Николай Кузьмин - Пленник моря. Встречи с Айвазовским

– Что с ним сделалось? – спросил я Векки.

– Он сердит на вас, – смеясь, отвечал итальянец, – и намерен сделать вам вызов на дуэль.

– За что, про что?

– Бог весть, от кого он узнал, что вы увезли из Генуи в Париж ту самую женщину, за которой он уже несколько лет ухаживает, за которой нарочно ездил в Италию. Да, он серьезно думает о дуэли».

С трудом Айвазовскому удалось уладить эту историю и избежать дуэли с горячим Т-цким, который уже решил послать художнику вызов. Он помирился с Т-цким только тогда, когда переехал в ту же гостиницу, где остановился его пылкий соперник, и разговорился с ним об этом, после чего они стали еще большими приятелями.

Кровавая страница истории. Великие князья Михаил Николаевич и Николай Николаевич и встречи с ними И. К. Покупка картин Александром II и императрицей Евгенией. Встречи с Доницетти [26] , Россини [27] , маршалом Пелиссье [28] и Наполеоном III. Воспоминания о приеме у Наполеона III и при дворе. Представление в Египте императору австрийскому Францу Иосифу и императрице Евгении. Картина, воспетая А. Н. Майковым.

Кровавая страница русской истории в эпоху Крымской войны 1853–1854 гг. вдохновила Айвазовского для исторгнутых из глубины сердца мрачных и кровавых сюжетов, перенесенных на полотно близким свидетелем этой эпопеи. Для этих картин он ездил почти к самым местам битвы из Харькова, где жил его брат, и таким образом написал одни из своих реальных и правдивых морских картин «Бомбардирование Севастополя» и «Синопский бой». В это памятное для России время художник имел честь встречать у себя проезжавших через Харьков из Севастополя в Петербург великих князей Николая и Михаила Николаевичей; они милостиво приняли от Айвазовского для представления государю императору несколько акварельных рисунков Айвазовского с изображением различных эпизодов войны. Вскоре на обратном пути из Петербурга к месту военных действий их высочества передали художнику благодарность их августейшего родителя и слова его: «Что бы ни написал Айвазовский – будет куплено мною».

Поглощенный печальными событиями войны, коснувшейся знакомых и близких ему лиц, Айвазовский с жаром и рвением принялся за написание новых картин, но когда он приехал с ними в Петербург, то уже не застал в живых державного своего покровителя. Две превосходно исполненные картины его и виды Малороссии были приобретены тогда же государем императором Александром Николаевичем и подарены им наследнику.

В следующем 1857 году, после академической выставки И. К. отправился в Париж, где за картины «Четыре богатства России», изображавших нашу страну в разные времена года, пронизанные общим голосом верха совершенства и приобретенные гр. Морни для императрицы Евгении, он получил редкое для художника отличие – орден Почетного легиона. Здесь он встречал разных замечательных лиц того времени, о которых сохранил навсегда в своей памяти глубоко врезавшиеся воспоминания.

Доницетти, Россини, маршал Пелиссье и Наполеон III оказывали ему особенное внимание. Россини посетил мастерскую художника. Маршал Пелиссье прислал ему любезное письмо с предложением навестить его «не в качестве недавнего врага, а в качестве гостя и друга». Письмо это в подлиннике сохранилось у И. К. Наполеону III и императрице Евгении И. К. Айвазовский, по совету нашего посланника в Париже, тогда же представился, чтобы благодарить их за награждение орденом Почетного легиона. Он встретил в Лувре самый любезный и радушный прием и приглашен был императором ко двору. Когда посланник представил И. К. императрице Евгении, он потрясен был ее царственной осанкой, красотою, с величием соединенными с особенной женственной, непередаваемой грацией, разлитою по всей ее фигуре. Наполеон III выглядел, по словам художника, вялым и утомленным, хотя он сказал немало любезностей нашему художнику по поводу его картин, похвалил живописные местности Крыма и просил его «остаться подольше в Париже», где он «будет чувствовать себя так же, как дома». При этом он прищуривал свои серые глаза, как-то тускло смотрящие на каждого, с кем он говорил, и, по словам И. К., непрерывно семенил короткими ногами, нескладно приставленными к некрасивой фигуре с длинной талией. Разговор шел на французском языке, но тут же с кем-то из представлявшихся император заговорил на чистом немецком языке, которым он владел в совершенстве.

В 1869 г. в ноябре И. К. Айвазовский посетил Египет для присутствия при открытии Суэцкого канала 5 (17) ноября; на этом торжестве он имел честь встретить и, вследствие выраженного ими желания, представляться некоторым высокопоставленным лицам разных европейских дворов, знакомых с ним по приобретенным на выставках картинам его кисти. Здесь находились, как было известно, Евгения, императрица французская, и Франц Иосиф, император австрийский, которым художник представлялся в частной аудиенции.

Картинами Айвазовского были украшены стены того самого дворцового зала, в котором шли переговоры о мире между великим князем Николаем Николаевичем и турецкими властями в 1878 году. Картины его этой эпохи являлись уже не простыми морскими видами, прельщавшими глаза зрителя, они говорили и сердцу, и возбужденной душе русских людей, как живописная хроника недавней войны. Символическая картина его «Знамение времени», выставленная в конце 1878 г. в Петербурге, вызвала новую сенсацию и толки. Кто не знает, что вдохновляемый не раз картинами Айвазовского, известный поэт наш А. Н. Майков чудно иллюстрировал эту картину следующими стихами:

Другой небезызвестный поэт писал в ту пору:

Одним словом, успех этой картины был выдающимся.

«Хождение по водам». Художник И. К. Айвазовский. 1888 г.