А. ЧЕХОВ - Книга без названия

11 Комитет грамотности

По выбору комитета грамотности 12 [Москва - город, которому придется много стра- дать.) 13 [Ив«ашин» в библиотеке говорит: какое наслажде- ние уважать людей! Мне [нет де], когда я вижу книги, нет дела до того, как авторы любили, иг- рали в карты, я вижу только их изумительные дела. Все бледнеет перед книгами.1 у Кербалая русская сожительница Лопушина.

Л. 5 Имеет от нее трех детей.

Л. 6 Я хочу, чтобы вы подарили мне борзую собач- ку…- говорила она, переходя на кокетливый, рас- сеянный тон, который, как ей казалось, нравился больше всего мужчинам.- Слышите? А? А то вы будете противный…

Я так хочу собачку.

Л. 7 и с неумением брать от нее то, что она может дать, и с страстной жаждой того, чего нет и не может быть на земле Л, 8 Чужим грехом свят не будешь.

«Гордая своей девической красотой»*

ИЗ САХАЛИНСКОГО ДНЕВНИКА: 18 сентябрь. Корсаковский пост. Допрашивали в поли- цейском управлении американцев-китобоев, потерпевших крушение. Пять американцев и один черный. Они расска- зали, что капитан судна послал их на шлюпке вдогонку за китом; они загарпунили кита и пошли за ним на бук- сире, от сильного хода шлюпка дала течь; пришлось об- резать буксир и пустить кита. Наступили потемки, судна не было видно. Утром туман… Штормовали потом в море четверо суток, имея при себе только 10 фунтов хлеба.

Выбросило их на юго-восточном берегу Сахалина у м. То- нина.

Мой сосед В. Н. Семенкович рассказывал мне, что его дядя Фет-Шеншин, известный лирик, проезжая по Мохо- вой, опускал в карете окно и плевал на университет.

Харкнет и плюнет: тьфу! Кучер так привык к этому, что всякий раз, проезжая мимо университета, останавливался.

В январе я был в Петербурге, остановился у Суво- рина. Часто бывал у Потапенко. Виделся с Короленко.

Часто бывал в Малом театре. Как-то я и Александр спу- скались по лестнице; из редакции вышел одновременно Б. В. Гей и сказал мне с негодованием: «Зачем это вы во- оружаете старика (т. е. Суворина) против Буренина?»

Между тем я никогда не отзывался дурно о сотрудниках «Нового времени» при Суворине, хотя большинство из них я глубоко не уважаю.

В феврале проездом через Москву был у Л. Н. Тол- стого. Он был раздражен, резко отзывался о декадентах и часа полтора спорил с Б. Чичериным, который все время, как мне казалось, говорил глупости. Татьяна и

Мария Львовны раскладывали пасьянс; обе, загадав о чем-то, попросили меня снять карты, и я каждой порознь показал пикового туза, и это их опечалило; в колоде случайно оказалось два пиковых туза. Обе они чрезвычай- но симпатичны, а отношения их к отцу трогательны.

Графиня весь вечер отрицала художника Ге. Она тоже была раздражена. 5 май. Дьячок Иван Николаевич принес мой портрет, написанный им с карточки. Вечером В. Н. Семенкович привозил ко мне своего друга Матвея Никаноровича Глу- боковского. Это заведующий иностранным отделом «Мо- сковских ведомостей», редактор журнала «Дело» и врач при моск(овских) императорских) театрах. Впечатление чрезвычайно глупого человека и гада. Он говорил, что «нет ничего вреднее на свете, как подло-либеральная газе- та», и рассказывал, будто мужики, которых он лечит, получив от него даром совет и лекарство, просят у него на чаек. Он и Семенкович о мужиках говорили с озлоб- лением, с отвращением. 1-го июня был на Ваганьковском кладбище и видел там могилы погибших на Ходынке. В Мелихово со мною поехал И. Я. Павловский, парижский корреспондент «Нового времени». 4 августа. Освящение школы в Талеже. Талежские, бершовские, дубеченские и Шелковские мужики поднес- ли мне четыре хлеба, образ, две серебр(яные) солонки.

Шелковский мужик Постнов говорил речь.

С 15 по 18 августа у меня гостил М. О. Меньшиков.

Ему запрещено печататься, и он теперь презрительно от- зывается о Гайдебурове (сыне), который сказал новому начальнику Главного управления по делам печати, что из-за одного Меньшикова он не станет жертвовать «Неде- лей» и что «мы всегда предупреждали желания цензуры».

М(еньшиков) в сухую погоду ходит в калошах, носит зонтик, чтобы не погибнуть от солнечного удара, боится умываться холодной водой, жалуется на замирания серд- ца. От меня он поехал к Л. Н. Толстому.

Из Таганрога выехал 24-го авг. В Ростове ужинал с товарищем по гимназии Львом Волкенштейном, адвока- том, уже имеющим собственный дом и дачу в Кисловод- ске. Был в Нахичеване - какая перемена! Электричест- вом освещены все улицы. В Кисловодске на похоронах ген. Сафонова встреча с А. И. Чупровым, потом встреча

в парке с А. Н. Весел овским, 28-го поездка на охоту с бароном Штейнгелем, ночевка на Бермамуте; холод и сильнейший ветер. 2-го сентября в Новороссийске. Паро- ход «Александр II». 3-го приехал в Феодосию и остановил- ся у Суворина. Видел И. К. Айвазовского, который ска- зал мне: «Вы не хотите знать меня, старика», - по его мнению, я должен был явиться к нему с визитом. 16-го в Харькове был в театре на «Горе от ума». 17-го дома: по- года чудесная.

Влад. С. Соловьев говорил мне, что он носит всегда в кармане брюк чернильный орех - это, по его мнению, радикально излечивает геморрой. 17 окт. в Александрийском театре шла моя «Чайка».

Успеха не имела. 29 был на земском собрании в Серпухове. 10 ноября получил письмо от А. Ф. Кони, который пишет, что ему очень понравилась «Чайка». 26 ноября вечером у нас в доме был пожар. В тушении участвовал С. И. Шаховской. После пожара князь расска- зывал, что однажды, когда у него загорелось ночью, он поднял чан с водой, весивший 12 пуд., и вылил воду на огонь. 4 декабрь. О спектакле 17 октября см. «Театрал» № 95, стр. 75. Это правда, что я убежал из театра, но ког- да уже пьеса кончилась. Два-три акта я просидел в убор- ной Левкеевой. К ней в антрактах приходили театральные чиновники в вицмундирах, с орденами, Погожев со звез- дой; приходил молодой красивый чиновник, служащий в департаменте государственной полиции. Если человек присасывается к делу, ему чуждому, например, к искус- ству, то он, за невозможностью стать художником, не- минуемо становится чиновником. Сколько людей таким образом паразитирует около науки, театра и живописи, надев вицмундиры! То же самое, кому чужда жизнь, кто неспособен к ней, тому больше ничего не остается, как стать чиновником. Толстые актрисы, бывшие в уборной, держались с чиновниками добродушно-почтительно и льстиво (Левкеева изъявляла удовольствие, что Погожев такой молодой, а уже имеет звезду); это были старые, поч- тенные экономки, крепостные, к которым пришли господа. 21 дек. У Левитана расширение аорты. Носит на груди глину. Превосходные этюды и страстная жажда жизни. 31 дек. Приехал худ(ожник) П. И. Серегин, пейзажист.