От звезды до звезды. Колония (СИ)

– И?

– Так перед этим Фелиция ему нашептала…

Договорить Йонге не успел. Все экраны одновременно вспыхнули зеленым, а в потолке медленно начали разгораться белые квадраты. “Раннер” будто встрепенулся с головы до ног.

– Ага! – ликующе вскричал Рудольф. – Готово!

Йонге проморгался и немедленно об этом пожалел. В ярком освещении рубка выглядела ужасающе. Даже Рудольф кашлянул и пробормотал что-то на берлинском.

Здесь Сайнжа порезвился вовсю. Кровь была повсюду, разновеликими кляксами заляпав помещение от пола до потолка. А еще потолок украшали проклятые обезглавленные трупы.

– Бог ты мой, это ж бригада дезинфекторов понадобится, – резюмировал Йонге и все-таки зажал нос.

Рудольф шарил по карманам, перетряхивая их с упорством маньяка. Найдя искомое, он выбил из упаковки сразу две туковых палочки и запихнул в рот.

– И мне дай, – протянул руку Йонге.

Палочки заглушили вонь, прекратили тошнотные позывы и знатно облегчили жизнь экипажу.

– Я теперь согласен с тем, что его связать надо, – Рудольф яростно выдергивал ремень из петель обратно. – Я бы даже сказал, нам смирительная рубашка нужна. Титановая!

– А это именно нужная нам консоль? – уточнил Йонге, видя, как Рудольф приматывает скрещенные запястья яута к массивной несущей стойке.

– Она самая. Даже в полной темноте и на чужом корабле мой гений подсказывал мне верное решение.

Рудольф говорил самодовольно, но торчащие изо рта палочки портили все впечатление.

Стараясь не смотреть по сторонам, Йонге наблюдал, как механик втыкает переходники в консоль, собирает весь пучок воедино, надевает на него еще один переходник и выщелкивает короткую контактную иглу.

– Ну вот… А что ты там говорил про Фелицию, кстати?

– Она Сайнже нашептала, что неплохо бы потрахаться перед выселением, – недовольно ответил Йонге, жуя палочку.

Рудольф застыл. Всклокоченные волосы и так придавали ему вид помешанного, а начавший разгораться в глазах огонь усугубил картину. Палочки зашевелились и встали торчком – Рудольф выпятил челюсть.

– Фелиция? – с придыханием переспросил он. – Потрахаться?

– Удивляюсь, если тебя это шокирует. Она ж постоянно пытается в штаны влезть!

– Но… – Рудольф замолчал, раскачивая переходниками, а затем решительно полез к Сайнже на загривок, отыскивая там чип. Сопроводив итог поисков довольным возгласом, он ткнул переходник на место. – Но у нее никогда не было шансов, – закончил он. – А теперь есть!

– Чего?

– Йонге, ты только подумай! Это же живой искин! Это наша детка Фелиция!

– В яутской шкуре.

– Да, и тем лучше! Oh, mein Gott, мы можем заняться любовью!

Йонге выпучил глаза и в тысячный раз за день потерял голос.

Рудольф пялился на яута так влюбленно, словно действительно видел в нем “Фелицию” во всем ее великолепии. Абсолютно дикая мысль, похоже, полностью завладела его сознанием.

– Руди, ты давай держи себя в руках, – просипел Йонге. – Какой любовью? Ты что, яута опять трахнуть вздумал? Я помогать не буду!

– Я и не просил, – отмел все его вопросы Рудольф. – Я хочу позволить нашей крошке быть сверху.

– А что насчет копирования в бессознанке? – захрипел Йонге. Ему хотелось заорать, но не получалось.

– Я передумал. Иди и держи руку на кнопке переключения. Я скажу, когда жать.

Йонге встал, обошел Рудольфа, застывшего на коленях, и пощупал ему лоб со спины. Потом попробовал поднять напарника, однако потерпел поражение. Сайнжа заклекотал, заворочался и захрипел так, словно испускал последний дух.

