От звезды до звезды. Колония (СИ)

– Спит. Нажрался церебролина и уснул.

– Новое слово в нейроседативных? – изумился Рудольф.

– Ну они с Фелицией поспорили, – Йонге в очередной раз посмотрел на вездеход, машинально ежась от холода. – Так что он психанул и сожрал все, что было, после чего отрубился. А где Николай?

– Остался охранять нашу бедняжку. Ну или, если дословно, то “смотреть на вас противно”, – Рудольф закатил глаза и огладил невидимую бороду.

Йонге нахмурился, представив постороннего, активно изучающего останки “Фелиции”, но Рудольф был совершенно невозмутим, поэтому беспокойство Йонге отложил на потом.

Шлюз закрылся, и Йонге пришлось догонять напарника почти бегом.

– Мы еще не проваливаемся? – через плечо поинтересовался Рудольф.

– Вроде, притихло. В рубку не ходи, – предупредил он, видя, что Рудольф готов вот-вот свернуть по указателям. Те светились на стенах независимо от наличия или отсутствия основного освещения.

– Ну здравствуйте!

– Там трофеи, – выразительно сказал Йонге и чиркнул себя по горлу. – Ты же в основном копаешься в блоках, так что лучше оттуда и начинать. Все равно тут все отключено наглухо.

– Тогда идем на экскурсию. Будешь мне помогать.

Йонге с сомнением посмотрел на свои ладони, попытавшись представить, как можно орудовать в деликатных кристаллических структурах обожженными и ободранными пятернями.

– Больше морально, – уточнил Рудольф, исхитрившись разглядеть пантомиму даже в прерывистом освещении. – Будешь стоять у меня за спиной и сочувственно молчать. Разрешаю дышать в ухо.

– Может еще в макушку поцеловать? – не утерпел Йонге.

– А это можно потом, – почти промурлыкал Рудольф.

Йонге хмыкнул и подумал, что Николая бы точно удар хватил. Рудольф споткнулся о киборга и коротко выругался.

– Яут наигрался, – сообщил Йонге вперед всех вопросов. – Раскидал где попало, убирать не захотел.

– Вот я ему потом… Ага!

Они добрались до технической зоны. Здесь тоже стоял замок, но на этот раз Йонге не полез вперед, предоставив Рудольфу возможность в свое удовольствие ковыряться в чужой электронике.

Механик подошел к делу ответственно, с большим погружением, и даже пару раз сказал несколько слов на чужом языке. Йонге показалось, что это русский, и он опять вернулся мыслями к единственному выжившему колонисту, если не считать Колл.

– Я так и не понял, с какого хрена Николай нам помогать взялся.

– Не поверишь, из любви к ближнему, – Рудольф натянул на палец микрощуп и энергично ковырялся под обнажившейся платой.

– Чего-чего?

– Да он, оказывается, из этих засранцев, которые по мозгам шарят. Потомственный эспер-практик.

– А это… – Йонге от изумления поперхнулся, и горло опять заболело, поэтому продолжил он шепотом. – Чего ж эспер сидит на какой-то занюханной планетенке? Да еще и в такой отстойной должности?

– Религия.

Рудольф выразительно покрутил пальцем у виска, не отрываясь от взлома. Йонге понимающе закивал. Среди эсперов процент свихнувшихся на религии был запредельно высок. Трудно не поверить в высшие силы, когда ты сам можешь, словно мелкий божок, пробраться в чужую голову и сполна нанюхаться грязи, зависти, нереализованных желаний и прочей гнили.

– Сказал, что тут люди спокойнее, – продолжил Рудольф. – Так что походу никто из местных толком не знал, что за Лютый такой на самом деле всем заправляет. Опа!

На этот раз щелчка не было, но Рудольф выпрямился и бережно убрал кольцо-щуп в карман, после чего легонько стукнул по контактной панели. Дверь бесшумно развернулась “улиткой”.

В представших взгляду кристаллических садах тоже было темно, но внутри прозрачных структур медленно ползали огоньки: зеленые, красные, синие – Йонге еще не видел таких “мозгов”. На “Фелиции” прозрачного было мало, да и то светилось одним цветом.

– Зря они его этим, как ты сказал, “Алебастром” назвали, – с восхищением сказал Рудольф. – “Хрусталем” надо было! Ну, я пошел.

– Так мне точно нужно тебе морально помогать?

Рудольф отрицательно замычал, скрываясь в первом же переходе, но потом выглянул обратно.

– Если есть что горячего, принеси выпить, а? Замерз страшно.

– Заказ принят, ваш номер двести восемьдесят четыре, – снисходительно отозвался Йонге.

– Эй, а где бонусы как постоянному заказчику?

– Ладно, двести восемьдесят три.

Под негодующие стенания о мировой несправедливости Йонге удалился на камбуз. По пути он уже привычно переступил через киборга и поймал себя на деловитой мысли о том, что киборгов надо перепродать, как только они достигнут очередного КТУ.

Одернув себя, Йонге сосредоточился на мелких задачах, стараясь не простираться мыслями в такие пугающие дали, как обрушение гипериона, к примеру.

Вернувшийся Рудольф пояснил, что, хоть “Фелиция” и склеила дюзы, но содержимое ее уцелело почти полностью. Особенно Рудольф страдал за свежекупленный стержень, который как раз и накрылся гермошлемом. Все остальное механик твердо намеревался свинтить и перетащить на “Раннер”. Поэтому приоритетной задачей стояло переселение “Фелиции” в новые блоки и переброска “Алебастра” к месту крушения.

О том, что гипериону могут не понравиться полеты над его шкурой, напарники по молчаливому соглашению решили не рассуждать.

Сайнжа по-прежнему валялся около стола. Йонге даже не пришлось прислушиваться к его дыханию, чтобы проверить, жив ли яут. Навигатор храпел так, что стены тряслись, и слегка побулькивал на особо длинных руладах. Ножевой порез уже затягивался: кровь застыла и почти не светилась.

Обшарив все местные шкафы, Йонге наткнулся на ораубик. Придирчиво обнюхав содержимое пакета, он присвоил команде корабля – бывшей команде – статус богатых говнюков, и взялся за нелегкий труд по ручному приготовлению ораубика.

Битых четверть часа спустя он все-таки добился того, что по камбузу поплыл знакомый будоражащий запах. Яут на полу шевельнулся и тревожно всхрапнул еще громче, но, пощелкав клыками, угомонился. Йонге торжественно вылил получившийся шедевр в кружку, прихватил с собой сахарид и отправился навещать Рудольфа.

Чтобы добраться до напарника, потребовалось вторгнуться в систему кристаллических мозгов и далее передвигаться между ними с удвоенной осторожностью. Лично поимев дело с последствиями крошечного пробоя на “Фелиции”, Йонге вовсе не хотел вносить внеплановые коррективы в поведение местных управляющих спиралей, полив их кипятком. Он даже проверил ларингофон, покачав крошечное устройство и прислушиваясь к возможным помехам. Приборчик держался мертвой хваткой.

– Я здесь! – подал голос Рудольф. – Мне кажется или ты нашел эту ора… аро… как там?