Георг Гегель - Наука логики. Том 2

Но и, наоборот, указанное определение понятия, которое мы только что рассматривали как реальность , есть в такой же мере и некоторая положенность . Ибо не только в этом результате истиной понятия оказалось тождество его внутренности и внешности, но уже и в суждении моменты понятия даже в своем безразличии друг к другу остаются все же такими определениями, которые имеют значение лишь в своем соотношении друг с другом. Умозаключение есть опосредствование, полное понятие в своей положенности . Его движение есть снятие этого опосредствования, в котором ничто не есть само по себе, а каждое определение имеет бытие лишь через посредство некоторого другого. Поэтому как результат получается некоторая непосредственность , происшедшая через снятие опосредствования , некоторое бытие , которое вместе с тем тождественно с опосредствованием и есть понятие, создавшее само себя из своего инобытия и в своем инобытии. Это бытие есть поэтому некоторая вещь , сущая в себе и для себя , – объективность .

В первой книге объективной логики абстрактное бытие было изображено как переходящее в наличное бытие , но также и возвращающееся в сущность . Во второй книге мы видели, что сущность определяет себя так, что становится основанием , в силу этого вступает в существование и реализует себя в виде субстанции , но снова возвращается в понятие . Относительно же понятия мы прежде всего показали, что оно определяет себя так, что становится объективностью . Само собой явствует, что этот последний переход по своему определению тождественен с тем, что в прежнее время выступало в метафизике как умозаключение от понятия , а именно от понятия Бога к его существованию или как так называемое онтологическое доказательство бытия Божия . Известно также, что возвышеннейшая мысль Декарта, согласно которой Бог есть то, понятие чего заключает в себе Его бытие , после того как она опустилась до плохой формы формального умозаключения, а именно до формы упомянутого доказательства, была в конце концов побеждена критикой разума и той мыслью, что невозможно выколупать существование из понятия . Кое-что из касающегося этого доказательства было рассмотрено уже ранее. В первом отделе, на стр. 67–72, трактуя о том, что бытие исчезло в своей ближайшей противоположности – в небытии , и что истиной обоих оказалось становление , мы обратили внимание читателя на смешение, получающееся в том случае, когда, говоря о каком-нибудь определенном наличном бытии, фиксируют не его бытие , а его определенное содержание и потому воображают, что если такое-то определенное содержание (например, сто талеров) сравнивается с некоторым другим определенным содержанием (например, с контекстом моего восприятия, с состоянием моего имущества) и при этом обнаруживается различие между тем случаем, когда первое содержание прибавляется ко второму, и тем случаем, когда оно не прибавляется ко второму, то здесь речь идет якобы о различии бытия и небытия или даже о различии бытия и понятия. Далее, мы там же, на стр. 95, и во второй части, на стр. 462, осветили встречающееся в онтологическом доказательстве определение совокупности всех реальностей . Но существенного предмета этого доказательства, т. е. связи понятия и существования , касается только что законченное рассмотрение понятия и всего хода развития, через который оно определяет себя к объективности . Понятие, как абсолютно тождественная с собой отрицательность, есть определяющее само себя; выше мы указали, что уже поскольку оно раскрывается в единичности, чтобы стать суждением , оно полагает себя как реальное , сущее ; эта еще абстрактная реальность завершает себя в объективности .

Если может показаться, что переход понятия в объективность есть нечто иное, нежели переход от понятия Бога к его существованию, то надлежит, с одной стороны, принять в соображение, что определенное содержание , Бог, ни в чем не изменяет хода логического развития и что онтологическое доказательство есть лишь применение этого хода логического развития к тому частному содержанию. С другой же стороны, существенно важно вспомнить сделанное выше замечание о том, что субъект лишь в своем предикате приобретает определенность и содержание, а до этого, чем бы субъект ни был для чувства, созерцания и представления, он для познания через понятие есть лишь одно название ; в предикате же вместе с определенностью начинается также и реализация вообще. Но предикаты следует понимать как нечто такое, что само еще замкнуто в понятии, стало быть, как нечто субъективное, с которым мы еще не вышли к существованию; постольку, с одной стороны, реализация понятия, конечно, еще не завершена в суждении. Но, с другой стороны, и голое определение некоторого предмета через предикаты, если оно вместе с тем не является реализацией и объективированием понятия, тоже есть нечто столь субъективное, что оно еще далее не есть истинное познание и определение понятия предмета, – есть нечто субъективное в смысле абстрактной рефлексии и непостигнутых в понятии представлений. Бог, как живой Бог, а еще более как абсолютный Дух, познается лишь в своем действовании . Человеку уже рано дано было наставление познать его в Его делах ; лишь из них могут проистекать те определения , которые именуются Его свойствами , равно как в них же содержится также и Его бытие . Таким образом, постигающее в понятии познание его действования , т. е. его самого, схватывает понятие Бога в Его бытии и его бытие в Его понятии. Бытие само по себе или даже наличное бытие есть столь скудное и ограниченное определение, что трудность найти последнее в понятии, несомненно, могла возникнуть лишь оттого, что не подвергли рассмотрению вопрос о том, что же такое само это бытие или наличное бытие . Бытие , как совершенно абстрактное, непосредственное соотношение с самим собою , есть не что иное, как абстрактный момент понятия, который есть абстрактная всеобщность, дающая нам также и то, чего обыкновенно требуют от бытия, а именно, нахождение вне понятия; ибо насколько она есть момент понятия, настолько же она есть и его различие или абстрактное суждение, в котором понятие противопоставляет себя самому себе. Понятие, даже и как формальное, уже непосредственно содержит в себе бытие в более истинной и более богатой форме, поскольку понятие, как соотносящаяся с собой отрицательность, есть единичность .