А. ЧЕХОВ - Книга без названия

Заметка «Имение скоро пойдет с молотка, бедность, а лакеи все еще одеты шутами» (II, 46, 2, затем I, 73, 5) возникает в работе над рассказом «У знакомых»; но в ней уже предощущается идейно- образный мотив «Вишневого сада». Не случайно Чехов, закончив работу над рассказом «У знакомых», перенес эту заыетку, как неосуществленную, в IV записную книжку.

Чеховские записные книжки - не застывший свод записей.

Внимательное чтение позволяет уловить их скрытую динамику, движение, развитие и трансформацию записей. Все это имеет неоце- нимое значение для понимания процесса образного мышления писа- теля.

Первые наброски бывают у Чехова весьма различными: иногда записываются отдельные детали, очевидно, уже соотнесенные друг с другом в воображении автора. Иногда он делает набросок, в кото- ром как бы конспективно намечается, схватывается все произведение, развитие сюжета, самые характерные, опорные фразы, финал (см. такого рода наброски к произведениям: «Анна на шее», «Душечка»,

«Крыжовник», «На подводе», «Случай из практики», «О любви», «Ио- ныч», «Человек в футляре, «Архиерей»), Однако почти всегда замет- ка - частность или «конспективный» набросок - остается образ- ной. Чехов не пользуется планами, оглавлениями, логическим пере- числением эпизодов. Сюжет произведения - если судить по запи- сям - развивается в его сознании не как цепь событий, но как движение образов, характерных деталей, примет быта и т. д. Разви- тие интриги, последовательность событий специальпо в набросках не выделяется.

Постепенно записные книжки становятся неотъемлемой состав- ной частью писательской работы Чехова. В воспоминаниях совре- менников много говорится о том, как сам он показывал знакомым литераторам книжку (чаще всего не раскрывая), давал советы, как ее вести, какого рода записи вносить, напоминал, что художник должен трудиться постоянно.

«Он любил повторять, что если человек не работает, не живет постоянно в художественной атмосфере, то, будь он хоть Соломон премудрый, все будет чувствовать себя пустым, бездарным,-

вспоминал И. А. Бунин.- Иногда вынимал из стола свою записную книжку и, подняв лицо и блестя стеклами пенснэ, мотал ею в воз- духе:

– Ровно сто сюжетов! Да-с, милсдарь! Не вам, молодым, че- та! Работник! Хотите, парочку продам?» (И. А. Б у н и н. Чехов.- Чехов в воспоминаниях, стр. 526). Бунин приводит высказывания Чехова, которые перекликаются с его записями (ЛИ, т. 68, стр. 670).

О том, какое место занимали записные книжки в работе Чехова, говорят в воспоминаниях А. И. Куприн (Чехов в воспоминаниях, стр. 557, 564), Т. Л. Щепкина-Куперник (тот же сборник, первое издание, М., 1947, стр. 215), А. Федоров («Памяти Чехова», М., 1906, стр, 170), Петр Нилус («Речь», 1914, № 177, 2 июля), М. Дро- здова («Новый мир», 1954, № 7, стр. 212).

Особая стадия - после заметок в записных книжках - за- писи и наброски на отдельных листах. Такого рода наброски к повестям «Три года», «Мужики», к рассказу «Бабье царство», к пьесе «Три сестры» делаются, очевидно, в тот момент, когда произведение уже полностью овладело мыслью автора. Отсюда - большая со- средоточенность и целенаправленность заметок, связанных друг с другом тесней и непосредственней, чем в записных книжках, где они разделены временем, перемешаны с другими записями.

Можно предположить, что большая часть заметок на отдель- ных листах не сохранилась - Чехов их уничтожал вместе с черно- вой рукописью после того, как переписывал текст набело (см. в письме к О. Л. Книппер от 3 ноября 1903 г. о «Вишневом [саде»:

«…пьеса у тебя; ведь это единственный экземпляр, смотра не потеряй, а то выйдет очень смешно. Черновые листы я уже сжег»).

Таким образом, записные книжки - часть большого творческого цикла: записи в книжке - заметки на отдельных листах - черно- вая рукопись - беловая рукопись - верстка и печатный текст - его правка для последующих изданий. В редких случаях сохраня- лись все или почти все звенья этого цикла (в преимущественном положении оказался, например, рассказ «Невеста» - смерть писа- теля помешала уничтожить рукописи).

