Николай Серов - Символика цвета

Весьма актуальны высказывания М. Фридлендера о золотом цвете. Согласно его построениям, золото принадлежит к тем средствам, которые выводят произведение искусства из земной сферы, помещая его в сферу призрачно-иллюзорного. Так драгоценная материя становится символом духовного и бестелесного. Золотой фон отрицает пространство.

Несложно показать, что при хроматическом сопоставлении цитированной выше овеществленности света, а также опредмеченности времени с этой внепространственностью фона семантика золотого цвета приобретает парадоксальный характер: в золотом фоне опредмечены свет и время, тогда как пространство распредмечено. Очевидно, чувствуя эту парадоксальность, Фридлендер констатирует: «Количество золота в церковной картине всегда говорит о степени консерватизма религиозного духа».

Об этом консерватизме свидетельствует тот факт, что в византийской, а затем и в русской иконописи фон изображался преимущественно в ирреально-вневременных тонах ассиста (штрихов из сусального золота, символизирующих присутствие Божественного света). На Западе же где-то с конца XV века можно встретить изображения реальных фигур на каком-либо реальном фоне (пейзаж, интерьер и т. п.).

Следуя за предположением о том, что различные люди по-разному улавливают взаимосвязь между типом поверхности (матовым или глянцевым) и собственно ее цветом, можно сказать, что это происходит автоматически, или подсознательно.

Иначе говоря, на Западе можно «сознательно» различить соотношение между фоном и фигурой в силу отсутствия иррационально-золотого фона. В России же ассист церковной живописи постоянно вводит верующего в этот иррациональный мир подсознания, а строго говоря – как это доказывается в хроматизме – бессознания. Может, поэтому умом Россию и не понять? Не зря же Сергей Есенин иррационализировал даже избу:

Как чудом застывшие лучи, золото и в Новое время символизировало свет, благодать, славу, просвещение, мудрость, милость, избранность. Лицезрение золота, как писал Омар Хайям, дает свет глазам и радость сердцу… Оно делает человека смелым и укрепляет ум.

А кто, если не женщина, любит золото? Кто способен сделать человека смелым? Кто укрепляет ум мужчины? Кто дает свет глазам и радость сердцу? Да и собственно блеск золота радует глаз:

Так архетипически смело прорисован образ Мариной Цветаевой – мужественной в творчестве и женственной в жизни.

Интересно, что у женщин к золоту наблюдается достаточно выраженный интерес по сравнению с мужчинами. Так, в Золотых кладовых Эрмитажа мне неоднократно приходилось наблюдать совершенно различную реакцию мужчин и женщин. Если у большинства мужчин интерес к экспонатам внешне достаточно демонстративен, но практически никак не отражается во взоре, то у преобладающего большинства женщин при виде золотых украшений зрачки расширяются примерно так же, как при лицезрении Мадонны с младенцем.

Николай Гумилёв вывел замечательный тип мужской характеристики золота: «Распутник в раззолоченном плаще».

Сейчас раззолоченные плащи или парчу на мужчинах можно встретить только в цирке да на эстраде. Правда, в 90-х годах XX века в России часто стали встречаться мужчины с золотыми цепями на шее и в малиновых пиджаках, то есть практически в той же парче. Как по этому поводу справедливо замечает Т. Забозлаева, увлечение парчой – это всякий раз тяготение к своего рода показухе, это недоверие к собственным внутренним достоинствам.

Психологи же в один голос утверждают, что это недоверие преимущественно характеризует женщин, по сравнению с Я-концепцией мужчин. Любопытную аналогию с человеком можно усмотреть в царстве пернатых. К примеру, до тех пор, пока самец строит гнездо, его окраска сливается с окружающей средой. Когда он замечает партнершу, то приобретает блестящую окраску брачного периода, которая и привлекает самку.

Можно полагать, что вышеупомянутая потеря остроты зрения из-за блеска функционально связана – в силу детализации и конкретизации каких-либо составляющих поля зрения – с формальной логикой. Действительно, и та и другая в наибольшей степени характеризуют женственное сознание как компонент интеллекта. Поэтому-то предбрачный блеск самцов (в нашем случае – представителей мужского пола) при взгляде на них вполне может привлекать внимание женщины из-за потери ею остроты зрения.

Подобные вещи отмечаются и в символике аналогично этому явлению. К примеру, Гегель заметил, что блеск и матовость цвета также имеют в себе нечто символическое: первый соответствует обычно настроению человека, находящегося в блестящем положении; матовый, напротив, – пренебрегающему всякой пышностью простому и мирному характеру.

В функциональной психологии отмечается, что золото, независимо от своей покупательской способности, выражает чувство лучезарного счастья. Выводится это заключение следующим образом: если желтый цвет есть выражение освобождения и счастья, то именно это его значение усиливается благодаря полированной, блестящей поверхности золота.

Подводя итог разделу, можно заметить, что блеск золота свидетельствует прежде всего о женственности человека – кем бы он ни был – мужчиной или женщиной. Среди же религиозных направлений, по-видимому, архетип золотого цвета может быть связан с буддизмом.

Зеленые тона занимают промежуточное положение между теплыми и холодными цветами. Как пишут исследователи, зеленый цвет является цветом природы и роста, что оказывает успокаивающее действие, создает нейтральное настроение, впечатление мягкого, приятного и благотворного покоя. И в самом деле, обыкновенно воздействие леса, лугов или садов создает спокойное, мягкое, ясное, умиротворенное настроение. По-видимому, здесь сказывается своеобразная дополнительность зеленого и красного – цветов растительной и животной воспроизводимости.

Как правило, желтовато-зеленые оттенки вызывают ассоциации с вынужденным раскрытием и связываются с распусканием почек на деревьях. Среди всех полихромных цветов зеленовато-желтый обладает наиболее ясной и отчетливой областью видения. Это связано с тем, что максимальная чувствительность глаза приходится на эту область спектра. И в то же время желто-зеленый цвет имеет наименьшую насыщенность. Поэтому в нормальных условиях он не утомляет зрение.

Однако при укачивании желто-зеленые тона ухудшают самочувствие и усиливают вегетативные расстройства. И не только при укачивании. Так, например, в невесомости образцы чистого зеленого цвета кажутся испытуемым желтовато-зелеными (в нормальных же условиях последние цвета психологически воспринимаются как что-то слегка ядовитое, сернистое, жесткое).