Райчел Мид - Принцесса по крови

– Не знаю, но он много спит, отчего тут стало еще скучнее. В смысле, он не такой уж замечательный собеседник, но некоторые из его сумасшедших историй интересны.

Адриан призадумался.

– Особенно если запивать их скотчем.

– Держи меня в курсе того, как у него дела, – пробормотала я.

Интересно, не потому ли Кит недавно так торопился? Если Кларенс серьезно болен, нам придется договариваться с моройским доктором. Это усложнит наше положение в Палм-Спрингсе, так как нам или придется перевозить отсюда Кларенса, или кого-нибудь привозить к нему. Если Кит занимается этим, мне самой не стоит беспокоиться… Но я просто не верила, что он может управиться хорошо хоть с какой-то работой.

– Не знаю, как ты с ним миришься, – продолжал Адриан. – Раньше я думал, что ты слабая и просто не даешь сдачи… Но теперь, честно говоря, считаю тебя очень даже крутой. Нужна чертовская сила воли, чтобы не пожаловаться и не разразиться бранью. У меня нет такого самоконтроля.

– У тебя есть больше, чем ты думаешь, – ответила я, слегка взволнованная комплиментом.

Я так часто сердилась на себя за то, что казалось мне неумением давать сдачи, что впервые осознала – такая сдержанность требует особой внутренней силы. А еще больше меня удивило, что на это мне указал Адриан.

– Я часто хожу по краю. Мой отец – и остальные алхимики – очень серьезно относится к вопросам повиновения, к тому, что надо выполнять распоряжения старших. Я, считай, угодила в двойной переплет, ведь у меня с ними сложные отношения. Поэтому мне особенно важно не привлекать к себе внимания.

– У тебя проблемы из-за Розы?

Адриан говорил очень сдержанным тоном.

Я кивнула.

– Угу. То, что я сделала, в их глазах равносильно предательству.

– Не знаю, что означает «равносильно», но, похоже, дело серьезное.

Я видела, как Адриан изучает меня краешком глаза.

– А оно того стоило?

– Пока – да.

Было легко так говорить, раз у Зои еще нет татуировки, а меня не отправили в центр переобучения. Если это изменится, я буду отвечать уже по-другому.

– Я действовала как должна была. Думаю, это оправдывает всякие неожиданные поступки.

– Я тоже нарушил много правил, чтобы ей помочь, – беспокойно сказал Адриан. – Я сделал это ради любви. Не знаю, благородны ли мои мотивы так же, как твои, тем более что она влюблена в другого. Большую часть «неожиданных поступков» я совершал по самым разным причинам, чаще всего – чтобы позлить родителей.

Я поняла, что слегка завидую этому. Я не могла даже представить себе, как нарочно пытаюсь раздразнить отца, хотя мне, конечно, хотелось так поступить.

– Думаю, любовь – благородный мотив, – сказала я.

Конечно, это было умозрительное суждение. Я ни разу не влюблялась, и мне не на что было опираться для столь громкого высказывания. Наблюдая за другими, я решила, что любовь – это прекрасно… Но в данный момент я была чересчур занята работой, чтобы переживать из-за отсутствия влюбленности. Интересно, должна ли я чувствовать разочарование по этому поводу.

– И думаю, у тебя есть масса времени, чтобы совершить другие благородные поступки.

Адриан захихикал.

– Никогда не думал, что самым рьяным членом моей команды поддержки станет девушка, считающая меня дурным и бессердечным.

Значит, мы с ним два сапога пара. Поколебавшись, я заставила себя задать вопрос, который не давал мне покоя:

– Ты все еще любишь ее? Розу?

Поскольку я не знала, каково это – быть влюбленным, то не знала и сколько времени должно пройти, чтобы избавиться от любви.

Улыбка Адриана погасла. Взгляд стал отсутствующим.

– Да. Нет. Трудно покончить с чем-то вроде этого. Она так сильно на меня повлияла, и в хорошую, и в плохую сторону. Такое трудно оставить в прошлом. Я стараюсь не очень думать о любви или ненависти к ней. Просто пытаюсь жить, как жил до нашей встречи. К несчастью, с переменным успехом.

Вскоре мы добрались до колледжа. Уиз Реган оказался крупным мужчиной с бородой, в которой виднелась проседь. Однажды летом миссис Тервиллигер бесплатно учила его племянницу, и Уиз чувствовал себя обязанным ей.

– Вот в чем дело… – начал он, как только мы уселись напротив.

Адриан был в брюках цвета хаки и рубашке шалфейного цвета; такой наряд отлично подошел бы для собеседования с работодателем… Поздновато он так оделся.

– Я не могу просто взять и внести вас в список. Чтобы принять заявление о зачислении в колледж, требуется много времени и проверок, и мы никоим образом не можем успеть все за два дня. Что я в силах сделать – так это зачислить вас в качестве вольнослушателя.

– Это что еще такое? – спросил Адриан.

– Быть вольнослушателем – значит присутствовать на занятиях и выполнять задания, но не получать за это отметок.

Адриан открыл рот, чтобы заговорить, и я могла лишь вообразить, какой комментарий он собирается отпустить насчет такой добровольной работы. Я быстро вмешалась:

– А что потом?

– Потом, если вы сможете собрать документы, через… скажем, через неделю или две – если эти документы примут, – я смогу задним числом изменить статус вольнослушателя на статус студента.

– А как насчет стипендии? – спросил Адриан, подавшись вперед. – Я смогу получить деньги?

– Если вы имеете на это право, – сказал Уиз. – Но, честно говоря, вы не можете подать заявление на стипендию, пока вас не примут в колледж.

Адриан снова откинулся назад, и я догадалась, о чем он думает. Если на зачисление в колледж уйдет пара недель, тогда и стипендию, без сомнения, оформят не сразу. Адриану предстоял по крайней мере еще один месяц проживания у Кларенса – в лучшем случае. Я приготовилась к тому, что Адриан откажется от всего, но вместо этого увидела на его лице выражение решимости. Он кивнул.

– Хорошо. Давайте для начала зачислите меня вольнослушателем.

Это меня порадовало.

Мне удалось внушить себе, что я довольна занятиями в Амбервуде, но, взглянув на расписание настоящего колледжа, я увидела, какая пропасть разделяет эти два учебных заведения. История здесь изучалась куда более глубоко, чем я могла себе вообразить. Однако Адриана история не интересовала. Он немедленно сосредоточился на факультете искусства.

В конце концов он записался на два вводных курса по живописи и рисунку. Занятия шли три раза в неделю и – что удобно – друг за другом.

– Поменьше придется ездить на автобусе туда-сюда, – объяснил Адриан, когда мы уходили.

Я изумленно взглянула на него.

– Ты собираешься ездить на автобусе?

Похоже, его позабавило мое удивление.

– А как же иначе? Занятия идут днем. Ты не сможешь меня возить.

Я подумала о находящемся бог знает на каком отшибе доме Кларенса.

– Да где ты вообще найдешь там автобус?