То, что нас объединяет (СИ)

Они были разными. Настолько разными, что просто не могли привлекать друг друга. Тем не менее поток писем не угасал. Возможно, Хелен и Сару забавлял сам факт того, что каждая составляла полную противоположность другой. А может, они распознавали друг в друге качества, которых не хватало им самим. Саре нравилось читать письма Хелен, несмотря на их грубоватую прямоту – особенно в те дни, когда она чувствовала себя печальной и покинутой. Хелен знала, что такое истинная печаль.

Дверь спальни распахнулась, и на пороге появился Нил с подносом в руках. Неужели она не заметила, как подошло время обеда? Усилием воли Сара заставила себя сесть, хотя мысль о еде не вызывала у нее никаких эмоций. Но Нил старался, хотел помочь ей. Он тоже горевал, только у него получалось лучше скрывать свои чувства.

– Яйца всмятку, – объявил Нил, опуская поднос ей на колени. – Тосты и чай, – он принюхался. – А чем это пахнет?

– Хелен прислала мне крем.

Сара взглянула на еду безо всякого аппетита. Нил аккуратно порезал хлеб, очистил до половины яйца. Максимально облегчил Саре задачу, как будто та была маленьким ребенком, который только учился есть самостоятельно. Сара взяла тост – и снова уронила его на тарелку.

– Сара, – мягко сказал Нил, – тебе нужно поесть.

Ей совсем не хотелось есть. Не хотелось вообще ничего. Просыпаясь по утрам, она с нетерпением ждала, когда же наступит ночь. Однако она снова потянулась за тостом и заставила себя прожевать маленький кусочек. За хлебом последовали ложечка яйца (Нил забыл посолить) и глоток чая.

– Твой отец снова звонил, – сообщил Нил, подойдя к окну. – Я сказал, что ты спишь.

– Хорошо.

– Кристина тоже хочет заехать. Она подумала, что тебя может подбодрить встреча с Эйданом и Томом.

– Нет, – вскинулась Сара. – Надеюсь, ты отказал ей?

– Она обещала позвонить позже, когда ты проснешься.

– Скажи, что я пока не готова. Я сама свяжусь с ней, когда буду чувствовать себя лучше.

Она не готова была к этой встрече. Эйдан, радостно бегущий к своей тетушке. Двухлетний Том, спешащий за старшим братом. И Кристина, чье гостеприимное лоно вынашивало уже третьего. Пройдет каких-нибудь пять месяцев, и ее малыш появится на свет.

Как же это все несправедливо!

Но Кристина желала ей только добра. Все они желали добра. Экономка из дома престарелых заверила Сару, что той не стоит торопиться с возвращением на работу – они сами потихоньку справятся. Нуала, мать Нила, первым делом привезла ей любимые сладости. И никто не упоминал о выкидыше. Такое чувство, будто этой беременности вовсе не было. Никто, кроме освежающе прямолинейной Хелен.

– На улице сейчас хорошо, – заметил Нил, глядя в окно. – Не так холодно, как вчера, да и дождь уже перестал.

– Правда?

Ей не было дела до погоды. Да пусть оно льет хоть до Судного дня!

– На вишне скоро набухнут почки.

– Чудесно.

Нил повернулся лицом к кровати.

– Представляешь, Шергара украли. Об этом говорили сегодня утром в новостях.

– Кого?

– Шергара, одного из лучших скакунов. Два года назад он без труда выиграл Эпсомское Дерби. Наверняка ты помнишь, об этом тогда трубили во всех газетах.

Похитили скакуна. Бог ты мой. Она слабо улыбнулась, глядя на вареное яйцо.

– Эта лошадь стоит целое состояние, – продолжил Нил. – Подозревают, что за всем этим стоят боевики ИРА.

– Надо же.

Но Сара уже утратила интерес к Шергару и его проблемам. Не в силах больше смотреть на еду, она положила ложку.

– Сделать тебе ванну? – спросил Нил.

– Нет, – она отодвинула поднос. – Дай мне еще немножко времени, ладно?

Нил осторожно уселся на краешек кровати.

– Детка, прошла уже почти неделя, – он сжал ее руку в своих ладонях. – Что хорошего, день за днем киснуть в постели?

Она с трудом подавила желание вырвать руку, сказать, чтобы он заткнулся. Никогда еще не говорила она мужу таких слов. Они вообще редко ссорились.

– Завтра, – произнесла она, разглядывая узор на одеяле. – Завтра я встану, хорошо?

– А как насчет того, чтобы вернуться на работу? Скажем, на следующей неделе?

– Ладно.

Но мысль о работе не вызвала в ней энтузиазма. Проще забраться на коленях на Эверест, чем снова встать к плите. Опустившись на подушку, Сара поплотнее закуталась в одеяло.

– Я хочу спать, – сказала она, закрывая глаза.

Она почувствовала, как приподнялся матрас, когда Нил встал с постели. Звякнула посуда – это он забрал поднос с остатками еды. Затем раздались шаги, приглушенные толстым ковром, после чего тихонько щелкнула дверь.

Завтра утром она встанет с постели, раз уж он так настаивает. Примет душ, вымоет волосы и наденет чистую одежду. А ближе к обеду позвонит в дом престарелых и скажет, что с понедельника выходит на работу. Что бы ни случилось, жизнь должна идти своим чередом.

Да, жизнь шла своим чередом, несмотря на все ее трагедии. Принцесса Грейс мертва – автокатастрофа прошлого года мгновенно стерла с лица земли эту красоту. Никаких вам выходных в Мейо.

Джон Леннон застрелен на пороге собственного дома. Расширяется круг жертв ИРА. В новостях то и дело передают о голоде и наводнениях. Но солнце каждое утро встает над горизонтом, и люди послушно следуют его ходу.

Но не все, так ведь? Сара вспомнила женщину, с которой встретилась на мосту вот уже восемь лет тому назад. Вспомнила ужас, который охватил ее при мысли о том, что она собиралась сделать. А ведь так поступают очень многие. Бросаются в реку, вешаются в собственном доме, оглушают себя смертельной дозой таблеток.

Мост по-прежнему был на месте. Сара проезжала через него всякий раз, когда заглядывала с визитами к отцу. За восемь лет он ничуть не изменился – только перила покрывали время от времени новой краской.

Это не так далеко от их дома, минут двадцать на велосипеде. Можно дождаться, пока Нил уйдет на работу, и подъехать туда. Прислонить велосипед к перилам, забраться наверх…

Она тряхнула головой, отгоняя от себя эти мысли. Нет-нет, что бы ни случилось, на это она не пойдет. Что ни говори, в душе всегда остается надежда на лучшее. Надежда на то, что завтра все сложится удачнее, чем сегодня. Но до чего же трудно поверить в это сейчас!

Приподнявшись, она вновь потянулась к письму Хелен. В бессчетный раз читала она эти слова, впитывая в себя каждую букву. Она буквально льнула к ним. Закутывалась в них, как в старую, но любимую одежду.

Хелен

В утро своего сорок первого дня рождения Хелен О’Дауд без особого восторга разглядывала себя в зеркале ванной. От уголков глаз протянулась сеточка морщин, которые прочно обосновались на ее лице. Такие же морщинки впечатались в кожу вокруг губ – еще бы, почти четверть века безостановочного курения! А началось все еще в школе, когда они с Морой Карран и Фрэнсисом Линчем тайком смолили за хозяйственными пристройками.