От звезды до звезды. Беглецы (СИ)

Секунду спустя, прижимая мандалу к груди, Сайнжа вовсю оглядывался. Желтые глаза будто сканировали помещение. Йонге откинулся на спинку дивана. Навигатор громко прищелкнул горлом и направился к дальней стене.

Торжествующую улыбку Йонге постарался спрятать как можно тщательнее. Дрессировка инопланетян давала свои плоды: яут не кинулся занимать первое понравившееся ему место. Он выбрал то, где украшение не грозило свалиться на людей или мебель.

В честь такого можно было простить даже очередной вандализм, связанный с вкручиванием в стену шурупов из малого походного набора.

Йонге окончательно уверился, что различные хитрые девайсы не менее хитрый инопланетчик прячет в специальном гиперпространственном кармане. Иного объяснения не находилось.

Жаки перестал разить умирающей елью, и под протестующий скрип стеновых панелей механик и бюрократ вновь сцепились в смертельной схватке.

Яут вертел мандалу, прилаживая получше; гипнотический узор притягивал внимание не хуже настоящей трехмерной голограммы с драг-эффектом.

Йонге прищурился, и на мгновение ему показалось, что он видит безумно сложную клеточную структуру. Привычный шорох от Фелиции тут же стал громче. Йонге тряхнул головой, ощущения исчезли.

– …вот поэтому ничего включать в план не нужно, – закончил Рудольф.

– Вы меня не убедили, – проквакал жаки.

Рудольф воздел руки и оглянулся, ища взглядом напарника.

Йонге тяжело поднялся из-за стола.

– Вы как хотите, а я в медотсек.

Рудольф развернулся всем телом. Сайнжа перестал прилаживать мандалу.

– Все нормально, – быстро сказал Йонге. – Просто кое-кто мне в голову говна напихал, пока маршрут нам корячил. Надо там…

Взгляд у механика сделался настолько странным, что Йонге смешался и замолчал.

– Йхо-онхе, ты страдаешь галлюцинациями? – немедленно поинтересовался яут.

– Да нет же! – Йонге поднял руки, жалея, что проболтался. – Просто иногда прорывается чужое, от юнусов еще. И я думаю, что можно попробовать это расшифровать.

– Скажите, жерай, – Рудольф снова повернулся к жаки, – можно ли в вашем, э-э, сборе данных для заинтересованных лиц учитывать такие, хм-м…

– Источники информации, – подсказал Йонге.

Жаки задумался, полуприкрыв глаза. Гребешки медленно шевелились, уложенные на стол подии вздрагивали. Йонге отвел взгляд, опасаясь очередного видения, и жаки тут же вновь закурлыкал.

– Если будет полностью доказано, что данные внедрены искусственным путем – можно.

Рудольф тоже поднялся.

– Тогда, если что, идиотом ты станешь хотя бы не зря, – деловито сказал он.

Йонге показал ему кулак и направился к выходу.

– А пожрать на дорожку? – крикнул напарник.

– Я составлю протокол! – подхватился жаки.

В медотсек Йонге прибыл в сопровождении полного торжественного эскорта. Всю дорогу жаки донимал его расспросами о принципе извлечения данных и делал пометки в планшете. Еле-еле удалось избавиться от него пилоту только непосредственно у капсулы автохирурга.

– Пожалуйста, не мешайте настройкам, – внушительно сказал он в ответ на очередное “А как..?”, – это очень тонкое оборудование, и надо быть предельно внимательным, чтобы…

Он запнулся, не зная, что придумывать дальше.

– Учесть особенности нейростроения, – не моргнув глазом закончил Рудольф.

Йонге кивнул и пробежался по программам сканирования. В основном они предназначались для проверки на сотрясение мозга или нанитное заражение. Но дешифровщик для считывания тоже имелся.

Проведя несколько минут в усиленном подборе параметров для фильтрации “свое-чужое” Йонге добился более-менее жизнеспособной программы. Еще пару минут искин пережевывал его шедевр.

В почтительном молчании окружающих Йонге начинал чувствовать себя немного самоубийцей.

– В связи с отсутствием специализированного оборудования, – прошелестела Фелиция, – рекомендуемое время сканирования составит двадцать два часа.

– Что, мозг пилота Далине такой сложный? – искренне изумился Рудольф.

Йонге потянулся и щелкнул напарника по затылку. Рудольф заухмылялся.

Жаки всплеснул подиями и молча занес данные в планшет.

– Действительно умансоо такие сложные? – уточнил Сайнжа.

– Мы не приспособлены для обмена мыслями, – рассеянно пояснил Йонге, выбирая на пульте программу поддержки. Глюкоза, витамины, кардиостабилизаторы – длинные перечни для каждой программы. – Поэтому вычислить чужое, переписать, да еще и затереть… Сложно, в общем.

– Значит, ты можешь стать идиотом?

Йонге покосился вверх. Но альтернативного перевода не последовало. Сайнжа явно сказал именно клинический диагноз.

– В этом случае завещаю тебе свой череп.

Сайнжа кивнул и погладил кончик лезвия, торчащий из наруча.

– А как вы разделите свое и чужое? – не утерпел жаки.

– Свое складывается из ассоциаций. Чужое впихнуто силком, без источника запоминания.

Жаки снова внес несколько пометок и открыл рот, но Рудольф сделал страшное лицо и молча провел пальцем по горлу. Жаки встопорщился, однако тут же взял себя в руки.

– Полагаю, в моем случае лучше удалиться, – величаво сказал он и сунул планшет подмышку. – Я фиксирую начало процедуры в…

– Через пять минут, – уверенно сказал Йонге.

Жаки кивнул и направился к дверям. Сайнжа помедлил, разглядывая капсулу, перевел взгляд на Йонге, фыркнул и тоже пошел на выход.

Йонге откинул дурацкое ощущение, будто Сайнжа примерился, как лучше доставать сварившийся мозг из красивого черепа первого пилота.

Даже слегка перехотелось лезть под сканер.

– Давай, не тяни, – поторопил Рудольф. – Мне теперь самому интересно, что тебе щедро запихали в серые клеточки.

– Скажи уж, что хочешь меня препарировать, – проворчал Йонге.

– Не без этого, – охотно согласился Рудольф. – Но только в случае глупой и безвременной кончины товарища Далине. Должен же я зафиксировать в протоколе жаки, какие дефекты нейронных связей за это отвечают.

Йонге фыркнул, сел на край капсулы и принялся стягивать ботинки. Рудольф вытащил из пазов капельницу и катетер и с готовностью предложил напарнику. Прикинув, сколько придется отлеживать бока на складках одежды, Йонге решительно стянул брюки и рубашку.

Устроившись на слое пенопрола, Йонге демонстративно зевнул и ткнул в клавишу запуска программы. Фелиция молча включила минутный обратный отсчет. Видимо, программисты предполагали, что больной в последний момент может передумать и кинуться прочь, разбрасывая стерильные иголки.

В режиме сканирования капсула не закрывалась, и Рудольф с любопытством нависал над напарником, щуря то один, то другой глаз.

– Давай еще дежурство устрой, – Йонге зевнул уже всерьез.