От звезды до звезды. Беглецы (СИ)

– Я протестую, – просипел Рудольф с пола. – Не давай ему, Далине, я тебя уважать перестану!

– От-тстань! – Йонге скопировал истеричную интонацию жаки. – Я жить хочу!

– Правильный выбор, – прошипел Аннели. – Шевелись, плесень!

Через силу набирая координаты, ведущие хрен знает куда, Йонге окостенело пытался сообразить, кто затаился у них на корабле и почему от него тянет таким удушающим мертвенным страхом.

Он все еще думал, когда силуэт медленно поднял длинный иззубренный хвост с полуметровым клинком на конце.

– Г-готово, – выдавил он.

Координаты светились голубым. Аннели повернул голову еще на пару градусов и прикипел взглядом к длинным рядам цифр.

– Я не поленюсь проверить, господин Далине…

Йонге не выдержал. Колени подогнулись, и он упал на пол, отчаянно стараясь стать как можно незаметнее.

Аннели обернулся.

Альяс прыгнул.

*

Футляр медленно вращался. С точки зрения взгляда изнутри – вокруг футляра вращалась вся станция, и уже на пятой минуте Йонге начало казаться, что паруса отчетливо взмахивают, будто наполовину разрушенная станция пытается улететь с места катастрофы.

Скафандр совершенно определенно сделался тесноват. Шлем покоился у Йонге на коленях, и первый пилот то и дело бросал тревожные взгляды на основной затвор. Кое-какая техника в ячейке еще функционировала: у них сохранялся кислород и тепло. Но вплавившаяся в технический ярус Фелиция не давала шансов сбежать.

В раскрытом шлюзе раздалось громкое хлопанье и пронзительное скрипучее верещание.

Рудольф нервно вцепился в огнестрел.

Сайнжа выглядел почти благодушно, и духовая трубка в его пальцах напоминала какой-то древний музыкальный инструмент.

Тень с вытянутой, долотообразной головой метнулась из шлюза и рванулась к потолку.

Щелк.

Ликующее верещание оборвалось, и трупик брякнулся наземь. Яут, вооруженный духовой трубкой, развлекался дармовой охотой вот уже четверть часа. Крылатые твари, поражаемые меткими выстрелами, звучно шмякались под ноги инсалар.

Стесняясь и смущаясь, тот деликатно отворачивался и жрал их вместе с чешуей.

Провожая взглядом осторожно тянущуюся лапу альяса-инсалар, Йонге с содроганием припомнил, как яут ступил на пандус – в полной броне, да еще и с титанической винтовкой, отягощавшей левую руку. Оглянулся – и не нашел никого, на ком можно было проявить воинскую доблесть.

В футляре оставался лишь выгоревший корабль, чинно сложившая лапы тварь с болтающимся на хвосте обрубком синтетика – и напуганные до усрачки умансоо в кабине лифта.

Йонге откашлялся. Сайнжа зарокотал и покосился на него.

Йонге решительно встал с разделителя.

– Нет, я все-таки должен посмотреть…

– Сидеть, – Рудольф протянул руку и ухватил его за локоть. – Тебе там не понравится.

Йонге уставился на напарника. Отпустив его, Рудольф выразительно чиркнул по горлу и скривился.

– Все так плохо? – жалобно поинтересовался Йонге.

– Даже еще хуже.

Зайчик с дула спрыгнул Йонге прямо в глаза, заставляя отдернуться.

Последний киберик, остававшийся в распоряжении инсалар, окончательно утратил видовую принадлежность, будучи пересобранным по прямому назначению. Без особого сожаления Сайнжа передал монументальный ствол “орудия смерти” в трясущиеся руки первого механика. На взгляд Йонге оружие было чудовищным – в нем отчетливо прослеживались закрученные и почти переплавленные руки-ноги. А в том, что прицельной рамкой на длинном стволе служил кусок визора, Йонге готов был поклясться неприятными ощущениями в желудке.

Однако Рудольф вцепился в ствол, как в спасательный круг, тут же назвал его кибой и объявил, что столь ценный подарок будет следовать за ним повсюду, включая все судебные заседания, казино, телок и даже сортир. После чего отважно устремился вглубь корабля.

Йонге проследовать за ним не смог – ноги подгибались. В качестве альтернативы он избрал психологическую атаку и зарядил длинный монолог, риторически обращаясь к дохлым синтетикам, вододышащим прохвостам, синежопым мудакам, великим охотникам и, на всякий случай, персонально к звезде Вольфа-Райе. Сайнжа кивал невпопад и деловито ощупывал умансоо, продергивая каждый сустав. Отдавший концы чип полностью лишил их всякой возможности общения.

Десять минут спустя, переодетый в скафандр Рудольф спустился из шлюза – бледный и едва не осунувшийся. И велел первому пилоту на борт не ходить во избежание душевных травм. Вручил второй скафандр и сел настраивать на коленке визор для восстановления взаимопонимания между всеми обитателями футляра. А следом из шлюза вылетела первая тварь.

Очередная летучая мерзота шлепнулась наземь и заверещала, колотя раздвоенным хвостом. Инсалар схватил полуящера-полулетуна, пасть раскрылась, и от паразита осталось только несколько плавников. Инсалар тщательно стер чешую с хитиновых челюстей, сложил руки на животе и гулко заурчал.

– Извините, – прорезался перевод. – Очень вкусно.

Йонге покосился на потрескавшийся планшет, висевший на шее монстра в качестве переводчика. Перевел взгляд на гигантскую костяную корону. И тут же вспомнил, как чуть не обоссался, когда приколоченный к стенке лифта Аннели начал в буквальном смысле расползаться на части. Стеклопластик лифта тоже пополз, и в тот момент Йонге решил, что, по крайней мере, их смерть будет достаточно громкой, чтобы вымотать нервы Хармати, Юте и всем остальным, впутавшимся в гиблое дело о перевозке модифицированной рыбы.

“Здра-авствуйте-е, – проскрипел тогда альяс прямо внутри его головы. – Извини-ите, что так до-олго”.

– Вот, – Рудольф протянул визор.

Йонге немедленно нацепил его, Сайнжа демонстративно опустил маску, постучал по виску когтем и заворчал.

“Можешь говорить вслух, умансоо, – побежал текст по визору. – Я пойму”.

– Прекрасно! – Йонге вскинул руки. – Как?

“Что – как?”

– Это!

Двойной вопль прозвучал одновременно, но указывали напарники на разное. Йонге ткнул в корабль, Рудольф – в инсалар. Тот стыдливо отдернул руку от недоеденного крылышка.

– Зовите меня Глэдос, – скрипнул он.

– Да чихать мне, – Рудольф погладил ствол. – Хоть Глэдос, хоть Юпитер. Ты выглядишь, как чертова королева-мать альясов!

– Очень быстрая мутация, – вновь скрипнул инсалар.

По совести, на классического альяса он не больно-то походил: мускулистые конечности, меньше хрящей, больше толстой шкуры, местами все еще с чешуей. Но Йонге снова и снова возвращался взглядом к короне. Он допускал, что инсалар рассматривал доставшийся ему генетический материал исключительно с прикладной точки зрения, но все инстинкты вопили от ужаса. А уже сверху гудело возмущение. Йонге даже догадывался, почему Рудольф не хочет пускать его на борт и цепляется за оружие, успокаивая нервы.