– Моя красотка просыпается, – почти простонал Рудольф и нырнул вперед, выскальзывая из рук Йонге.

– Какую хоть кнопку жать? – в отчаянии спросил Йонге.

– Наберешь download – и на самую большую. Сайнжа! Это ты или Фелиция?

Йонге набрал предписанную команду и мрачно уселся на край консоли. Видимо, надежными и непробиваемыми их делали именно для таких случаев – когда экипажу больше некуда пристроить задницу.

Сайнжа хрипел и кашлял, пытаясь очнуться окончательно, а Рудольф заглядывал ему в глаза и только что не лез туда пальцем, пытаясь определить, кто сейчас будет с ним общаться.

В конечном итоге, к большому разочарованию механика, победил яут.

Победив, он немедленно начал задавать неудобные вопросы, перемежаемые угрозами. Рудольф уверял его, что странное состояние – это первый шаг на пути к исцелению и все, что от Сайнжи требуется, это расслабиться и выпустить “Фелицию” на волю.

– Зачем ты так просишь? – наконец взревел яут. – Я чувствую, что ты затаил что-то! Я не позволю выйти Фелис! Говори!

Он рванул, и аль-кожа затрещала. Рудольф тут же вскинул руки и сел на пятки. Потом выплюнул одну из палочек.

– Ладно! Хорошо! Успокойся, – он раздраженно пропустил пальцы сквозь волосы, глубоко вздохнул и погрозил кулаком Йонге, который уже готовился клацнуть на ввод. Сайнжа вывернул голову, нашарил взглядом пилота и угрожающе заворчал. – Слушай сюда, – Рудольф поймал его за клык и развернул к себе. – Большая тайна: ты же знаешь, что мы любим свой корабль. Очень любим, каждый по-своему. Йонге – пилот, он имеет дело со всякими дурацкими расчетами, прикидками, маршрутами и прочей чепухой…

– Эй, – недовольно сказал Йонге.

– А я механик, – продолжил Рудольф, не обратив на него внимания. – Понимаешь, я очень люблю все, из чего сделан корабль, каждую частичку. Я столько раз трогал Фелицию, что… В общем, я ее люблю! Но она всего лишь корабль, я никогда не мог действительно ее потрогать. А теперь она здесь.

Он осторожно ткнул пальцем в лоб яута, и великий охотник немедленно скосил глаза. Потом вернул зрачки в нормальное состояние и внимательно посмотрел на Рудольфа.

– Что ты хочешь от меня?

– Я… – Рудольф запнулся.

Йонге снисходительно посмотрел на него сверху. Обсуждать с напарником такие вещи было гораздо проще, чем вслух высказать яуту, что собираешься использовать его как вместилище для “Фелиции”, с которой намерен потрахаться. Рудольф бросил на него быстрый взгляд, а затем снова уставился на яута. Вместо поддержания диалога он стащил с себя футболку и демонстративно кинул ее себе за спину.

– О? Сложные людские ритуалы, – заклекотал Сайнжа.

– Да. Я хочу, чтобы ты выпустил мою крошку Фелицию и мы устроили бы отличную групповуху.

Яут покосился вверх. Йонге молча помотал головой и выразительно взял себя за горло.

– Я не могу без рук, – заявил Сайнжа, вновь натягивая привязь.

– Все так говорят, – Рудольф вернул бодрость духа, – но все ошибаются.

Йонге вполглаза посматривал, как напарник, полностью игнорируя кошмарный пейзаж, лихо стягивает с себя ботинки и штаны, а потом еще и расстегивает броню на яуте. Еще в пору неумеренного просмотра порнороликов Йонге пришел к выводу, что основную и самую главную часть этой порнухи составляют крупные планы. Стоит едва отвести камеру в сторону, как уже ничего толком и не видно. А зная яутскую привычку запихивать хрен в партнера и оставлять там без внешних телодвижений, можно было гарантировать себе душевное спокойствие за счет того самого “не видно”.