Уличная магия 3: Турнир (СИ)

«Хаку держит больницы, безопасных я не знаю» – не так давно сказанные слова звучат в мыслях, как приговор. Конан тоже может пострадать. Они…

– Джууго, иди сюда, обработаю рану, – спокойно произносит Карин.

Я иду куда глаза глядят и оседаю в первом попавшемся коридоре. Взгляд цепляется за блеск не так давно подаренного кольца. Станет ли этот день, мой день рождения, концом всего?

Может ли быть еще хуже?..

– Прохлаждаешься? – если бы горечь могла проливаться ядом, то с губ Саске стекало бы на пол.

– Я знаю, чего ты хочешь, – снова двигаюсь на одних лишь рефлексах. Вот оно как, оказывается, тело человека может работать и без вмешательства души – достаточно доверять своим инстинктам. – Ты не хотел мне верить. И правильно делал.

– Правильно делал, значит? – он сжимает кулаки и говорит обрывисто, клочками.

– Если бы я с самого начала мог обдумать свои действия, было бы иначе. Но ты заставил меня карабкаться через паутину. Головой я понимаю, зачем ты это сделал. Но сердцем – не хочу понимать. Почему, Саске, почему раз за разом мы обречены совершать одни и те же ошибки?..

Ответа нет, и я не уворачиваюсь. Принимаю первый удар лицом, без страха. Но этого, первого, достаточно, чтобы во мне вспыхнули новые силы.

От ответного удара хрустят пальцы – Учиху отбрасывает к стене сломанной куклой.

И начинается то, что можно было бы назвать двойным предательством: драка, где нет победителей и проигравших. Где нет чувств, а есть только животная злоба, отвратительная грызня двух доведенных до грани существ. Бессмысленная и беспощадная бойня, лишенная смысла и каких-либо рамок.

Мы деремся, как бешенные собаки. Отчаянно и со всей силы, по больным местам, по ребрам, по шрамам. Изредка вскрикивая от боли в промежутках между ударами и даже не стирая кровь, текущую из разбитых губ и носов.

Не помню, когда нас было так мало. Мы, я и Саске, остались где-то в параллельном мире, в полусне, уставшие и измученные борьбой духа. Теперь пришла очередь сражаться материи, а материя не знает ничего похожего на сострадание.

Просто плоть, просто хрустящие кости и капли крови. Ушибы, содранная кожа, какие-то обрывки ткани. Взгляды чудовищ.

Не для того, чтобы доказать свою правоту.

Только для того, чтобы причинить боль.

Кое-какие просветы появляются, когда меня зажимают Джууго и Обито. Саске в другой конец коридора оттаскивают Итачи и Суйгецу. С трудом и криками. Уж я-то лучше других знаю, как он силен, когда не контролирует себя.

– Хватит! Вы же поубиваете друг друга!

Мы бы поубивали. Потому что любовь легчайшим дуновением страха превращается в ненависть. И такая лютая любовь, как у нас, могла стать только самой сильной ненавистью на свете.

– Я предупреждал тебя! – кричит Саске, окончательно срывая голос. Осознание в нас просыпается одновременно.

– Ты никогда мне не верил! Никогда!

– Да, не верил! Как можно тебе верить?!

– Я думал, что мы будем решать проблемы вместе! Почему ты опять выбрал другой путь, Учиха?! Почему я должен плестись за тобой, вместо того, чтобы идти рядом?! Ты так и не изменился!

– А ты изменился?! Ты никогда не думаешь о том, что я буду чувствовать!

– Это не повод приковывать меня к батарее, ублюдок!

– Ты вообще понимаешь, что чуть не убил человека?!

– Так ты приковал меня не потому, что боялся за мою жизнь, а потому, что был уверен в моей слабости?..

Мы оба прекратили попытки вырываться, но уводить нас подальше никто не спешит – дело дрянь, и здесь лучше не мешать.

– Да. И ты бы не справился. Ты бы убил его. Запросто.

Саске сплевывает кровью. Какое-то время в коридоре слышны только надрывные вдохи, попытки восстановить дыхание.

В груди болит. Да что там, болит везде.

– То есть… ты… ты что, думаешь… мне это нравится? Думаешь, мне нравится?

– Чудовище.

Киваю, зло рассмеявшись. Хорошо, что все наконец-то прояснилось. Только вот спорить я не стану – Саске прав.

Он всегда был прав.

– Теперь я знаю, что ты думаешь на самом деле. Как здорово, что больше не придется притворяться!

В моем голосе такая же глухая хрипота и усталость. Хочется лечь – да только поддерживающие руки не позволяют упасть.

Вот так. За раз мне удается узнать, что я ошибся дважды.

Дейдара не был самым большим ублюдком в моей жизни.

Самый большой ублюдок всегда находился рядом со мной.

– Всё, хватит. Закройте Саске в спальне. Наруто давайте в ванную, – на приказы Обито я не обращаю никакого внимания. Грудь разрывает от глухих рыданий – и я слышу, как хнычет Саске.

– Не хочу… тебя… видеть! – наконец, подводит итог Учиха, сквозь надрывные всхлипывания. – Лучше бы тебе было умереть тогда! Нам обоим было бы лучше умереть!

Аккуратно сопроводив меня в ванную, Джууго закрывает дверь. И я делаю то, что давно хотел сделать.

Разваливаюсь. Если бы кое-где в теле не было мышц и костей, я бы распался на кусочки, потому что склеить детальки больше нечем.

Тишина.

Давно ее не было. Хотя, на этот раз она куда мрачнее, в серой вуали и кружевном платьице, как на похоронах.

Мне больше не надо сдерживаться, не надо молчать, не надо ни о чем думать.

Просто дать выход эмоциям. Как я мог не видеть, не чувствовать, что Саске теряется в ненависти и любви ко мне? Как я мог этого не замечать?..

Я рыдаю, а где-то на фоне слышны новые крики – может быть, Учиху не могут усмирить, может быть, как раз пытаются при помощи успокоительного.

Постепенно, словно с тела стягивают тонкое шелковое покрывало, возвращается физическая боль. Сначала ноги, потом живот – внутри сворачивается тошнотворный узел, но мне удается подавить неприятные ощущения. Боль в груди приходит с хрустом и больным шипением в легких.

Но и это терпимо.

Господи, лучше бы он вырубил меня раньше, чем сказать правду.

«Лучше бы мы вообще никогда не встречались». Да?

Так он будет думать завтра?

«Лучше бы мы оба погибли».

Это, в самом деле, конец?..

Как нам теперь восстанавливать равновесие? Где спрятаться, пока затихает буря?

Я не собираюсь сдаваться и опускать руки, значит, он убьет меня раньше?

Как я могу…

Дверь щелкает – внутрь просовывается Кабуто. Видя, что я не способен сопротивляться, он медленно садится и ставит аптечку рядом.

– Не думал, что вы можете быть такими идиотами.

Я не отвечаю, и он мягко откидывает мою голову на бортик ванной, чтобы остановить текущую из носа кровь.

– Даже не думай терять сознание.

– Помоги Саске, – зачем-то прошу я, но Кабуто лишь устало вздыхает.

– С ним сложнее. Ничего, в рукопашную трудно нанести повреждения, несовместимые с жизнью. Им пока займется Карин, она тоже кое-что умеет. Наруто, что случилось?

– Как ты и сказал, Кабуто… в борьбе против Данзо, одиночество – это моя единственная слабость.