Елена Кукина - Золотой век глины. Скульптурные группы из раскрашенной терракоты в художественной культуре раннего итальянского Возрождения

Итак, искусству раннего Возрождения свойственна гораздо более мощная, чем прежде, натуралистическая тенденция, вобравшая в себя как бы три направления: «синтетический реализм» Ренессанса в стадии становления; «эмпирический натурализм» – наследие готики; «экспрессивный натурализм», в той его форме, которая была порождена готикой, но стала источником поиска методов эмоциональной выразительности для художников Возрождения.

Но натурализм для средневековья и раннего Возрождения – понятие также и общекультурное: он присутствует не только в изобразительном искусстве, но и в мистериальном театре, поэзии и новеллистике. Это понятие также, и прежде всего – мировоззренческое – оно применимо к определённым тенденциям в науке, философии, эстетике, связано с рядом теологических проблем.

Попытаемся рассмотреть идейно-эстетические основы «эмпирического» и «экспрессивного» натурализма и его сохранения («в снятой форме») в искусстве и культуре раннего Возрождения.

Средневековая традиция (как и античная) сыграла генетически важную роль в формировании ренессансного мировоззрения. «В философии эпохи Возрождения мы имеем дело со специфическими модификациями течений античной философской мысли – и характер этих модификаций был обусловлен необходимостью постановки и решения новых, неведомых классической древности проблем, требовавших учёта многовекового опыта средневековой философии» [70]. Речь идёт прежде всего о материалистической тенденции в философии и о развитии естествознания, а также о важнейшей для религиозных исканий средневековья и Ренессанса тенденции индивидуализации и «натурализации» религии.

Первые проблески позитивной научной теории познания природы встречаются в трудах схоластов, представителей номинализма XIII, а особенно – XIV веков, учение которых имело прямые античные источники. Основная идея номинализма об объективном существовании только отдельных вещей с их индивидуальными качествами родилась ещё в полемике представителей Кинической школы, а затем – стоиков против идеализма Платона. В сфере гносеологии номинализм, вслед за Антисфеном и «киниками», полагал истинным только знание о единичном. Пьер Абеляр (1079–1142), ориентировавшийся на Аристотеля, сделал особый акцент на области чувственного познания, признавая при этом способность человеческого ума к абстракции. Это было началом эмпирической тенденции, стремившейся направить философию по пути исследования природы реальных вещей.

Так, номиналист XIII века Иоанн Дунс Скот (ок. 1266–1308) одним из первых сформулировал натуралистическую концепцию познания, объявив предметом его внешний мир и человека, как часть природы. Уильям Оккам (ок. 1285–1349) выдвинул в качестве основного гносеологического принципа лозунг эмпиризма: «сущностей не следует умножать без необходимости».

Между тем, с эмпирической тенденцией в гносеологии связан не только отход от умозрительных теологических спекуляций, но и выработка новых форм систематизирующего, концепционного мышления. В особенности это касается развитого номинализма – концептуализма XIV века. У. Оккам, впервые после Абеляра, обратился «к психологическому объяснению универсалий, как естественных признаков разума, актов интеллекта…» [71]Познание, по Оккаму, начинается с ощущений, порождаемых единичными предметами, проходит стадию памяти и переживания и завершается постижением «универсалий», то есть общих понятий, подлинная сущность которых только интенциональна. Иными словами, признаётся, что универсалия, хотя и не существует реально, но и не не существует вовсе, являясь продуктом деятельности разума.

Идеи номинализма были распространены в Европе повсеместно: «оккамизм представлял собой в XIV–XVI веках явление не национального, но интернационального характера» [72]. Его гносеология оказала большое влияние на эстетику средневековья и раннего Возрождения. Во-первых, эмпирический интерес к отдельной, единичной вещи в теории познания открывал дорогу готическому «эмпирическому натурализму» в искусстве. На этом интересе основывалась связь номинализма (концептуализма) XIV столетия с пробуждавшимися эмпирическими тенденциями естествознания, которые в свою очередь способствовали выработке реалистических принципов ренессансной эстетики. Во-вторых, перенесённые на искусство представления номинализма об интенциональной предметности человеческого мышления (а значит и восприятия) как бы опосредуют сакральный характер образа и его натуралистическую форму.

Вместе с тем, совершенно очевидно, что эта интенциональность не только способствовала отделению эстетического начала от религиозной предметности, но в то же время служила сохранению основного смысла последней, соблюдению сакральности религиозного образа, сколь жизнеподобной ни была бы его форма. Ведь, по-существу, номинализм, как и вся средневековая схоластика, символически «удваивает» мир: за реально существующими, конкретными вещами скрываются интенциональные сущности. Значит, самое реалистическое изображение чего бы то ни было ценно не как таковое, но как символ (или составляющее символа) определённой умозрительной категории.

В этом, собственно, и состоит ограниченность средневекового натурализма, который был «эмпирическим» по художественным средствам, но «символическим» по внутреннему содержанию.

Материалистическую тенденцию в философии средневековья представлял не только номинализм. Во второй половине XIII века во Франции, а в XIV–XVI – в Италии, особенно на севере её, в Падуе и Болонье, получил значительное распространение аверроизм – родственное номинализму «предматериалистическое» учение арабского философа XII века Ибн Рушда (Аверроэса), уходящее своими корнями в философию Аристотеля.

Философская позиция аверроизма вполне материалистическая: он признаёт первичность материи по отношению к духу, её вечность, её познаваемость; отчётливо проводит рациональную идею о двойственной истине, о взаимной независимости философии и богословия.

Разумеется, не следует переоценивать значение «деистических» суждений аверроизма; надо лишь отметить, что, свидетельствуя о назревающей потребности в секуляризации сознания, они сыграли немаловажную роль в эстетике: на их основе художественная и религиозная функции произведения искусства должны были признаваться равноценными.

В вопросах гносеологии аверроизм смыкается с номинализмом. Для аверроистов предметом познания также является мир реальных вещей; оно начинается с чувственного восприятия единичного, которое, в свою очередь, служит основой для абстрагирующей деятельности разума. В учении лидера парижских аверроистов второй половины XIII столетия – Сигера Брабантского (ок. 1235 – ок. 1282) содержится ценнейшая мысль о принципиальной неограниченности познаваемости мира. Положение Аверроэса о единстве природы, о том, что всё, что содержится в природе, имеет обоснование в ней самой, является одной из основ экспериментального научного метода познания природы.