Геннадий Чикунов - Я был там [история мальчика, пережившего блокаду. Воспоминания простого человека о непростом времени]

Я уже писал, что ни электричества, ни радио в селе, где мы жили, не было. И основным источником всех новостей были газеты. Еще задолго до 9 мая в них стали появляться фотографии боев в Германии, а потом и на улицах Берлина. Все уже поняли, что победа совсем рядом. Несмотря на это, День Победы застал многих людей врасплох. Люди словно проснулись после длительной спячки, бегали по селу от дома к дому, передавая и обсуждая радостную весть друг другу. Казалось бы, что от такой вести нужно радостно прыгать и танцевать. Но у многих почему-то были слезы на глазах. Даже мужчины не стыдились и вытирали свои глаза мозолистыми кулаками. Многие стали ждать своих близких с фронта домой. Проходили дни, но ожидаемой массовой демобилизации было не видно. В нескольких километрах от Никольска был маленький железнодорожный полустанок Карманово. Жители этого полустанка и близлежащих населенных пунктов обратили внимание на то, что на восток страны пошли воинские эшелоны с солдатами и военной техникой. Обычно воинские грузы закрывали брезентом, а на этих эшелонах танки, пушки, небольшие катера и даже самолеты везли на платформах непокрытыми. Потом было объявлено, что началась война с Японией. К счастью, эта война продлилась недолго, и к осени солдаты стали возвращаться домой. Но вернулись, к великому сожалению, единицы. Большинство осталось на полях сражений.

МЫ ТОЖЕ НЕ ТЕРЯЛИ НАДЕЖДЫ, ЧТО ОТЕЦ ЖИВ И СОВСЕМ СКОРО МЫ ВСТРЕТИМСЯ, НО НАШИМ НАДЕЖДАМ НЕ СУЖДЕНО БЫЛО СБЫТЬСЯ.На наши неоднократные запросы Москва каждый раз отвечала, словно под копирку: «В списках убитых и раненых не числится. Пропал без вести».

В школе, где я учился, к праздникам готовили концерты художественной самодеятельности. Обычно ставили какую-нибудь пьесу, разучивали несколько песен для хора, кто-то читал рассказ или стихи, на этом все и кончалось. Короче говоря, обычный школьный концерт. Я тоже принимал участие в художественной самодеятельности: читал стихи, играл какие-то роли в постановках, потом, когда узнали, что я могу играть на гармошке, стал аккомпанировать хору и солистам. Некоторые постановки, в которых мне довелось играть, я помню до сих пор. Так, например, пьеса про убегающую из горшка кашу шла под бурные аплодисменты. В этой постановке я играл главную роль. На сцене была сооружена русская печь. Я ставил в нее горшок, мой напарник, невидимый зрителям, накладывал в него с горой опилки. Я вытаскивал кашу из печки и, видя, что она убегает из горшка, выкладывал излишки в тарелки. И эта сцена повторялась многократно. Несмотря на то, что я уже заполнил всю стоящую на сцене посуду убегающей кашей, мой горшок продолжал выдавать продукцию. Каждый раз, когда я вытаскивал горшок из печки, в зале стоял такой хохот, что мне стоило немалого труда, чтобы самому не рассмеяться. Были и другие памятные пьесы.

Однажды на одном из таких концертов, когда я аккомпанировал на гармошке хору, в классе (концертного зала в школе не было, и все выступления проходили в классе) появился незнакомый мне мужчина в полувоенной форме. Ему очень понравился наш концерт, и он у учителей начал расспрашивать про участников самодеятельности. Как я потом узнал, он родом из этого села. Когда-то заканчивал эту же школу. Очень недолго побыл на фронте и был по каким-то причинам демобилизован и назначен директором детского дома в селе Касево, что в двадцати километрах от Никольска. Узнав о том, что я круглый сирота и проживаю с тетушкой, он особенно заинтересовался моей персоной. В мое отсутствие он встретился с тетей Женей и стал уговаривать ее отдать меня в детский дом. Она долго не соглашалась на это, а потом они договорились: если я не буду против, то она даст свое согласие. После некоторого колебания я согласился, и директор объяснил мне, где находится детдом и как я могу туда добраться. С тетей Женей у нас был заключен устный договор: если мне там не понравится, то она сразу же заберет меня обратно. От Никольска до Касево (сейчас это город Нефтекамск) было двадцать километров. Транспортного сообщения не было никакого. В основном передвигались пешком или каким-нибудь попутным транспортом, чаще всего гужевым. Автотранспорт был большой редкостью. Однажды у нашего дома появились какие-то люди с санками, которые были загружены мешками. Они шли издалека, остановились в нашем селе на короткий отдых и должны были пойти дальше, мимо села Касево. Тетя Женя договорилась с ними, что они проводят меня до места. Без долгих раздумий, быстро собравшись, я двинулся на свое новое место жительства. Таких широких зимних дорог, которые существуют в настоящее время, тогда не было. Не существовало и техники для их очистки. После снегопадов кто-то проезжал на дровнях, делал первый след, а по этому следу шли люди или обозы и притаптывали дорогу до следующего снегопада. Идти по такой дороге было нелегко, а моим попутчикам, которые тащили груженые сани, тяжелей вдвойне. Очень часто приходилось останавливаться на отдых. Где-то примерно часов через шесть пути мы наконец-то добрались до Касева. Где находится детский дом, в селе знали все, и поэтому долго искать его не пришлось. Мои проводники оставили меня у кабинета директора, а сами пошли дальше. Директора на месте не было, поэтому мне пришлось его подождать. За долгие минуты ожидания меня одолела такая тоска, что захотелось волком выть. Все здешнее окружение казалось мрачным, незнакомым и чужим. Было такое огромное желание вернуться назад, что я еле себя сдерживал, чтобы не выбежать из этой директорской приемной и не рвануть бегом по знакомой уже дороге к тете Жене. Вскоре пришел директор и встретил меня, как родного сына, с распростертыми объятиями. Он рассказал мне о детском доме. Сколько ребят находится в настоящее время на воспитании. Пообещал, что здесь мне будет хорошо и что пригласил он меня с определенной целью. Детдому нужен был музыкант для организации художественной самодеятельности. В то время между детскими домами был объявлен конкурс на лучшую художественную самодеятельность, а из-за отсутствия музыканта этот детдом в конкурсе не участвовал. Нанять музыканта не было средств. А я в то время для них оказался очень удачной находкой. Меня огорчило только то, что играть мне придется на аккордеоне, которого я до этого даже не видел. Пообещали, что создадут все условия и дадут время для освоения инструмента.

В ГРУППУ ДИРЕКТОР МЕНЯ НЕ ПОСЕЛИЛ, А ПРИВЕЛ К СЕБЕ ДОМОЙ, ПОЗНАКОМИЛ СО СВОИМ СЫНОМ И СКАЗАЛ ЕМУ, ЧТО Я ТЕПЕРЬ БУДУ ЖИТЬ У НИХ И ЧТО ОН ДОЛЖЕН КО МНЕ ОТНОСИТЬСЯ КАК К БРАТУ.Сын был примерно моего возраста, поэтому мы с ним очень быстро подружились. Семья их состояла из двух человек. По какой-то причине матери не было. Занимали они небольшой домик из двух комнат рядом с детским домом.