От звезды до звезды. Беглецы (СИ)

Монстр был идеален.

Выращенный подводный убийца распадался на куски. В черном то и дело возникали просветы. В них мелькали рыбы, деловито прорезающие глубокие ущелья в горе сдохшего мяса. Йонге увидел, как могучий хвост отделился от корпуса и кувыркнулся, уходя вниз, махнув плавником напоследок.

Рыбы закружились у головы, на ходу впиваясь в оголяющуюся челюсть.

И наконец, сквозь ошметки, жилы, клочья шкуры, бесконечную кровь и грязь Йонге разглядел еще более черный силуэт. Второго такого не могло быть на всей Гезеген, во всем, чтобы его альяс сожрал, чертовом мире.

Сто одиннадцать метров. Гелиокс – 0,8%.

Йонге захрипел и вцепился в катушку. Метраж на маске крутанулся в обратную сторону.

Струйки боли расползались под кожей. Йонге почти не чувствовал тяжести – катушка заработала, согласившись тащить три, а то и четыре его собственных веса вдобавок к расчетному. Паническое подмигивание различных показателей он упрямо игнорировал. Микроискин отчаянно показывал, что скорость подъема выше предельно максимальной и уже дошла до двадцати метров в минуту.

Сквозь дикий шум в ушах Йонге обрывочно порадовался, что не читал все правила всплытий и погружений. Наверняка там была описана масса последствий. Наверняка Рудольф считал, что лучший экипаж не может попасть в западню на стометровой глубине. Не предполагал, что его попробуют сожрать.

Всей Гезеген на них было плевать, но искусственный монстр умел только охотиться, и они сами к нему явились.

Йонге твердил себе, что может, может, даже на нуле, на минусе – все равно вытянет и вытащит на поверхность. Даже если собственные кости треснут. Главное, не переставать прислушиваться к синхронизации. К тонкой трепещущей нитке, на которой слышно дыхание напарника. Редкое, неглубокое, сжатое в тиски.

Шестьдесят метров.

И дыхания больше не слышно.

Йонге почти всхлипнул.

Сквозь ужас пробилось яркое, почти болезненное воспоминание. Он зашарил по поясу и спустя мучительно долгие, растянувшиеся в вечность мгновения все-таки наткнулся на запасной баллончик.

Он еще мог справиться, у него было пять литров крови, заряженной гелиоксом.

Рыбы все кружились, наскакивая на полуобглоданную башку. Йонге выдернул руку, и башка тут же пошла вниз. Куда быстрее, чем должна тонуть по всем законам. Опять вручную передернув катушку, Йонге почти рухнул следом, и оказался на пути у жуткого трофея. Живот пронзила мучительная боль.

И Сайнжа так и не отозвался.

Дотянувшись до черного силуэта, неподвижно висящего в костяной ловушке, Йонге почти не глядя выдернул стандартный баллончик, и тут же воткнул в приемник запасной. Что-то на глейтере вздрогнуло, заставив Йонге судорожно перекоситься и сглотнуть.

Он пошарил по поясу напарника, нащупал катушку, и пальцы скользнули по разбитому контроллеру. Отпустив, Йонге нащупал уже свою и решительно сменил вектор. Вскинул руки, уперся в оголенную челюсть и почувствовал, как движется вверх.

Рыбы не унимались. Они давно должны были обожраться до смерти, но оскаленные зубы по-прежнему мелькали рядом, и рыбы уже грызли кость, стачивая лишний вес грамм за граммом.

Йонге и сам бы с удовольствием сбросил две тонны боли, обхвативших все тело раскаленной скорлупой. Он уже не был уверен, что дышит. Возможно, за него работала адская химия, которую исторгал из себя костюм.

По всей маске оставалось все меньше сопроводительных символов. С каждым движением истощался запас энергии, и что-то страшное происходило внутри них обоих.

Искин микрокомпьютера отключал показатели, едва они переставали быть стабильными. Упорствовали только цифры, отделявшие его от поверхности. От воздуха.

Йонге старался не смотреть на утекающие проценты. Он чувствовал, как с каждым пикселем, гаснущим и заново вспыхивающем на экране, его легкие превращаются в скомканный целлюлозный пакет.

Тридцать метров.

Гелиокс – 0%

Отсчет погас.

Зеленые веера колыхались. Плавно взмахивали, вычерчивали замысловатые фигуры. Где-то за подвижным лесом сияющих перьев и плавников двигались огромные зловещие тени. Рыбы-пилы рядом с ним грызли кость. Он даже видел, как в воде рассыпается белая пыль. Скручивается в непонятные символы, гипнотизирует. Йонге сделал последний вдох, жадно сглотнул и так же резко выдохнул.

Пятнадцать метров.

Движение прекратилось. В ушах стоял непрерывный тревожный писк. Такой пронзительный, что делалось невыносимо больно. Обезумевший электронный сторож не выпускал людей выше уровня, за которым давление менялось слишком быстро. Нейтральная плавучесть, спасавшая от декомпрессии, убивала обоих. Розового вокруг Рудольфа становилось все больше. Гелиокса в клеточках тканей – все меньше.

Хвосты колыхались, зеленоватые тела кружили все стремительнее.

Рядом с руками Йонге в кость вцепилась длиннопалая ладонь. Инсалар попробовал толкнуть, но катушка держала крепко. Инсалар повернул голову. Сквозь разводы в маске Йонге увидел, как из хоботка вырывается огромный пузырь.

Воздуха. Как же ему не хватало воздуха. Он разжал пальцы и потянулся к маске. Там, за прочным пластиком, запершим его в безвоздушном пространстве, были живые инсалар и воздух. Они так свободно дышали им, что он умирал от зависти.

Занемевшие, скрюченные пальцы не слушались. Бесполезное поскребывание по маске доводило до бешеных искр перед глазами. Йонге в ярости дернул за край.

Вода отозвалась бурей пузырей, громким булькающим ударом. Йонге вскинул голову. Сквозь ажурную решетку костей и зубов он разглядел еще один силуэт. Быстрый и блестящий, как механический юнус. Мгновенная паника окончательно перекрыла горло, стиснула сердце и остановила его.

“Умансоо!”

Яут скользил вниз, и его тоже окутывали пузыри воздуха. Чистого, кипящего в мутной воде.

Сайнжа ухватился за скелет и выбросил вперед руку, протискивая сквозь белые осколки. Йонге вытянул руку в ответ. Оставалось совсем чуть-чуть.

“Успел”.

Поверхность удалялась. Медленно темнела, словно кто-то накрывал океан крышкой.

========== Глава 10 ==========

“Да-ли-не”.

Глейтер пульсировал сплошным потоком боли. Йонге цеплялся за край платформы, и его неудержимо рвало. Хлестало из носа, с глазами и ушами творился сущий кошмар, кишечник и мочевой пузырь присоединились к вакханалии. Переводя дух, Йонге бросал взгляд на таймер, и, как по заказу, его начинало выворачивать снова.

Барахтаясь среди собственных отходов жизнедеятельности вот уже четверть часа, больше всего на свете Йонге хотел немедленно умереть.

– Тупица! – гаркнул Сайнжа сверху.

Яут присел на корточки, вытянув шею. Дредлоки болтались почти перед носом Йонге, но не было сил, чтобы протянуть руку и схватиться.