Галина Гончарова - Клыкастые страсти

– А о приличиях подумать не надо?

– Славик, о каких приличиях ты говоришь? Сколько им осталось? Год? Пять лет? Десять? Разве они не имеют права быть ну хоть чуть-чуть счастливыми?

– За наш счет?

– Почему за наш счет? Это их личная жизнь. А ты эгоист. Неужели не ясно, что твои родные имеют право быть счастливыми?

– Это мерзко.

– Потому вы с дедом и не помиритесь. Он не хуже меня чувствует твое неприятие. И зачем ему такая морока?

– А мать?

– Покажешься ей на глаза – я тебя сама грохну, – спокойно предупредила я. – И деда не дождусь. И вообще, давай про твою Клару, да я домой пойду. Спать охота.

– Что с ней будет?

– Смерть.

Я ограничилась одним словом. Но братику это явно не понравилось. Он попытался пошевелиться, задергал бровями, зашарил глазами по сторонам и наконец, не дождавшись с неба помощи, выдавил:

– Юля, а можно ее помиловать?

– Нет.

– Почему? А если мы уедем? Тайно? Как бы казнь была, а на самом деле…

Я покачала головой и подняла руку, останавливая Славку.

– Я все поняла. Ты ее до сих пор любишь, да?

– Да.

– Не хочешь, чтобы она умерла, готов поверить, что ее обманули, запугали, поиздевались… Но это не так. Она любила своего вампира не меньше, чем я – своего. И хочет умереть сейчас. Так у нее есть серьезный шанс оказаться рядом с ним. Так-то.

– Что за чушь?

– Слава, почему умерли Ромео и Джульетта? Они просто не захотели жить друг без друга. Если бы Даниэль не оставил мне… впрочем, это неважно. Но я бы тоже могла в один из прекрасных деньков сигануть из окошка головой вниз. Могла бы. И я могу понять Клару. И уважаю ее решение. Уважай и ты.

– А я могу с ней поговорить?

– Да. Завтра, перед казнью.

– Ты стала жестокой, Юля.

– Жизнь воспитала. Отец умер, брат бросил…

– Мать – шлюха, а дед…

Дальше я договорить ему не дала.

– Еще раз так скажешь про мать, я тебе сама шею сверну.

Или Леонида попрошу. Всего хорошего. Поправляйся.

И вышла вон.

За дверью меня ждал Леонид.

– Подслушиваем?

– Осведомляемся о настроениях охраняемого объекта, – парировал оборотень, подхватывая меня под руку. – Он тебя не расстроил?

Я покачала головой.

– Славку мне не жалко. Клару я понимаю. Для нее смерть будет благом. А этот…

– И ведь он действительно твой брат.

– Это и называется порода-урода.

Мы медленно шли к выходу из клуба.

– Так о чем ты хотел со мной поговорить?

– Разумеется, о размножении. Тигры – это животные Князя города, поэтому…

– Решите всё с Валентином в порядке живой очереди, – перебила я.

Леонид кивнул.

– Хорошо. Но ты…

– А я согласна помочь. Вот посмотрим, как будет чувствовать себя Настя, как буду чувствовать себя я, – и решим. Договорились?

– Да.

На улице нас ждали Глеб и Константин. Глеб помахал мне рукой и уселся за руль.

Я послушно запихнулась на заднее сиденье, к Константину, Леонид сел на переднее.

– Домой, – распорядилась я.

Клару казнили в полночь следующего дня.

Славка попросил разрешения поговорить с ней.

Подсмотреть нам не удалось. Но подслушивали мы целым коллективом. Я, Вадим, Валентин, Леонид. Мечислава тоже приглашали, но он сказал, что это ниже его достоинства. Ну еще бы… Князь города подслушивать не может. А вот направить подслушивать подчиненных, а затем подробно их расспросить – это в его духе.

Почему не наблюдали? Устанавливать в камере видео было всем лень. Глазки делать – тоже возиться. А вот втиснуть пару микрофончиков в вентиляцию – одно удовольствие. Сиди на диванчике и слушай.

Славка вошел без стука. Некоторое время из динамиков не доносилось ни звука. Потом…

– Клара…

М-да. А голосок у братца дрожит. Мало ему один раз позвоночник сломали…

– Да? – это уже Клара. Таким тоном… «А не пошел бы ты нах-нах?..»

– Нам надо поговорить.

– Мне уже ничего не надо. Тем более от тебя, – отрезала лисица. Да, как к ней ни относись, но она достойный противник. Если бы у нее крыша не поехала, мы в жизни бы ничего не доказали. У нее же не отличишь, где правда, а где ложь. Стояла бы на своем, и все тут.

– А мне надо. Юля мне всё рассказала.

– Вообще все? Тогда уточни, как создавалась Вселенная. А то обидно будет умирать, так и не узнав ответа. – Тон Клары был до того равнодушным, что я поняла: она даже не издевается. Ей просто наплевать. На все.

– А вообще умирать будет не обидно?

А голосок у Славки дрожит. Все-таки он ее любит. До сих пор. Хоть любимая его чуть на тот свет не отправила. Дурак. Хотя… мне ли кидаться камнями? Нет. Не мне.

– Нет.

Ответ Клары прозвучал как отражение моих мыслей.

– Я мог бы поговорить с Юлей. Если захочешь, я могу попробовать добиться помилования.

– Нет.

– Ты действительно так его любила?

– Не твое дело.

– Да развернись ты ко мне, когда я с тобой разговариваю! – взорвался вдруг Славка.

– Не повышай на меня голос, щенок, шею сломаю, – Клара даже и не подумала волноваться. И ведь сломает, судя по тону.

– Я тебе совсем безразличен? Ты все это затеяла ради своего любовничка-вампира?!

– Не тронь Диего. А то и Юлька не поможет. Не успеет.

Вот теперь Клара явно разозлилась. Но Славка этого не понял. Или понял, но все равно продолжал рваться вперед.

– Мы можем уехать! Забыть обо всем этом, как о страшном сне! Я поговорю с Юлей. Ну инсценируют убийство! Это ведь не так страшно! Пусть нам даже придется никогда не возвращаться в Россию…

– Болван.

Слово упало на сбивчивую речь Славки и придавило, как тапок – таракана. Братец осекся и замолчал. А Клара продолжила тем же равнодушным и холодным тоном.

– Кто бы знал, как ты мне надоел за это время! Со своей любовью, своей наивностью, своей мечтой об идеальном мире и идеальных отношениях! Если бы не Диего, я бы до тебя и щипцами не дотронулась. Но раз уж любимый попросил, пришлось изображать восторженную идиотку. А ты даже ничего не заметил! Тебе и в голову не пришло, что оборотни не могут себя так глупо вести. Да одного прима-вольпа хватило бы, чтобы размазать тебя по асфальту. И пистолетик не помог бы! Знаешь, меня утешает одно: хоть после смерти я не буду видеть твою тупую физиономию!

– Ты… ты… – у Славки не хватало ни слов, ни воздуха.

– Я. И что? Уйди отсюда. Не отравляй мне последние минуты перед смертью. Надоел.

Славка еще раз втянул ртом воздух и вылетел за дверь.

Клара не хотела дальше жить без Диего, не любила Славку и не нуждалась в прощении.

Использовала?

Было. Если бы Диего сказал, так и прибила бы. И не задумалась. Лгала?

Было. Если бы Диего сказал, так и прибила бы. И не задумалась.

Не любит?

И никогда не полюбит. Юля обещала, что она, Клара, встретится с Диего. Больше ничего и не надо. А теперь пошел вон, надоел хуже горькой редьки. Все просто.