Александр Генис - Эссе 2003-2008

Открывший коммерческий эффект нефти Рокфеллер к старости так изнемог под грузом своего первого в истории миллиарда, что заказал у монетного двора настоящую (а не метафорическую) гору 10-центовых монет. Раздавая их детям, он надеялся купить улыбку бедняка. Но Америка (как Россия - с Ходорковским) примирилась с этой фамилией только тогда, когда одного Рокфеллера таки съели папуасы Новой Гвинеи, из которой он успел вывезти дивную коллекцию масок, украшающую нью-йоркский музей Метрополитен.

Неся свой крест, богатые тоже плачут. Ведь ни одной насущной проблемы деньги решить не могут. Когда денег нет, все проблемы - насущные.

Но не только это объединяет одних с другими. Бедные хотят, чтобы богатых не было. Богатые трудятся, чтобы не было бедных. Они мешают друг другу, но деться им, как двум сторонам одного листа, некуда. Все ведь относительно.

Я, скажем, приехал в Америку состоятельным человеком. Залогом безоблачного будущего были дипломы - и мой, и женин - «Уменьшительные суффиксы Горького». На черный день у нас хранился слесарный набор, купленный в магазине «Умелые руки», с до сих пор не оправдавшимися намерениями и неограниченный запас эмигрантской манны - быстрорастворимых супов югославского происхождения «Кокошья юха». Все остальное ловко укладывалось в ежедневные три доллара, которые выдавала благотворительная организация, - на метро и сигареты («Прима» кончилась). Спички в Америке бесплатные, музеи, если день знать, - тоже.

Устроившись с комфортом, я стал разнообразить щедрый досуг знакомствами, среди которых оказался и удачливый земляк. Мы встретились с ним в трудную минуту: нью-йоркские власти подняли цену на метро - он купил поместье в Коннектикуте.

- Мосты обвалились, - горевал мой знакомый, - и конюхам не плачено.

Ему и впрямь было хуже, потому что я люблю ходить пешком.

Раскрыт секрет фрески Леонардо да Винчи «Тайная вечеря»

Дэн Браун, скромный учитель литературы из Новой Англии - автор романа «Код да Винчи», который занимает первую строчку в списке бестселлеров практически всех газет Америки. Книгу, которая еще даже не успела выйти в мягкой обложке, купили больше шести миллионов американцев. Скоро ее перевод выйдет и в России, и тогда здесь тоже смогут убедиться в том, что этот толстый том нельзя отложить. Наоборот, ради него приходится откладывать, как это случилось со мной, все остальные дела.

Дэн Браун работает в наиболее эффектном сейчас во всей мировой литературе жанре интеллектуального детектива, ученого триллера. Моду на такой род словесности открыл замечательный роман Умберто Эко «Имя розы». В сущности, это - гибрид увлекательного сюжета и не менее увлекательной информации, которая имеет весьма отдаленное отношение к фабуле. Среди мастеров такого жанра авторы самых разных стран. Это - и турецкий писатель Орхан Памук, ставший лауреатом наиболее престижных премий Европы, и серб Владислав Баяц, чей потрясающий воображение дзен-буддийский боевик «Книга бамбука» вот-вот появится в русском переводе, и, конечно, Акунин, который в свой последний роман «Алмазная колесница» вставил все, что знал о Японии его альтер-эго Григорий Чхартишвили.

Несмотря на то, что родоначальника такого вида словесности, Умберто Эко, считают классиком постмодернизма, я бы искал источник этой литературной традиции у других классиков. По-моему, современный интеллектуальный триллер происходит от слияния Конан-Дойля с Жюлем Верном. Первый дает безошибочную схему детектива с постоянным разоблачением ложных версий, второй - учит нагружать прозу любопытным научно-популярным содержанием. Пока этот самый условный «Конан-Дойль» держит читателя заложником у развязки, не менее условный «Жюль Верн» втолковывает нам все, что мы хотели знать, но не догадались спросить.

Архетипическую для всех таких книг ситуацию можно найти в романе того же Жюля Верна «20 тысяч лье под водой». Зловещий капитан Немо только что объявил своему пленнику Аронкасу, что тот никогда больше не увидит ни друзей, ни родины, ни твердой земли. В ответ французский профессор задает удивительный в его положении вопрос: «А какова глубина всемирного океана?». И получает ответ, занимающий 40 страниц убористым шрифтом.

Именно так построен бестселлер Дэна Брауна. С той существенной разницей, что информацию автор нарезает на гораздо меньшие порции - примерно по странице за раз. Эта своего рода обучающая программа позволяет нам незаметно усваивать факты. Техника такого письма идет от компьютерного экрана, который приучил нас к быстрому мельканию знаний. Чтобы не задерживать читателя, автор не тратит сил на словесность. Первую метафору я в его книге нашел на 125-й странице и тут же забыл. Дело, однако, не в словах, а в потрясающей воображение теории, которую Дэн Браун три года разыскивал, чтобы положить в основу книги.

Сюжет «Кода да Винчи» построен вокруг величайшего заговора всех времен, связанного с тайной чаши святого Грааля и личной жизнью Иисуса Христа. Я не хочу раскрывать интригу книги и портить удовольствие тем, кому предстоит ее прочесть. Но чтобы подвигнуть к этому, приведу лишь одну деталь. Она рассказывает о секрете, спрятанном на фреске Леонардо да Винчи «Тайная вечеря». Дэн Браун утверждает, опираясь, кстати сказать, на весьма солидные искусствоведческие работы, что фигура, сидящая по правую руку от Христа - женщина. Если теперь, зная об этом, вы посмотрите на любую репродукцию этой фрески, вам уже никогда не придется сомневаться в том, что Леонардо под видом ученика Христа изобразил его ученицу.

Другой вопрос, как Дэн Браун, готовя сенсацию, интерпретирует это обстоятельство. Не желая выдавать развязку, скажу лишь одно. Когда в следующем году на экраны выйдет фильм «Код да Винчи», который сейчас снимается в Голливуде, вокруг него может разразиться скандал не меньше того, что подняла картина Мела Гибсона «Страсти Христовы».

Мой симпатичный собеседник, специально выбравший соседнее кресло в летевшем через океан «Боинге», чтобы ничто не мешало обстоятельному интервью, начал его с тщательно заостренного вопроса:

- Когда вы врете?

- Всегда, - быстро ответил я, введя его в ступор.

- Ага, - наконец просиял он. - «Все критяне - лжецы, - сказал критянин».

Раскусив парадокс, мой образованный интервьюер потерял интерес к своему делу, и мы перешли на дармовую финскую водку, разумно заменив ею оставшиеся нерешенными проблемы.

Дело в том, что врать проще всего с глазу на глаз - попробуйте честно ответить на вопрос: «Ты меня уважаешь?». Труднее обманывать по телефону - в трубку не скажешь: «Меня нет дома». Но самое честное средство связи, как показало недавнее исследование охотившихся на человеческие слабости американских психологов, - электронная почта. Как и обыкновенная, она оставляет неопровержимые следы. Написанное слово становится вещественным доказательством, и электронная память хранит его куда надежнее человеческой. Зная об этом, ты невольно тормозишь перед очередным обманом, понимая, как легко компьютеру припереть тебя к стенке.