Дон Пендлтон - Палач. Цикл романов

Болан кивнул. Он ничего не понял, кроме того что Элбрайт намекает, будто сейчас он убил не Кущенко. Может, в его словах и был здравый смысл, но Болану все оставалось неясно.

— Ты считаешь, лучшее, что может придумать Кущенко, — это подставить другого? Это оставит его чистеньким, но дело будет сделано?

— Примерно так. Но, по правде говоря, этих ребят очень трудно понять. Они живут по каким-то своим законам. Черт их знает, что там у них на уме… Кажется, у них там не все гладко между собой. Так что их двое. И для нас самый лучший вариант — убрать их обоих. Исчезнут всякие споры. Но самое интересное в том, что русских шпионов, что являются для них мишенями, тоже двое… Но об этом потом…

— Так, это все очень здорово, Дон. Но я не понимаю одного. С самого начала мы с тобой рассматривали Корниенко как жертву Кущенко. Все было нормально. Вот мы тут, Корниенко тут и Кущенко тоже был тут. Теперь Кущенко мертв, и я не вижу больше никаких проблем. Корниенко может спокойно отдыхать в этом санатории.

— Может быть…

— Что это значит? Что за «может быть»?

— Ты меня не слушал. Есть еще Баланов — собрат Корниенко. Вот кто истинная мишень для Кущенко… Мертвец, что лежит тут, взял на себя Корниенко, вернее Кущенко подтолкнул его на это, а тебя он вызвал СЮДА. Таким образом, Кущенко снова тебя подставил… Он опять обвел тебя вокруг пальца… И меня заодно.

— Этого не может быть. Если все обстоит так, как ты говоришь, то получается, что мы с тобой впустую потратили время. Ох уж эти контрразведчики… Они только и умеют строить воздушные замки. Они тратят целый воз времени на сбор информации и никому не нужных улик. Они занимаются какой-то ерундой. И уже не первый год…

— Ладно, оставим это, хорошо? Мы с тобой ввязались в драку, а эти идиоты в Агентстве играют в смехотворные игры. И все это в то время, когда гибнут люди в Бейруте, Афинах, Риме и Рио-де-Жанейро. Болан, пусть этой игрой занимаются другие, а я — пас…

— Я с тобой согласен.

— Мак, я тебе могу предложить такую вещь. Все прояснится через пару дней. Мы с тобой тут перекантуемся, а потом отправимся за Кущенко… Если мы ухватимся за ниточку, мы найдем его.

Болан кивнул. Он отошел от «джипа» на несколько шагов и посмотрел на небо, которое начинало быстро темнеть. Потом обернулся к Элбрайту:

— О'кей! Я понял, что ты прав. Надо действовать.

Болан направился к камням. Элбрайт захромал вслед за ним. Шагнув за валун, Болан уставился на мертвого террориста. Черная кепка валялась в стороне. На шее виднелись кровавые подтеки, череп был основательно раскроен.

Террорист лежал на животе, одна рука была вытянута в сторону, а на другую он опирался. Болан взял свободную руку и попытался его перевернуть, чтобы взглянуть ему в лицо. Элбрайт оказался абсолютно прав. Этого человека Болан никогда не видел. У мертвеца было удовлетворенное выражение лица, будто он спал. Лишь одно казалось странным: это был не Кущенко.

Мак Болан посмотрел на Элбрайта:

— Так кто же это такой?

— Да черт его знает, — ответил Дон. Он говорил сквозь зубы. Явно испытывая боль, он продолжал: — Мы попытаемся выяснить это, но я не думаю, что это так просто.

— Ты в порядке?

Элбрайт кивнул, но сделал такую мину, будто он проглотил пол-лимона.

— Да, со мной все нормально. Но ты-то сможешь смириться с тем, что твои расчеты оказались неверными?

— Другой, может, и смог бы. Но я — нет.

— Как мы поступим?

— Я думаю, нам следует заняться вторым русским шпионом и Кущенко. Они заслуживают внимания. Если Кущенко здесь нет, то он наверняка там. Мы, возможно, неправильно выбрали адрес. Надо было сразу ехать туда. А Кущенко не станет играть со мной в кошки-мышки.

— Ты уверен?

— Я вообще ни в чем не уверен. Особенно после того, как позволил Кущенко облапошить меня. Из-за него я подстрелил другого человека. Короче, если других идей нет, нам следует заняться товарищем Балановым.

Элбрайт кивнул.

— Я уже вызвал вертолет. Тут лететь минут двадцать. Правда, мы доберемся до места уже затемно.

— Разве у нас есть выбор?

— Нет.

Болан вытащил наполовину отстрелянный магазин из «Большого Грома» и заменил его на полный, а использованный спрятал в карман куртки.

— Когда прибудет вертолет?

— С минуты на минуту.

Едва Элбрайт договорил эту фразу, как из темнеющей высоты послышался гул. Минуту спустя пилот включил посадочные огни. Большой вертолет завис в воздухе над серединой базы. Элбрайт сделал знак своим спутникам из охраны, сидящим в «джипе». Водитель подъехал поближе к молодому агенту.

— Поехали.

Не говоря ни слова, Болан залез в машину. Когда он сел в нее, он оглянулся назад на лежащего в камнях покойника. В сумерках тело террориста казалось просто какой-то тенью. Элбрайт посмотрел на Болана и сообразил, что у Мака в голове сейчас запечатлевается каждая деталь, связанная с убитым напарником Кущенко. Теперь он понял, что Болан не кривил душой, когда говорил, что никогда не сможет привыкнуть к смерти.

Элбрайт заковылял к «джипу». Один из охранников помог ему забраться в машину на заднее сиденье, и тяжелое дыхание Элбрайта дало Болану понять, что тот испытывает адскую боль.

Дон с трудом уселся на место, вытянув раненую ногу перед собой. Потом он хлопнул водителя по плечу.

— Подбрось к вертолету, — попросил он.

Водитель нажал на газ, и автомобиль с ревом рванулся к базе. Элбрайт дотянулся до плеча Болана, чтоб ухватиться за него и удержать равновесие. Поворот был слишком крутым, и молодого агента здорово бросило в сторону. Это еще раз потревожило его рану, и он опять стиснул зубы…

Въехав на территорию базы, водитель включил третью передачу, и пассажиров отбросило назад. Машина неслась по неровному грунту прямо к вертолету. «Джип» стал замедлять ход и затормозил почти под лопастями вертолета.

Болан подался вперед и повернулся к Элбрайту:

— Пилот знает, куда лететь?

— Да.

— О'кей, я пошел…

— Постой, я с тобой.

— Нет, нет, ни в коем случае.

— Почему?

— Потому что ты ранен и будешь только мешать. Ты же идти-то не можешь, я не говорю уж о том, что бежать…

— Утром я буду лучше себя чувствовать. А сегодня ты все равно ничего не успеешь сделать.

— К завтрашнему дню ты не встанешь на ноги. А насчет меня не беспокойся.

— Но…

— Послушай, Дон. Я не позволю тебе идти со мной. Пойми это сам. Помимо прочего, здесь должен остаться свой человек, который смог бы координировать наши действия. Тебе нужно будет сообщить на ту базу, чтобы Баланов не совал свой нос, куда не следует. Потом обязательно позвони Броньоле и расскажи ему, что у нас произошло. Но только Броньоле! Никому больше. Ни помощнику, ни секретарше. Ты должен поговорить с ним лично или вообще ни с кем не говорить. Это же относится и к твоим коллегам из Лэнгли. Ясно?