Первые публикации записных книжек Чехова и заметок на от- дельных листах были сделаны лишь спустя 10 лет после его смерти.

В 1914 г. вышел юбилейный сборник под редакцией сестры писателя М. П. Чеховой (Слово, сб..2). Второй раздел книги состоит из двух частей: «Темы, мысли, заметки, отрывки» - там были опуб- ликованы записи Чехова на отдельных листах; и - «Из записной книжки»: творческие заметки из I записной книжки, представлен- ные выборочно.

Эта первая публикация, хотя и не полная, вызвала большое количество откликов. А. Г. Горнфельд увидел своеобразие чехов- ских записей в том, что в них нет «чистого сырья»: «Здесь относитель- но мало подмеченного в жизни и страшно много пересоздающего жизнь» (А. Горнфельд. В мастерской Чехова.- «Русские ве- домости», 1914, № 161, 2 июля); «то, что Чехов был хороший на- блюдатель, знает всякий. Заметки в его записной книжке говорят о другом: он был прежде всего изобретатель, удивительно богатый выдумкой, яркой и убедительной». По мнению критика, Чехов, оставаясь в произведении реалистом, выступает в процессе творче- ства, в записных книжках, «как бы фантастом реализма». Сходную

мысль выразила Е. Колтоновская в статье «Чехов как новатор (К десятилетию со дня смерти)».- «Речь», 1914, № 182, 7 июля: она говорила о «невероятных» штрихах, «противоречащих бытовому правдоподобию». О записных книжках Чехова в связи с публикацией в сборнике «Слово» писали также: С. В е р и н. Чеховский уго- лок.- «Свободный журнал», 1914, июль; П. К и с е л е в. Из запи- сной книжки Чехова.- «Утро», 1914, № 2357, 2 июля; В. Е. Е р- м и л о в. Светлый смех.- «Заря», 1914, № 26.

Среди литературно-критических откликов на первую публика- цию отрывков из записной книжки Чехова заметно выделяется ста- тья К. И. Чуковского. Критик-исследователь задался целью раск- рыть то общее, что роднит самые различные по темам записи. Он так определил «неотвратимый закон в заколдованном чеховском царстве»: «Логика вещей извращается: из каждой причины вытекает неожиданное, противоположное следствие «…» Каждый образ слагается из двух внутренне противоречивых частей, взаимно отрицающих друг друга. Главный эффект заключается именно в их полярности» (К. Чуковский. Записная книжка Чехова.- «Нива», 1915, № 50, стр. 933. Частично вошло в его кн.: «О Чехове».

М., 1967, стр. 163-168). Перекликаясь с А. Горнфельдом, К. Чу- ковский подчеркивал особую художественную природу чеховских записных книжек, писал о стремлении автора к раскрытию бессмыс- лицы, абсурда современной жизни, доходящих до заостроенно- гротескового, фантастического неправдоподобия.

В 1916 г. появился последний, 23 том Полного собрания сочи- нений Чехова, второго издания, начатого А. Ф. Марксом (в 1903 г. вышли 16 томов). Специальный раздел там составляют «Темы, мысли, заметки, отрывки». Тексты записных книжек Чехова входили в последующие собрания сочинений: см. т. 23 Полного собрания сочинений, изданного в Петрограде в 1918 г. и повторявшего второе издание А. Ф. Маркса; т. 12 A929) Собрания сочинений под об- щей редакцией А. В. Луначарского и ред. коллегии - С. Д. Ба- лухатый, Е. Д. Зозуля, М. Е. Кольцов, Г. Б. Сандомирский, ку- да вошли записные книжки и дневники писателя; т. 12 A933) Пол- ного собрания сочинений иод редакцией А. В. Луначарского и С. Д. Балухатого; т. XII A949) ПССП, включающий, наряду с I, II и III записными книжками (творческие заметки), записи на отдельных листах, на оборотах других рукописей и дневники A890, 1896-1903). См. также т. XI A956) в Собрании сочинений в 12 томах, выпущенном Гослитиздатом в 1954-1957 годы и в 1960- 1964 (т. XI этого издания вышел в 1963 г.).