Victor Izakson - Маша Коровина

В назначенный день она пришла в больницу и отдала 250 рублей Платоновой. Они погрузили гроб на Газик, Маша села в кабину и поехала с шофером на кладбище. Погода была на редкость плохая. Моросил не по-весеннему мелкий дождь. Дорога была вся разбита и гроб в кузове подпрыгивал на каждой ухабине. Они наконец подъехали к кладбищу.

— Дальше не проедем. Надо землекопов попросить гроб донести, — сказал шофер.

Маша, чавкая ногами по грязи, подошла к двум рабочим, заканчивающим копать яму.

— Ребята, помогите гроб донести, — попросила она.

— По десятке подкинешь? — спросил один.

— Подкину, подкину. Пошли, — уверила их Маша.

Вчетвером они поднесли гроб к могиле и опустили его в яму. Маша первая бросила туда кусок глины. Начали засыпать. Мокрый грунт прилипал к лопатам и его надо было постоянно соскабливать щепкой. Наконец яма была засыпана. Землекопы воткнули палку с дощечкой, на которой была надпись: Коровина А. Б. 1923 – 18 апреля 1990. Номер АК. 247 и, получив свои 20 рублей, сказали Маше, чтобы она шла в контору кладбища и подписала бумаги. Полусонная девица подсунула Маше несколько листков и велела расписаться: “Вот тут, тут и тут,” указала она пальцем с длинным, ярко накрашенным ногтем. Расписавшись, Маша вышла из конторы, соскоблила грязь с ботинок, села в Газик и они отправились обратно в Нижний.

**** Света ****

Пока они молча ехали по ухабистой дороге домой, у Маши в голове всё время вертелись мысли о давно задуманном плане. Она вынашивала его с каким-то сладострастием и не могла дождаться, когда же придет время его выполнить. Закрыв глаза, Маша чётко представила себе полную картину своего плана: “Она идёт в аптеку и по маминому рецепту заказывает две пачки снотворного. Дома есть ещё мамины полторы пачки и почти полная пачка, которую она унесла из больницы. Она принимает все таблетки, ложится в кровать, зарывается с головой в одеяло и плачет, пока не уснет. Этих таблеток будет больше, чем достаточно, чтобы уже никогда не проснуться.” От этих мыслей Маше становилось сладко, и под покачивание машины она заснула. Вдруг Маша почувствовала сильный удар в голову, сопровождающийся матерной руганью шофера.

— Ах ты е. . твою мать! Сука поганая! — Услышала она гневный голос.

От сильного удара головой о стекло Маша очнулась. На лбу прощупывалась шишка. Они оба вылезли из кабины и увидели, что машина попала одним колесом в кювет. Шофер злобно заорал:

— Этот гад обогнал меня, свернул сразу же вправо и сдвинул меня в кювет. Теперь без трактора не вылезем, заключил он. — Вот бл**дь… чтоб ты сдох. И удрал ведь. Убил бы заразу, —продолжал ругаться шофер.

Сев обратно в машину, он ещё долго продолжал материться. Наконец успокоившись и посидев немного в раздумье, он заключил, что надо как-то найти трактор.

— Надо теперь попутную поймать, чтобы до колхоза довез, — произнёс он вслух свои мысли.

В это время с ними поравнялась легковая машина. Заметив, что их Газик завяз в кювете, легковушка остановилась. Правое стекло плавно опустилось.

— Что тут у вас случилось? — закричала из кабины девушка.

Шофер вышел:

— Да вот в кювет загнали машину. Довезете до колхоза Красный Октябрь?

— Довезу, но я не знаю где он, — любезно согласилась она.

— Спасибо девушка, я покажу, — обрадованно сказал шофер. — Если вам в Нижний, то это по пути.

Они с Машей сели в машину. В колхозе шофер вылез и сказал, чтобы девушки ехали в Нижний без него.

