От звезды до звезды. Колония (СИ)

– На берег! – крикнул Сентклифф. – Крассигирин слишком большой! Если всплывет – опрокинет!

Йонге мгновенно вспомнил пасть, и почувствовал острую необходимость сбежать на сушу. Там уже зарокотал двигатель вездехода. Неловко сев, Йонге потер шею.

“Говори, когда тянуть”, – снова прорезался Рудольф.

В проломе забурлила вода, и Йонге чуть не заорал: “Сейчас”, – но это опять оказался Сайнжа. На этот раз он вынырнул сразу по пояс, оттолкнулся обеими руками и легко выскочил из воды.

– Ремень мой! – ляпнул Йонге, потрясая обрывком и все еще не вставая.

Сайнжа наклонился, проливая воду на пилота, взял его за плечи и вздернул на ноги.

– Куплю в подарок, – пообещал он, ухмыляясь во всю пасть, и поднял Йонге еще выше, отрывая от поверхности. – Примешь?

– Я бы советовал вернуться на берег, – с нажимом повторил Сентклифф.

Сайнжа поставил первого пилота на место, тут же развернул и подтолкнул в спину.

Яростно размахивая останками ремня, Йонге прошествовал сквозь льды, умудрившись ни разу не потерять равновесие. Вода на лице буквально замерзала.

– Скажи Рхудо-о’ф, пусть достанет мой трофей, – потребовал Сайнжа.

– Сам сказать не хочешь? – огрызнулся Йонге, утираясь.

– Я же не умею, как вы, разговаривать. Скажи. Говори, говори, умансоо.

С каждым словом Сайнжа все настойчивее стучал когтем по плечу Йонге, и на ходу это особенно раздражало.

“Тяни”, – скомандовал Йонге.

Вездеход радостно зарычал, трос вздрогнул и натянулся. Сентклифф немедленно прибавил шаг, обгоняя Йонге, хотя для этого ему пару раз пришлось перепрыгивать широкие трещины, Йонге и сам почувствовал, как лед под ногами угрожающе сдвигается, и прибавил ходу.

Последняя льдина стояла дыбом, и он как следует оттолкнулся, прыгая.

В аккурат, когда отважный космолетчик приземлился на надежный берег, лед треснул с диким грохотом.

Йонге обернулся и воочию убедился, что крассигирин огромен. Пока что из воды появлялась только его башка. Вездеход натужно ревел, впившись стопорами в снег, трос вибрировал, а туша все выползала и выползала.

– Матка боска, как ты это одолел? – вырвалось у Йонге.

– Тысячи поколений охотников, – самодовольно откликнулся Сайнжа.

Сентклифф вместе с ними наблюдал за вытягиванием туши. Оторваться от зрелища было невозможно. Затем в общем шуме Йонге различил шаги. Ему не пришлось оборачиваться, чтобы определить, что это Рудольф. Дело было даже не в синхроне, а в остром запахе туковых палочек. Сайнжа пошевелил выдвинутыми вперед клыками и оглянулся. В процессе он машинально скользнул взглядом по Сентклиффу, и тот немедленно замахал руками. Потом скинул рукавицы и начал ломать пальцы, явно пытаясь выстроить фразу. Сайнжа поднял ладонь, останавливая безмолвный монолог. Тоже сделал несколько жестов, но в отличие от полярника еще и повторил вслух.

– Я не спасаю. Я охочусь.

Сентклифф молча прижал оба кулака к груди и низко поклонился. Яут самодовольно провел когтями по гриве и вскинул подбородок. Йонге запихнул ремень в карман, стащил куртку и швырнул в навигатора. Сайнжа поймал ткань и небрежно утерся, а затем перекинул мокрую одежду через плечо.

– А ты, не вздумай, – предупредил Йонге, видя, что Рудольф тоже потянулся к застежке. – Сразу двоих с соплями нам не нужно.

– В отличие от яутов я не склонен чихать по поводу каждого сквозняка. А кое-кто недавно ныл, что ему холодно. Кто бы это мог быть?

Диалог еще не успел разгореться, как яут шагнул вперед, сгреб обоих за плечи и потащил к вездеходу Сентклиффа. Сам начальник колонии телепался в кильватере, продолжая бормотать слова благодарности.

По пути Йонге раздумывал, что едва полярника малость отпустит, как он вспомнит, что его сын едва не стал обедом крассигирина именно благодаря залетным гостям.

Запихнув обоих в теплый кузов, Сайнжа бросил Йонге куртку, а сам вновь скрылся в морозной пелене. Йонге огляделся, почуяв мерзкий запах, и тут же узрел Питера.

– Дяденька, а почему у вас куртка мокрая? – прохрипел пацанчик, кутаясь в огромное одеяло. – Вы меня спасали?

– Сайнжа тебя спасал, – вздохнул Йонге. – Только не благодари его, он это не любит.

– Я думал, все хотят быть героями, – удивился мальчишка и чихнул. – О, а мне дадите?

Рудольф, вытащивший из-за пазухи плоскую фляжку, недобро покосился на оклемавшегося пацана, но потом молча протянул фляжку.

– Эй, ты чего делаешь?

Йонге только-только возмутился, а мальчишка уже хлебнул и тут же дико закашлялся. Сопли и слезы потекли во все стороны. Рудольф подхватил выпавшую фляжку и обтер горлышко, после чего смачно отхлебнул сам.

– Меня воспитатель так учил, – сообщил он, – хочешь – пробуй, но потом не жалуйся.

Йонге вытащил фляжку у него из пальцев и отхлебнул сам. Не закашляться стоило большого труда – Рудольф намешал туда чего-то, больше похожего на доисторическое ракетное топливо. Тем не менее, пилот добил остатки, зажмурился и осторожно выдохнул. Ядреный дух устремился в нос. Йонге даже показалось, что сейчас он начнет выдыхать огненные струи.

– Руд-дольф, чушка белобрысая, ты чт-то туда…

Йонге едва ворочал языком. Кабина вездехода начала стремительно вращаться, вытягиваясь в тонкую спираль.

– Да я ничего-о… – изумленно протянул Рудольф.

Йонге схватился за страховочную рукоять и с пьяным ужасом вспомнил, что “Фелиция” говорила им про шестикратное усиление алкогольного воздействия, связанное с внедрением активных белков в организм.

*

Вездеход раскачивался, Йонге мутило. Он слышал, как проклятый недоутопившийся сопляк оживленно болтает, восхищаясь героизмом великого охотника. Великий охотник даже что-то бурчал в ответ, но судя по отсутствию перевода на синхроне – просто тренировал голосовые связки. Йонге замычал и покрутил головой. Под щекой обнаружилась знакомая кожаная подушка с подогревом. Йонге разлепил один глаз и обнаружил, что лежит головой на бедре яута. Тяжелая ладонь покоилась на его шее, коготь опасно щекотал под самым подбородком. Йонге застонал и попробовал развернуться. Все тело онемело, и по ногам тут же побежали иголочки. Сайнжа ослабил хватку, а затем поерошил волосы пилота.

Разлепив второй глаз, Йонге увидел главную причину своего мерзкого состояния. Причина куталась в одеяло и была весьма жизнерадостна. Отвратительно жизнерадостна. Йонге с трудом перевернулся на спину, задрал ноги и положил на страховочную ручку. Яут осторожно погладил его двумя пальцами по лбу, снова зарылся в волосы и угомонился. Йонге не видел напарника, но был уверен, что картина там точно такая же. Уж слишком самодовольно скалился великий охотник.

– Дяденька, а вы его любите? – хитро сощурившись, поинтересовался мальчишка и потер красный нос.