Кира Гофер - По осколкам (СИ)

— Вернется она, — ворчу я, немного все же успокаиваясь. Похоже, своим страхом я напугала эту девочку больше, чем испугалась за нее сама. — Если тебе дали понять, что в переходе можно просто взять и спокойно развернуться, то в этом тебя обманули… Идешь рядом. Молчишь. Не дышишь!

— Но…

— Ни-ког-да Мастер один в переходе оказаться не должен. И Основатель, потому что рискует ошибиться. Я вернулась, не успев совершить ошибку. Это случайность, даже если вам на уроках дали понять, будто это такая закономерность. Ты там шевельнуться не сможешь в одиночку — ты там пыхнешь… Показать как?.. И не вернешься. Потому что ты — Мастер, и просто не увидишь дороги. И ты неопытная, поэтому обратную дорогу не выстроишь.

До нее начинает доходить…

Им этого просто не объясняли. Может, не обманывали, но вот явно двумя-тремя основными уроками было меньше.

Сколько еще вот таких, как эта недоученная? И почему они вообще появились? Неужели у Старших опускаются руки, и каждый следующий выпуск не только малочисленней, но и необразованней предыдущего?

Не хочется об этом думать. Это тупик. Я в нем уже была.

— Я буду называть тебя просто Сатс, до Мастера тебе все-таки далеко, — говорю уже тише, выдохшись. — Верю, что ты лучшая среди своих и можешь стать исключительной. Но… ты можешь быть неосторожна. И твоя сила не всеобъемлюща, чтобы она защитила тебя от твоей же неосторожности. Твои слабые места прикрываю я. Это должно было говориться в уроке про то, как пришли к работе именно парами.

Кивает. Бле-едная…

— Верю, ты училась отлично. Не обижайся ни на себя, ни на меня ни за что. Но сейчас твоя учеба закончилась, и вместе с ней перестали быть важными твои учебные достижения. Если в переходе с твоей стороны ударит молния, ты не заставишь ее отвернуть заявлением, будто считалась лучшей. Если махнет хвостом ветер, ты не отведешь его длинной линией своей семьи. Все, что у тебя будет — это чувство моего плеча. Моего — той, про кого тебе наврали, будто я хороша.

— «Одна из лучших», — упрямо поправляет меня это чудо, цепляющееся за свои сомнительные знания.

Я даю ей последний шанс:

— Сатс, скажи мне, ты уверена, что хочешь пойти в паре именно со мной? Твоя семья должна была озаботиться, разузнать, и поэтому ты наверняка в курсе, почему у меня нет своего Мастера.

— Мне жаль, что несчастье случилось именно с вами, Инэн. Но… сейчас нам не найти лучшего наставника, чем вы.

«А не сейчас не могу ждать, хочу побыстрее», — произносится в моей голове ее невысказанное.

Что ж, молодость имеет право на нетерпение. Другого она еще не набрала.

Я сделала все, что могла. Перекидываю ремень сумки через голову и подхожу к переходу. На Первом их недавно оформили каменными полукруглыми арками, хотя и без этих надстроек переходы прекрасно работают. Так, очередной пафос, в который Старшие, как мне кажется, излишне закапываются, чтобы не выдать свою неподвижность.

— Иди сюда, Сатс… Ближе. Выдохни. Закрой глаза. Чувствуешь плечо?

— Да, — выдыхает она, словно уже случилось что-то, вызвавшее в ней благоговение.

— Теперь вместе с этим плечом… с правой ноги, шаг. Еще шаг… Не маши ногами, иди, как обычно ходишь… Еще шаг.

Нас подхватывает ветер, но она еще не знает об этом.

У меня здесь нет голоса, но по моей команде она открывает глаза, хоть их здесь тоже нет. В ее тени блестит восторг, силуэт полыхает голубым, невероятным контрастом со всей бешеной гонкой темных красок дороги.

Сзади бросается на нее молния — но дробится в искры. Мой Мастер даже не оборачивается, она не заметила нападения.

Да, эта девочка действительно полной силы.

Оказавшись в переходах, новенькие слышат тихую музыку, но не могут ее описать. Говорят, так звучит тоска мира по себе целому. Но, увы, когда так говорят, эти слова падают в почву былой памяти, а она — как мозоль. Со временем и с опытом мы перестаем слышать музыку, улавливаем просто звуки. Действуем во многом бездумно, оттого в нас самих пропадает тоска и чувствительность к чужой тоске…

Восторженную Сатс можно понять: у нее сейчас внутри все переворачивается, такой красоты музыку она слышит! Но у Мастеров это очень быстро проходит, всего перехода за два. У Основателей задерживается, а потом, похоже, они сами сбавляют громкость.

Свою музыку в первые шаги я ловила чуть ли не руками… Но и это прошло. Странно, что сейчас вспомнилось. Словно я переняла часть этой восторженной молодости так же, как прежде, бесконтрольно, переняла ворчливость у Крин…

Надо бы и правда сводить Сатс на 15-ый. Там, если Мастер не справится, местные помогут. Но для начала к 15-му надо пройти в пять-семь шагов. Такой путь ее утомит с непривычки. К тому же я помню про «минимальные показатели» — для них не нужно совершать подвигов вроде исправления таракана сразу и целиком. С нее хватит и просто понаблюдать.

Надо выбрать осколок потише, потом еще один. Так, поводить, пусть посмотрит на миры без чудовищ, наберется представлений. А там уже можно и потруднее, если не решат, что ее можно принимать обратно.

Кстати, вот тоже непонятно — от нее ждут минимальных показателей, сама она хочет уникальное чудовище. А мне что прикажете делать?

Из всех путей, лежащих у меня под ногами, я выбираю средний. «Туда» — и тяну ее очень-очень медленно. Сейчас нужно, чтобы эта глазеющая по сторонам зевака пошла не прямо, где красиво полыхает Малая звезда, а куда я ее веду.

Идет. Задерживается всего на… здесь нет входов, на миг — но идет. Еще немного скольжения…

Мы вываливаемся на осколок, и я понимаю, что ошиблась. Нет, не с этой девочкой. С осколком.

Меня, словно огромной ладонью, наотмашь бьет пустота. Здесь почти нет воздуха.

Сатс катается рядом на ровной земле, изрезанной сеткой трещин. Хватается то за грудь, то за горло.

Да чтоб меня разорвало! Я же велела ей перед переходом выдохнуть!

Задерживаю дыхание и выхватываю из сумки маску. Что-то вываливается на сухую землю вместе с ней. Теперь приложить к ее лицу — а застежки потом.

— Да чтоб… Дыши!

И воздух из моих легких уходит. Новенькая сопит на земле. Вот и для моей маски настал черед. Из нее льется свежесть, и у меня перестает рваться горло…

Вокруг темно, лишь тусклое свечение перехода заливает площадку перед ним. Я не вижу даже того, что в десятке шагов от нас. Мне бы перенастроиться…

У ног катается новенькая, сучит длинными ногами. Цепляется за маску, но не верит ей — боится.

Вот ведь! Но я уже была здесь когда-то — чую, остро это чую! Я вообще обычно хожу по знакомым местам.

Что стало с этим местом, с этим набором?

В земле трещины — а тут был берег. Там, дальше, за грядой песчаных дюн, стоял поселок. Местные были хмуры, но за исправленную крысу пытались заплатить… Кажется, хлебом… да! тогда здесь еще были растения!