Александр Бирюков - Ненастоящий мужчина

20.13. Почему политикам невыгодно защищать права мужчин и что делать?

В главе «Феминизм» мы разобрали, почему современной государственной власти и бизнесу выгоден именно феминизм. Выгоден со всеми сопутствующими (или основными?) явлениями, как то дискриминация мужчин, подавление их воли с помощью лишения прав и травли, снижение ранга мужчин и формирование у них рабского менталитета, чувства бесцельного существования и обречённости.

Здесь я хочу объяснить, почему отдельным политикам, чиновникам и политическим силам не выгодна защита прав мужчин в том состоянии общества, которое есть сейчас.

Вначале давай разберёмся — кто такой профессиональный политик? Это человек, который зарабатывает деньги и получает власть путём управления (манипулирования) народными массами. Его положение напрямую зависит от численности, лояльности и активности сторонников.

Поясню. Политик, который ведёт за собой 10 000 человек, имеет больший вес, нежели тот, который ведёт 100. Политик, у которого 10 активистов на 1000 сторонников, менее силён, нежели тот, у которого 100 активистов на 1000 сторонников. Политик, у которого соратники постоянные и убеждённые, оказывает большее влияние, нежели тот, чьи активисты приходят и уходят.

Что из этого следует? То, что профессиональный политик всегда работает в области той проблемы и темы, которая волнует достаточно большое количество людей. Причём не просто людей, а активных, убеждённых, готовых действовать. Повторю: профессиональный политик действует не из принципа справедливости, добра и прочего подобного, а исходя из того, какое количество сторонников даст та или иная тема. Ему важна популярность проблемы, массовость, а не то, приведёт это к справедливости или нет. Профессиональный политик — тот же бизнесмен, только доход получает не с помощью торговли, а с помощью управления народными массами. Даже если идея сверхсправедлива, но не имеет много активных сторонников, она не заинтересует ни одного профессионального политика. То же самое касается в том числе и «оппозиционных» политиков. Они действуют по тем же принципам и правилам, только поднимают проблемы, которые противоречат «официальной линии партии». Говоря проще: одни у власти, а другие — нет, но очень хочется. Это надо чётко осознавать и не питать лишних иллюзий. Есть, конечно, идейные общественные и политические деятели, которые делают то, что считают справедливым и имеют некоторое количество сторонников. Но мы говорим не о них, а конкретно о профессиональных политиках, из которых по большей части состоят и правительство, и парламент, и высокоуровневое чиновничество, и верхушка оппозиции.

Чем занимаются политики? Сами они утверждают, будто воюют за правду. На самом деле они зарабатывают деньги, управляя человеческими массами. Об этом мы уже говорили. Есть и ещё один важный вид деятельности — лоббирование интересов. Чьих? Тех, кто имеет либо много денег, либо много власти. Эти интересы не обязательно могут быть вредоносными для народа. Тут как повезёт. Однако для профессионального политика, который своей деятельностью зарабатывает деньги, важнее всего финансовый фактор. Что он получит и что потеряет, если пролоббирует определённую тему или воспрепятствует ей. Да, деньги могут платить не только за «одобрямсы», но и за сопротивление идее, которая мешает кому–то богатому или властному. Я не утверждаю, что так действуют абсолютно все политики. Хотя бы потому, что физически не могу знать всех, а додумывать не хочу. Предполагаю, что некоторые совмещают выгоду со здравым смыслом. А некоторые руководствуются здравым смыслом, и я таких знаю лично. Однако то, что я описал, есть объективное правило существования политики. Оно справедливо так же, как для бизнеса справедлив примат выгоды, прибыли.

Всё это применимо не только к России и не только к настоящему моменту. Это универсальное правило для любой политики вообще, во все времена и на всех континентах.

Что применительно к мужским правам?

Защита мужских прав одновременно означает ограничение женских привилегий, о которых мы говорили в главах «Феминизм», «Дискриминация мужчин» и «Постиндустриальный период». Любая борьба за права мужчин автоматически вступает в противоречие с какой–то женской привилегией. Или со всеми разом. Соответственно, любой политик, который берётся защищать права мужчин, отчётливо понимает, что это автоматически вызовет недовольство у женской половины народа. По крайней мере, у большей её части. А также у мужчин, воспитанных в русле женопочитания. Проще говоря, баборабов, «настоящих мужчин». Женщины не захотят расставаться с привилегиями, а «настоящие мужчины» будут им сочувствовать и защищать. Ведь их с детства воспитывали как утилиту, дополнение к женщинам. Внушали, что женские интересы превалируют над мужскими. Всё это мы разбирали в главах «Этапы взросления и развития мужчины» и «Настоящий мужчина».

Что это означает для политика? То, что он теряет поддержку большей части женского и мужского электората.А что получает? Поддержку меньшей части мужчин и женщин, которые хотят сбалансированного общества. В дело вступает простейшая арифметика, в результате которой получается, что он приобретает сторонников гораздо меньше, чем теряет.

Мало того, политик лишается поддержки женщин, а сейчас женщины гораздо активнее мужчин в общественно–политической жизни. Они наделены массой прав и привилегий, которые готовы активно защищать. В то же время мужчины лишены прав, семей, детей, инвестиций, честного имени, поэтому не видят никакого смысла бороться за что–либо. Их воля подавлена, целей в жизни нет. Политическая и общественная активность на нуле — они просто не верят матриархальному обществу. Впрочем, я это уже описывал в главе о выученной беспомощности.

Таким образом, политик, решивший защищать права мужчин, теряет огромный и активный электорат и приобретает небольшой и пассивный. С учётом первой части главы, это противоречит основным законам профессиональной политической деятельности. Примерно так же, как продажи товара по цене ниже себестоимости противоречат принципам бизнеса.

Второй очень важный фактор. Западный феминизм имеет колоссальную финансовую поддержку со стороны фондов, а также огромный административный ресурс. В отличие от мужских движений любой страны, которые действуют на энтузиазме и пожертвованиях сторонников и не имеют доступа к власти. Понятно, что силы неравны. Феминистический ресурс может надавить практически на любого политика любой страны или купить его. Об этом мы тоже говорили в первой части главы, когда рассматривали лобби. «Что вы выберете: защищать интересы феминизма за три миллиона долларов в неделю или противодействовать ему бесплатно и с угрозой краха карьеры?». Ответ очевиден.