Джессика Черази - Кто боится современного искусства?

В тексте «Picasso Baby» искусство предстает вовсе не как территория творческой свободы – это роскошный товар, которым можно (и должно) владеть и кичиться. В песне ведется перекличка ключевых брендов мира искусства – Пикассо, Ротко и Уорхол, «Арт-Базель» и Christie’s. Хотя главное, что сообщает нам Джей-Зи, это то, что он сам – современная версия Пикассо и народ одновременно. В данном случае искусство – это символ богатства, материальное продолжение авторского «я»; высокий статус позволяет Джей-Зи сбросить оковы поп-культуры и подняться до уровня великих – его рэп сродни шедеврам.

Очарование мира искусства за последние несколько лет усилилось, особенно для представителей поп-культуры. Актеры и музыканты стремятся получить доступ в эту сферу, причем не только путем сотрудничества, – они хотят, чтобы их самих принимали в качестве художников. «Picasso Baby» Джей-Зи – это не обычный видеоклип, а видеозапись «настоящего» перформанса. Джеймс Франко, актер-художник-режиссер-сценарист, – теперь еще и завсегдатай художественных галерей. Его картины, фотографии, видеоработы и инсталляции не раз демонстрировались на крупных, в том числе и персональных, выставках. Леди Гага, поп-певица и мировая суперзвезда, выпустила музыкальный альбом под названием «ARTPOP» с работой Джеффа Кунса на обложке, а сопутствующий выходу этого альбома концертный тур назвала «ArtRave». Как она поет в песне «Applause» и пишет у себя в Твиттере, «поп-культура проявлялась в искусстве, теперь искусство – в поп-культуре, во мне!» В мире, где существует четкое разделение между «высоким искусством» и поп-культурой, престиж, обеспечиваемый принадлежностью к сфере искусства, становится желанной целью.

У подобных вылазок в арт-мир наверняка найдутся свои плюсы. Провоцируя скандал, вызывая бурные споры и сбивая людей с толку, они используются как образцовый инструмент маркетинга. Перформанс Джей-Зи стал вирусным буквально за пару минут – так же, как известие о решении актера Шайи Лабёфа носить (в качестве еще одного оммажа Абрамович) на голове бумажный пакет на премьерных показах, привлекая толпы посетителей в часы работы галереи Cohen в Лос-Анджелесе.

В данном случае искусство – это символ богатства, материальное продолжение авторского «я»; высокий статус позволяет Джей-Зи сбросить оковы поп-культуры и подняться до уровня великих – его рэп сродни шедеврам.

Неудивительно, что такие попытки встречают противоречивый отклик. Пусть звучат доводы в пользу разрушения преград между разными видами творчества, а также призывы к отказу от иерархий и стиранию с искусства налета элитарности, – каждая область искусства имеет свои стандарты вкуса и качества. В сфере, основой которой являются художественная целостность и подлинность, «искусство» в форме показных акций и провокационных причуд отдает пошлостью. Одним объяснением «звездных замашек» тут не отделаешься. Как сказал художественный критик Джерри Солц Джеймсу Франко в интервью 2016 года: «Мир искусства – это армия добровольцев, и мы все вступаем в нее безоружными. Мы все хотим одного и того же. У меня нет выбора – и нет другой надежды. Но вы? Столько возможностей, а вы всё туда же. Практически неизбежно, что ваша слава встанет во главе всего».

Роман Канье Уэста с искусством начался задолго до появления Ким Кардашьян. Не кто иной, как Уэст попросил в свое время Такаси Мураками → см. Осделать обложку для его альбома 2007 года «Graduation», на которой альтер эго рэпера, обычно изображаемое в виде исключенного из колледжа медведя, представлено в образе космонавта в куртке с эмблемой колледжа. Тот же Уэст обратился к живописцу Джорджу Кондо, попросив его помочь в оформлении обложки альбома «My Beautiful Dark Twisted Fantasy» (2010). Итогом стали пять картин, навеянных «Макбетом», образами балерин и творчеством самого Уэста.

Более того, Уэст попытался включить искусство в саму свою музыку. В 2010 году он заручился поддержкой художницы Ванессы Бикрофт для съемок тридцатиминутного клипа «Runaway», а в 2013-м сымпровизировал предварительную презентацию своего альбома «Yeezus» на ярмарке «Майами-Базель»

На вечеринке по случаю выхода в 2015 году его нового видео «All Day/I Fell Like That» в Музее искусств округа Лос-Анджелес, девятиминутного «живого» представления, снятого оскароносным режиссером и художником Стивом Маккуином, Уэст сказал: «Я бы отдал все свои „Грэмми“ – ну, может, пару „Грэмми“ – за то, чтобы оказаться своим в арт-тусовке». Для Уэста искусство – это не мимолетное увлечение, а нечто серьезное и по-настоящему стóящее. По меньшей мере стоящее двух «Грэмми». В конце концов, подобная одержимость уже помогла ему покорить музыкальную индустрию – несмотря на то, что все только и делали, что говорили, что у него ничего не выйдет. Так что насколько точно Уэст использовал термин «минималист», описывая себя на страницах The New York Times как «минималиста в обличье рэпера», не слишком-то и важно. На лекции в Оксфордском университете он заявил: «Займись я искусством, высоким искусством, моя цель была бы стать кем-то вроде Пикассо или даже круче». Даже Иисус достижим, дает понять Уэст (подставляя в «Jesus» начальные буквы, взятые из собственного имени) в своем шестом альбоме «Yeezus». В июле 2015 года Уэст получил почетную докторскую степень в Художественном институте Чикаго – безусловно, выбранный им путь к становлению «мастером» выглядит необычно, но должно же и у него быть что-то «ортодоксальное».

Джордж Кондо. Власть. 2010. Работа использована на обложке альбома Канье Уэста My Beautiful Dark Twisted Fantasy

Коль скоро основные задачи музея – коллекционировать, сохранять и выставлять культурное наследие прошлого, что же можно сказать о музее современного искусства? Каковы его задачи? Собирая артефакты, связанные с современной визуальной культурой, эти музеи предсказывают, что станет важным в складывающемся историческом контексте. То есть отобранные музеями работы загодя получают определенное место в нашем будущем «прошлом» и таким образом заранее оказываются вписанными в историю. Вот почему для всех – и для художников, и для галеристов, и для коллекционеров – так важно увидеть произведения, которые они создают, представляют и собирают, помещенными в музей.

Доверие к авторитету музеев коренится во мнении, что эти государственные учреждения являются хранителями истории и что сохраняемые и экспонируемые ими объекты отражают наши судьбы, поиски и достижения. Музеи также могут рассматриваться как национальный ресурс или как механизм, стимулирующий патриотические импульсы. Раз музеи существуют на государственные деньги, в их задачу должно входить исполнение возложенных на них обязательств, а сами они должны быть подотчетны организациям правления и представителям общественности. Вот почему они несут ответственность за сохранность своих собраний и отстаивают цели, превосходящие личные пристрастия отдельных кураторов или учредителей. Эти далеко идущие цели часто выражаются в формулировке музейной миссии. Посмотрим на «миссию» музея как на его главный рекламный довод. Таким «доводом» может быть как стремление организовать локальную арт-сцену и предоставить площадку для местных художников, так и нечто более специальное – например, сопряжение различных отраслей искусства и технологии, как в случае FACT (Фонда искусства и креативных технологий) в Ливерпуле.