетя Тереза! (Плачет.)

Виолета (сердито) . Оставь ее, мама!

Тереза. А ты что не плачешь?

Виолета. Чего же мне плакать?

Тереза. Где Хосе, дочка?

Виолета (резко) . Я же сказала — где… Он впереди… там… Я только видела его… с сеньором Гамильтоном…

На верхних ступеньках лестницы показались мужские ноги. Чувствуется, что человек остановился в нерешительности. Все присутствующие повернулись и молча, с волнением глядят вверх.

После долгой паузы Гамильтон усталой походкой, согнувшись в плечах, медленно спускается по лестнице, держа в руках свой карабин и новенький кольт Хосе.

Тереза (застыла на месте; с трудом, еле выговаривая слова, шепчет) . Кольт моего сына… (Как бы обращаясь ко всем присутствующим.) Он его совсем недавно купил… и очень недорого… (Молча оглядывает всех; видно, хочет что-то сказать, но только разводит руками и идет за стойку; останавливается, шепчет.) Может быть, это сон? Ведь бывают же дурные сны… когда человеку плохо спится?

Гамильтон (шатаясь от усталости) . Марсело! Я видел танки… «Шерман»… Это из Штатов… Страшное оружие… Неужели на всей Кубе так?.. Неужели всюду десанты?.. (После паузы.) И знаете, Марсело, кто-то сегодня стрелял по нашим в спину…

Марсело. Да… кто-то стрелял, сеньор Гамильтон…

Аманда (бросается к Гамильтону) . Эдлай! Ты ранен…

Гамильтон. Нет, Аманда, просто я устал… В мои годы!..

Аманда (усаживает Гамильтона, садится рядом с ним) . При чем здесь годы? Ты так молод! (Гладит его седые волосы.) Ты как белый бог!.. Ты как старый генерал… (ласково) сухой и крепкий, как камень… но сердце у тебя теплое… горячее сердце… Ты старый солдат в вечных походах…

Гамильтон (криво улыбаясь) . Да… старый-то старый, но походы кончились, моя девочка!.. Действительно… куда меня только не бросала жизнь! В каких только не бывал сражениях!.. В каких переделках!..