Mazai-Krasovskaya Jana - Шпион в Хогвартсе: отрочество

— А вот и не подеретесь… — звонкий детский голосок моментально привел их в чувство.

— Мистер Блэк, мистер Люпин, что вы здесь делаете? — отвлекся директор, и драгоценные записи Основательницы оказались в руках довольного Флитвика. Он окинул недовольным взглядом маленького профессора, недавнего чемпиона Европы по дуэлингу, и махнул рукой. Правой. Левой же покрепче прижал к себе оставшиеся две книги. Кажется, ничуть не хуже…

— А мы к вам, директор. Можно?

Альбус, попросив Тома подождать (а то еще начнет считать себя тут хозяином!), кивнул горгулье и поднялся с подростками к себе.

Том же отвечал на расспросы, а потом и просто рассказал «уважаемым и любимым профессорам» о том, как разбирал библиотеку Певерелл-манора, и заодно пообещал все исторические и автобиографические книги передать школе.

Это как раз успел услышать Дамблдор, выпроваживая учеников. Ему осталось только открыть и закрыть рот. Только что прямо у него на глазах всех его коллег… купили. Да, ждать персонального приглашения мальчику долго не придется. Он теперь, если захочет, вообще в школе поселится. Директор вздохнул и сделал приглашающий жест, тут же отметив, что все деканы дружно пошли… за милордом. Провожать.

Да. Все будет очень непросто.

***

Вечером сильно уменьшенный состав картельеров собрался не в Выручайке, а в обычной комнате на том же этаже. Впечатления были свежие, эмоции били ключом и держать все в себе… Сириус так точно взорвался бы.

Больше всего, конечно, доставило знакомство с Бэзилом. Сириус, как всегда, не мог ходить вокруг да около, зато, видимо, кое-что запомнил и для начала извинился. И только потом…

— Я одного понять не могу… Северус, ты как не обосрался-то?

На что услышал холодно-равнодушный ответ:

— Иногда заработаться в лаборатории и пропустить обед с ужином бывает очень полезно.

И Принц сам присоединился к развеселившейся троице.

— А-а-а, — протянул Блэк глубокомысленно. — Это надо будет учесть в следующий раз.

— Еще лучше клизму сделать, — посоветовал Поттер.

— Только после тебя, дружище. Только после тебя.

Здесь не будет пока наших любимых школьников (они будут главными действующими лицами в следующей главе). Эта же полностью посвящена, по-моему, незаслуженно обойденным, но весьма ярким личностям, от которых тоже немало зависит...

Гораций Слизнорт давно не был в таком прекрасном настроении.

Он очень удачно помог милорду Певереллу, и тот это отметил как материально, так и…

Сподвижник. Не вассал, не прислужник, не подданный. Сподвижник. Гораций мысленно покатал это слово на языке. Оно подразумевало… Равенство? Оно намекало, что и его интересы будут учтены. А продвигаться к цели вместе, безусловно, лучше. Но какова цель милорда сейчас? Неужели — наследие Основателей? Ведь не случайно Том сделал подарки именно деканам, такой человек ничего не делает просто так. И какие подарки! Дары!

Слизнорт вспомнил едва не мурлыкавшую над свитком Годрика Минерву, которая, как ни странно, не утащила его к себе, а радостно демонстрировала всем и каждому. Что для нее нетипично… Показывала и даже рассказывала о своем замечательном ученике. Вон, полный Гриффиндор восхищенных лиц. Темным Лордом восхищенных, какая ирония.

Альбус, кажется, был готов то ли голову своему заместителю откусить, то ли удавить своей бородой: нехорошо сверкали совсем не старческие голубые глазки за очками-артефактами. Минерва же, кажется, ничего не замечала. Или делала вид? Надо бы поговорить с ней… По многим вопросам с ней договариваться проще, чем с директором. И Слизнорт, легко изменив внешность, под видом Филча направился к декану Гриффиндора.

Кстати, и то неплохо, что он не один — молнии ведь предпочитают одиноко стоящие деревья. А так вот они, все деканы. Или почти все?.. Интересно, получила ли что-то Помона, и если да, то что именно? Ему как непосредственному заказчику ее продукции было бы очень интересно…

***

Минерва МакГонагалл пребывала в раздумьях, для нее не совсем приятных.

Ей не нравилось поведение Альбуса. Вообще в его присутствии стало как-то… неуютно. И она всю жизнь доверяла этому человеку? Собственно, были тому причины. И ее доверие он всегда оправдывал. Раньше. Но что с ним случилось сейчас? Почему он вдруг взъелся на нее — неужели из-за подарка Тома? Но ведь и сам получил подобное. Почему, когда она предложила ему сделать список со своего, он ни за что ни про что на нее напустился? Да так обидно! Это она-то ничего не делает?! Это она запустила свой факультет?! Да она половину его работы, как минимум, разгребает, вся школа на ней, можно сказать. И факультет у нее прекрасный! Самостоятельные, яркие, талантливые дети!

Профессор вспомнила сочувствующие взгляды коллег. Интересно, что они обо всем этом думают? Поговорить бы с кем-то.

За любимым столом ей больше не сиделось…

***

В своем кабинете плотно сидел только Филиус Флитвик.

После второго прочтения полученной небольшой монографии основательницы его любимого факультета, похожей скорей на тетрадь, он заметил нечто. Повторяющиеся элементы, значки, стоящие в странных местах — шифр? Он уже разобрался как минимум с половиной и был совсем близок к отгадке, когда от сигнальных чар пришло сообщение о госте. Точнее, гостье.

Помоне Стебль Флитвик был рад всегда, но вот сегодня предпочел бы, чтоб она пришла на час-другой позже. Но что уж теперь, шифр от него не убежит. И он превратился в радушного хозяина.

Плотно сбитая декан барсуков ворвалась, как Воздушный кулак.

— Филиус! Ты мог предположить, что мой факультет — это воители?!

— Да что ты говоришь, Помона?

Новость была действительно неожиданной.

Женщина выложила на его стол несколько небольших страниц, исписанных жестким, но убористым почерком.

— Это Хельги?

Она кивнула.

Они склонились над пергаментами.

Ну, да. Почему все предпочитали «не замечать» скандинавское имя основательницы? Куда делось ее полное имя из памяти и из исторических заметок?

— Сильная волшебница по имени Хельга была урожденной Торбранддоттир. Дочерью того, кого прозвали Мечом Тора.

— Ну, дочь воина, и что?

— Ты посмотри на второе имя! Хильд — битва!

— А я о чем?! А мы тут… теплицы, грядки.

— Но, Помона, милая, это же — твое. Да и легендарная дружба твоего факультета — разве не может вести начало от викинговских дружин? А ваш барсук? Разозли — и мало не покажется.

Профессор задумалась, мысленно перебирая особенности своего факультета.

— Ну да. Логично. Но надо же! Хотя один вопрос у меня остался: почему и откуда возник такой перекос в восприятии главных ценностей моего факультета, и кому он был нужен? Почему тех, кто ценит серьезный труд, верность и честность, начали считать недалекими работягами? А?! — она подбоченилась, но при этом совершенно не стала похожей на разозленную домохозяйку…