Журнал «Пионер» - Пионер, 1954 № 08

Хлопец лет семнадцати подошёл к Сергею. Сергей взял из его рук терлыгу - длинную палку с крюком на конце, зацепил овцу и притянул к себе. Овца покорно легла у его ног. После стрижки шерсть у овец ещё не успела отрасти, и видно было, как торчат рёбра. Было в отаре немало и старых, беззубых овец. Паслись же они на, склоне холма, где трава была жёсткая, выгоревшая.

- Что ж ты, другого места для пастьбы не мот выбрать? - спросил Сергей.

- А ну их!… - равнодушно ответил хлопец.

Да, отара была сильно запущена. Старый чабан, который раньше пас её, долго болел, потом умер; остались при отаре одни подпаски. Сергей обо всём этом уже знал от председателя…

Всего несколько дней назад вернулся он в родной колхоз. Комсомольцы той шахты, где Сергей работал после окончания ФЗО, вызвались ехать в деревню, чтобы помочь поднять сельское хозяйство. Одним из первых среди них был Сергей.

Он любил родную степь. Даже по ночам ему иногда снилось, будто он снова помощником у старого чабана Акименко, ходит с терлыгой по зелёной степи, пасёт овец. Сладко пахнет чебрец, и где-то далеко, у лесной полосы, кричит перепелка. Сергей никому не рассказывал про эти сны, разве только Марийке, с которой подружился на шахте. Они мечтали, что когда поженятся, он повезёт её в родной колхоз, в широкие Ставропольские степи.

Когда председатель колхоза спросил Сергея:

- Где ты хочешь работать? Сергей сразу же ответил:

- Хочу пасти отару.

- Ого! А не забыл ли ты, хлопче, как чабановать?

- Нет, не забыл. Всё, как есть, помню. Меня же сам Акименко учил!

- Добрый был чабан. Что ж! Надо подумать.

- Данте самую плохую, - тихо сказал Сергей, - самую хурду… Посмотрите, какая она через год будет.

- Вот как? - пристально посмотрел на него председатель. - Правильные слова говоришь, хлопец. Так и быть, буду просить правление доверить тебе отару…

И вот она, отара…

- До зимы надо хорошо подкормить, - в раздумье произнёс Сергей, - по ночам будем пасти.

- Чего? - отозвался хлопец. - Ещё не хватало!…

Сергей не ответил. Он продолжал осматривать овец. Вытаскивал впившихся в их кожу клещей, смазывал креолином царапины и ранки.

- А где ж другие подпаски? - наконец спросил он.

- Хиба ж я знаю? Я спал, а они ушли…

- Ну, и ты иди, - сказал Сергей.

- Правда? - обрадовался хлопец. - До вечера или до завтра?

- Нет, совсем иди. И больше не приходи.

Хлопец оторопело заморгал глазами, но Сергей отвернулся, и он медленно побрёл прочь от отары. Сергей же свистнул собак и погнал овец в ложбину, где зеленела молодая трава.

День уже склонялся к вечеру, когда бурно залаяли собаки и три подростка, отбиваясь от них, подошли к отаре. Сергей присмотрелся: да это ж три дружка - Степан Сердюков, Ванюшка Мосный и Сашок Овинаренко. Как они выросли с того времени, когда был Сергей пионером, собирал малышей и маршировал с ними перед школой! Совсем взрослые хлопцы!

- Мы к тебе, Сергей, - несмело начал Степан. - Возьми нас в подпаски!

- Он как вышел на улицу, - перебил Степана Сашок, - как начал тебя ругать… Ну, мы ему накостыляли как следует и вот… пришли.

«Он», повидимому, был подпасок, которого Сергей отправил домой. Чабан нахмурился.

- Да нет, - постарался исправить промах Степан, - дали раза два по шее, и всё! Возьмёшь нас, Сергей?

Чабан долго молчал. Ребята ждали. Наконец он сказал:

- Если даст вам колхоз на сохранение триста тысяч рублей, что вы будете делать?

- День и ночь будем стеречь, - не задумываясь, за всех ответил Степан.

- В отаре нашей, - продолжал Сергеи, - шестьсот овец - те же триста тысяч рублей. День и ночь надо ходить за отарой. Если согласны, тогда возьму.

И хлопцы ответили:

- Согласны.

- Цоб-цобе! - покрикивает Марийка, и рыжие быки, мотая головами, медленно катят по степи белый фургончик.

Впереди, кормясь на ходу, движется отара. Уже месяц пасётся она на дальних пастбищах в Джиджикинах. Летом, когда выгорают травы, чабаны гонят своих овец в зелёные степи Джи-джикинов. За ними лежат солёные лиманные земли, а ещё дальше - Чёрные земли. Так назвали Прикаспийскую низменность потому, что зимой на ней не лежит снег. К зиме отары приходят на, Чёрные земли и пасутся там до весны.

Марийка поглядывает на солнце и прислушивается. Из фургончика доносится: «Внимание, говорит Москва, Но московскому времени одиннадцать часов…» Пора готовить полдник.

Марийка распрягает быков, очищает от травы большой круг на земле, разжигает кизяки и ставит варить кулеш. Пока он кипит, она толстыми ломтями режет сало и хлеб. Всё готово, когда подходят Сергеи и подпаски. От одиннадцати до трёх - в самое жаркое время дня - овцы перестают кормиться и чабаны полдничают и отдыхают в фургончике на койках.

Но на этот раз только они взялись за ложки, как затарахтел мотор, прогудела сирена, и врытый брезентом «газик» подкатил к фургону.

- А мы гадаем: чей это такой гарный фургончик? Дай, думаем, заедем, - пророкотал густой бас, и Кирилл Кузьмич Ильиченко, ветврач МТС, или, как его называли, «овечий доктор», вылез из машины. За ним следовала его молоденькая помощница - ветфельдшер Тоня.

От слов Кирилла Кузьмича Марийка залилась краской, - значит, хорошо, что она выбелила фургончик и разрисовала его цветами! Она налила кулеша в миску и пригласила гостей садиться. Они ели, обжигаясь, и «овечий доктор» всё шутил:

- Добрая кашеварка! Соли не пожалела! Оказалось, гости заехали не случайно. Сразу

же после полдника они надели белые халаты и пошли к отаре. Доктор осматривал овец, затем вместе с Тоней стал делать им прививки.

- Чтоб не болели! Чтоб были здоровы! - приговаривал доктор. И вдруг, повернув круглое доброе лицо к Сергею, сказал: - А ведь выправляются овцы! Совсем другие стали! - И снова пошутил: - Чем ты их только кормишь, шоколадом, что ли?

Но Сергей ответил серьёзно:

- Кормлю по рациону. Даю триста граммов концентратов в день и траву на выбор.

- На выбор?

- А как же! Мы теперь все травы знаем. У нас даже гербарии есть! - выскочил вперёд Сашок.

Степан толкнул его в бок, но он уже и сам пожалел о своей прыти. «Овечий доктор» велел принести гербарий и учинил подпаскам настоящий экзамен. Но это ещё ничего! Они толково рассказали, как на заре вместе с Сергеем уходят далеко в степь впереди отары и по травам определяют, где и в какое время пасти овец. С утра, после водопоя, когда овцы голодны и всё съедят, гонят они их на горькую полынь и ковыль; потом на более сочные травы - златоргун, чехордын, кубаночку; а когда овцы наедятся, дают им на закуску самую сочную траву - резак. Да смотрят, чтоб не объелись, а то беда!