От звезды до звезды. Колония (СИ)

– Груз наш у второго маяка, – заметил Рудольф.

– Йхо-онхе говорит про упокоенного матриарха, – сказал яут. – Плохая людская память?

– Если бы не ситуация, – торжественно сказал Рудольф, – я бы тебе показал, у кого тут плохая память, а у кого крепкие кулаки.

– Фелиция, нам нужно забрать капсулу с биосинтетиком и…

Йонге замолчал, открывая глаза. Отсчет, показывающий время до гравитационного искажения, докрутился до нулевой точки, и весь экипаж инстинктивно напрягся, ожидая услышать нечто страшное. Но в тишине “Раннера” слышно было только мягкое дыхание систем жизнеобеспечения.

Сайнжа внимательно осмотрел Йонге и разжал руки, глубокомысленно проворчав что-то себе под нос. После чего принялся застегиваться.

– Гравитационное искажение отсутствует, – озадаченно сказала “Фелиция”. – Забор груза не рекомендуется.

– Слишком много льда? – предположил Сайнжа, щелкая пряжками.

– Слишком сложные механизмы поддержки? – одновременно уточнил Рудольф.

Йонге секунду подумал.

– Да и да. Мы не сможем ее просто снять. Фелиция, можешь рассчитать модель раскрытия гипериона?

– Недостаточно данных, – отозвался корабль после недолгой паузы.

– А скачать у Сайнжи? – подсказал механик.

– Наши технологии несовместимы с вашими, – яут раскрыл панель. – Нет нужных соединительных устройств. Я могу лишь показать свою модель. Фелис умеет читать изображения?

– Конечно, первый навигатор, – почти обиженно отозвался искин.

Сайнжа присел на ручку кресла, моментально угрожающе заскрипевшую под его весом, и выпустил голограмму в воздух. “Фелиция” молчала, и Йонге беспокойно пошевелился. Голова у него все еще болела, но постепенно боль стихала, однако вставать ему не хотелось. Рудольф перетаптывался на месте за двоих, тиская плечо напарника совершенно нещадно. Йонге вздохнул и смирился с тем, что штаны приклеились к нему накрепко.

– При раскрытии сегмент с капсулой восстановления будет опущен на три уровня и зафиксирован в горизонтальном положении. Перекрытия формируются из трех сегментов. Это абсолютная модель.

“Фелиция” замолчала, и напарники переглянулись.

– А что насчет относительной? – поинтересовался Рудольф.

– Непредсказуемо, – признался искин. – Слишком много льда.

Последнюю фразу “Фелиция” произнесла голосом Сайнжи, и напарники одновременно передернулись.

– Я не одобряю заимствование моего голоса! – тут же возмутился яут.

– Прошу прощения, первый навигатор.

Голос изменился на привычный, и Сайнжа потряс кулаком над головой. Йонге ухмыльнулся, понимая, что яут каждое событие оценивает с точки зрения победы или поражения.

Сам же он пока рассматривал их ситуацию как победу. Они были живы, не умирали от голода, находились в тепле, и теперь им не грозило провалиться в недра гипериона. То есть Йонге очень надеялся, что у артефакта не припасено каких-то подлых сюрпризов на этот счет.

Рудольф еще раз подтянул штаны и спрыгнул с помоста. Пройдясь вдоль консолей, он по-хозяйски погладил те, что не были уделаны кровью, а затем посмотрел на Йонге.

– Полетели уже за Фелицией, а?

Сайнжа присел на корточки, всем видом выражая незаинтересованность в приоритетах спасения кораблей и синтетиков.

– Полетели, – вздохнул Йонге.

*

Корабль застрял в снегах, перекосившись и частично зарывшись в ледяной монолит. Видно было, что он тоже успел расплавить лед, который теперь быстро застывал заново. “Фелиция” долго осторожничала, проверяя модель гипериона, и в конечном итоге совершила посадку в том месте, которое по ее мнению было абсолютно безопасно даже в случае, если гигантский артефакт все же раскроется.

Только находилось это место в добром полукилометре от крушения.

– Нам пешком тащиться, что ли? – сердито поинтересовался Рудольф.

Сайнжа утробно заклекотал, и напарники синхронно метнули в него предупреждающие взгляды. Яут хмыкнул и не стал ничего говорить.

– Фелиция, здесь есть транспортные средства?

– Конечно, первый пилот. Три снегохода модели “Буран”.

– Пассажирские или грузовые?

– Два пассажирских, один грузовой ВБ-10Т, общая грузоподъемность девять тонн.

– Должно быть десять, – заметил Рудольф.

– Шнурки не перепутай, – встрял Йонге.

“Фелиция” взялась объяснять, почему 10Т рекомендуется использовать всего на девять тонн, но Йонге помахал рукой, и искин понятливо замолчал. Рудольф покончил с ботинками, демонстративно застегнул куртку и посмотрел на Йонге с видом победителя. Первый пилот попробовал застегнуть собственную одежду, но сломанная молния отказалась служить хозяину. Йонге растерянно пощупал капюшон, обнаружил, что он разорван на два лоскута, и раздраженно сложил руки на груди.

– Кто-то здесь пойдет в экспедицию, – заявил он.

– Кто? – уточнил Рудольф.

Йонге смотрел на него, не отрывая сочувствующего взгляда, и наконец механик запыхтел.

– Я, что ли?!

– Точно. Я пока займусь разработкой памятника твоему выдающемуся интеллекту.

Сайнжа захрипел и встал в полный рост.

– Рхудо-о’ф не очень умный. Зачем ему памятник? Или это опять юмор?

– Что ж, я пошел, – Рудольф засунул руки в карманы. – Имей в виду, Далине, кто в экспедицию ходит, тот набор вещей и определяет. Можешь сказать адиос своим щегольским пижамам. И этой вонючей аромалампе. Всегда ее ненавидел.

– Ха!

– И про твой очень секретный запас белого соуса я тоже знаю, – как бы невзначай обронил механик, уже направляясь к выходу.

– Чего? Стой! Вернись, гад белобрысый!

Йонге спрыгнул с места и устремился следом за напарником. На этот раз его даже не волновала перспектива наступить в лужу крови – видение того, как тщательно сберегаемые запасы летят в утилизатор, было сильнее отвращения перед трупами.

Догнав механика, Йонге врезал ему кулаком между лопаток, и Рудольф задохнулся прямо посреди хорошо поставленного зловещего хохота.

– Глупое поведение, – дал свою оценку Сайнжа, топавший следом. – Мои трофеи тоже необходимо забрать.

– Еще чего, – обрадовался Йонге, – это ты нас сюда затащил, так что в качестве компенсации за все случившееся я сожгу твое барахло.

– Разве я просил будить меня на Хаалис? Разве ваша скотская похоть – это моя вина?

Йонге надменно промолчал, одновременно по глейтеру велев Рудольфу не раскрывать рта.

До выхода они дошли в полной тишине, а затем Сайнжа неожиданно обогнал их и встал перед шлюзовым створом, скрестив руки на груди.

– Глупо обижаться на правду, – сказал он. – Но я готов признать, что умансоо психически несовершенны и с трудом воспринимают честное описание своих поступков. Не стоит принимать это за оскорбление.

– Ну ты загнул, – весело сказал Рудольф. – Смотри, не навернись!