— Ты выглядишь как общипанная курица. Смотри, ноги все мокрые, — с сочувствием обратилась девушка к Маше. — Снимай ботинки. Я включу отопление, ноги погреешь. И пальто снимай. Вон, на заднем сиденье одеяло есть, закутайся. Тебя как зовут? Меня - Светлана, или Света или чаще Светка, — представилась она Маше.

— Маша я. Только маму похоронили, едем с кладбища, — с печалью в голосе ответила она.

— Да, плохое дело. А я сирота. Родителей не знала. Выросла в детском доме, — так же печально сказала Света.

— Света, это что твоя машина? — поинтересовалась Маша.

— Нет, не моя. Любовник дал на время, — как ни в чём не бывало бросила Света и включила мотор.

— Как так любовник? — Маша удивлённо повернулась лицом к ней.

— Что значит как? Вот так. Можешь судить, а мне наплевать. Если бы не мой Игорь, я бы зубы на полку положила, а так вот в легковушке еду. Работала я на заводе учетчицей. Видишь? Я девка видная. Директор на меня глаз положил, ну и дала я ему пару раз. Он меня к себе в секретарши взял. Квартиру мне сделал. В командировки брал с собой. Я и в Москве, и в Ленинграде была, и на море меня возил. А потом жена его разузнала. Ой что было! Пришлось сматывать удочки. Еду в Нижний, буду учиться на косметолога. Машина в моем распоряжении, хоть и не моя, а по существу, моя. Мне бы комнату снять. Не знаешь, где это можно?

— переключилась на другую тему Света.

— Так у меня и остановишься. Квартира маленькая, однокомнатная, но места хватит. Побудешь у меня с недельку, пока не найдешь что получше, — любезно предложила ей Маша.

— Вот это, как говориться повезло, — с радостью воскликнула Света.

— Едем к тебе, а там будет видно. В такую погоду рыскать по гостиницам удовольствие маленькое.

Через час они приехали к Маше домой. Мысли о самоубийстве как-то отпали сами собой. Маша была счастлива такой весёлой и простой гостье. Они вошли в квартиру и присели отдохнуть с дороги. Света бегло огляделась по сторонам и тут же завязала разговор об оплате.

— Мне здесь нравится, и я ничего другого искать не буду. Сколько ты будешь брать с меня за жильё? — спросила она.

— Да ты что, Света, какая там плата? — Маша отмахнулась рукой, удивлённо на неё посмотрев. И тут начались незнакомые для Маши переговоры об оплате:

— Нет, так дело не пойдет. Или я плачу за жилье или завтра же уезжаю, — предъявила ей ультиматум Света.

— Ладно, можно 20 рублей в месяц, — согласилась Маша.

— Машенька, ты где живешь? Где это видано, чтобы брали 20 рублей в месяц? — со смехом возразила Света.

— А что, это слишком много? — испуганно проговорила Маша.

— Я буду платить тебе 300, — твёрдо сказала Света.

— Нет, это слишком много, я не могу так.

Маша не могла даже себе представить, что означает такая сумма, и от изумления она чуть не свалилась со стула.

— Маш, ты не спорь, деньги у меня на это есть. Давай лучше поедим и завалимся спать. Я устала с дороги.

На этом разговор об оплате закончился.

Маша быстро состряпала ужин из того, что было в доме и девушки проболтали до пол ночи. Света много рассказывала про своего любовника, а Маша про свою работу, за которую не платят, и про Кайбагор. Вдруг она вспомнила про наказ матери о коробке с письмами.

Маша вскочила со стула и подбежала к комоду, где должен был лежать синий конверт. — Светка, мама перед смертью велела мне какой-то конверт раскрыть. Дай- ка я посмотрю. Я ведь с этими похоронами совсем про него забыла, — пояснила она Свете. Она достала железную коробку. Там лежали свидетельства о рождении матери и Маши, трудовая книжка, какие-то еще неважные бумаги и тщательно запечатанный конверт. Маша с нетерпением его распечатала. В конверте лежал всего лишь один листок, на котором мелким, едва разборчивым почерком было написано следующее: