Андрей Васильченко - Прожектор доктора Геббельса. Кинематограф Третьего рейха

Исключение из этого правила составила организованная летом 1938 года кампания, которая была направлена против актрисы Лиды Бааровой, на тот момент любовницы Геббельса. По инициативе оберфюрера СС Карла Ханке во время премьеры фильма «Игрок» (экранизация романа Достоевского) актрисе была устроена обструкция. После этого фильм «Прусская любовная история», в которой Баарова играла главную роль, сразу же был направлен на полку, а сам Геббельс по требованию Гитлера разорвал любовную связь с актрисой.

Так что же служило поводом для запрета фильмов в те годы? Однозначный ответ можно дать лишь в отношении нескольких фильмов. Из соответствующих документов Имперского министерства пропаганды, управления Имперского киноинтенданта, проверочных отделов и канцелярии Гитлера можно вынести суждения о причинах запретов всего лишь пяти фильмов. Причина этого кроется в том, что сама процедура запрета кинофильма была в высшей мере неформальной, в большинстве случаев запрет на фильм являлся результатом телефонных переговоров, которые велись на самом высшем уровне. Нередко запрет следовал после неких устных указаний, которые фактически никак не отражались в документах. Меньше всего материала относительно запрета фильмов вышло из инстанций, которые согласно Закону «О кинематографе», собственно, и должны были накладывать данный запрет. Почти все документы проверочных комиссий оказались уничтоженными. Из сообщения воспоминаний Арнольда Бакмайстера, являвшегося председателем данных комиссий, следовало, что он был причастен к запрету лишь двух фильмов: «Ребенок, пес и бродяга» и «Вероятно, это была только мечта». На самом деле это было два названия одного и того же фильма, который, кстати, попал под запрет на недолгое время. После переделки и нового монтажа фильм 17 июля 1935 года был все-таки представлен немецкой публике.

Гораздо больше сведений можно почерпнуть из воспоминаний свидетелей, которые так или иначе оказались причастными к запрету того или иного фильма. Впрочем, некоторые из них вспоминали о данных событиях много десятилетий спустя, а потому нет ничего удивительного в том, что данные воспоминания содержали в себе множество внутренне противоречивых сведений. Но в любом случае даже эти отрывки могут помочь пролить свет на проблему запрещенных в Третьем рейхе фильмов. Сами же киноленты тоже не могут являться убедительным документом. После целого ряда переделок в них осталось мало того, что в свое время возмутило Гитлера или Геббельса. Это относится к фильмам «Жизнь может быть настолько прекрасной», «Старое сердце просится в путь», «Титаник». Сохранившиеся в настоящее время копии являются лишь бледной тенью того, что было показано в первоначальном варианте. Данные оговорки делаются, чтобы бесконечно не повторяться далее, когда будет рассматриваться судьба отдельных запрещенных фильмов. При этом акцент будет сделан именно на их национал-социалистической трактовке.

Режиссер Фриц Ланг

Первый случай запрета художественного фильма можно было констатировать уже два месяца спустя после прихода национал-социалистов к власти. Пожалуй, этот случай является самым известным в истории мирового кинематографа. 29 марта 1933 года проверочная комиссия Берлина запретила («по причинам возможной угрозы общественному порядку») фильм Фрица Ланга «Завещание доктора Мабузе», который был снят студией «Неро-фильм». Сам же Геббельс и не пытался скрыть того, что фильм был запрещен по политическим причинам. Что же это были за причины?

Фильм был представлен широкой публике лишь в 1943 году в Нью-Йорке, куда эмигрировал Фриц Ланг. Сам режиссер сделал к своей киноленте некое предисловие, в котором охарактеризовал «Завещание доктора Мабузе» следующим образом. «Этот фильм, являющийся притчей, должен был указать на террористические методы, к которым прибег Гитлер. Лозунги и догматы Третьего рейха оказались вложенными в уста преступников. Благодаря подобному приему я пытался изобличить национал-социализм как учение, которое является нечем иным, как волей к разрушению». Данный отрывок был воспроизведен в книге Зигфрида Кракауэра «От Калигари до Гитлера. Психологическая история немецкого кино». Ее автор, судя по всему, ощущал, что Фриц Ланг в чем-то лукавил, а потом вынес такой вердикт – фильм всего лишь предсказал методы осуществления национал-социалистической политики террора.

В любом случае, за несколькими исключениями, республиканская трактовка фильма «Завещание доктора Мабузе», которую дали Фриц Ланг и Зигфрид Кракауэр, продолжает тиражироваться до сих пор. В немецкой исследовательской литературе до сих пор можно найти упоминания «об отчетливом воспроизведении организованного насилия гангстерских банд в действия экстремистских объединений», дескать, фильм предвещал «господство установленного на государственном уровне террора». В некоторых случаях проводились даже примитивнейшие аналогии между Гитлером и доктором Мабузе. «Гитлер во время своего заключения в крепости Ландсберг написал „Майн кампф“, а доктор Мабузе, пребывая в клетке, пишет учебник – весьма недвусмысленная аллегория».

Если же попытаться реально оценить фильм «Завещание доктора Мабузе», то едва ли режиссеру Фрицу Лангу можно придать ореол борца политического сопротивления. Вне всякого сомнения, Фриц Ланг полагал, что эту киноленту, которая являлась продолжением снятой в 1922 году ленты «Доктор Мабузе – игрок», ожидает феноменальный успех. По крайней мере, он так писал своему приятелю Норберту Жаку, являвшемуся автором романа «Мабузе» [12].

Для характеристики этого фильма куда важнее другая выдержка из письма Фрица Ланга: «Почти все, что я тебе изложу здесь, основывается на фактических событиях. Кражи взрывчатки происходили в Берлине, равно как и таинственные хищения ядов из берлинских аптек. При этом преступники до сих пор не найдены. Кроме этого, изображенные в фильме угрозы разрушенного мозга стали повторением приходивших из Магдебурга анонимных писем. Я собирал газетные вырезки со всеми подобными делами…» Ни слова о Гитлере и террористических методах, к которым могли бы прибегнуть национал-социалисты. По крайней мере, ни слова не говорилось в то время. Здесь хотелось бы подчеркнуть, что едва ли Фриц Ланг проводил подобные параллели. На это указывает хотя бы то обстоятельство, что сценарий к фильму был написан Теей фон Хаурбой, тогдашней супругой Фрица Ланга, которая являлась активисткой НСДАП. Едва ли молодая национал-социалистка стала создавать сценарий, которым пыталась дискредитировать партию, в которой она состояла.