Victor Izakson - Маша Коровина

— Ты что думаешь? Мы здесь ужо сутки болтаемся, а она, видите ли, можно ли мне пройти, — заорал на неё старик.

— У меня ребенок больной, вторые сутки на вокзале сижу, становись, как все в очередь, — упрекнула её женщина с детьми.

— Так мой поезд через час, — попыталась объяснить Маша.

— Эй гражданочка, успокойся, — обратился к ней один военный. — Здесь все на этот поезд. Становись в очередь и если места будут, то успеешь. Вещи есть? Тогда беги в камеру хранения, чтобы все было готово.

Маша побежала взять свой чемодан. Когда она вернулась в приёмную, то увидела, что очередь продвинулась почти до двери. Из кабинета выходили счастливые пассажиры, держа в руках какие-то бумажки. Наконец Маша попала к начальнику в кабинет.

— Вот, у меня командировка, — протянула она начальнику свой документ. Начальник взял командировочное удостоверение, повертел его перед глазами и начал писать какую-то записку. В этот момент раздался телефонный звонок:

“Петров”, ответил начальник. И вдруг его лицо изменилось до неузнаваемости. Он привстал со стула и даже склонился перед телефонным аппаратом. “Да, да, конечно сделаю, не беспокойтесь Владимир Михайлович. Прямо сейчас, иду, иду,” услужливым тоном прокричал он в трубку. Он подошел к Маше и быстро стал выпроваживать её из кабинета.

— А как же я? — Всполошилась Маша.

— Подождите там, я сейчас вернусь, — буркнул начальник.

В углу приёмной сидели шесть хорошо одетых человек. Они мирно беседовали между собой, смеялись и рассказывали какие-то анекдоты. Начальник подошел к ним и мягко спросил.

— Вы от Владимира Михайловича? Давайте, что там у вас?

Он забрал у них какие-то бумаги и вышел. Очередь в отчаянии смотрела на них, понимая безвыходность своего положения. Начальник вернулся через 10 минут и вручил им билеты. В это время дикторша сообщила о прибытии поезда. Начальник встал у двери, сообщил, что на сегодня билетов нет и захлопнул дверь.

Маша чуть не плача побрела в камеру хранения, сдала обратно свой чемодан и отправилась к Вере домой.

— Эх ты, не дождалась меня, Вера всплеснула руками. — Понимаешь у меня работа такая, бросить посередине нельзя. Ну ничего, переночуешь еще одну ночь, а завтра я пойду с тобой на вокзал и сделаю тебе билет, — успокоила она Машу.

— Сегодня у нас банный день. Будешь мыться? — Спросила Вера, поменяв тему.

— Да, мне бы надо, а где это? — печально ответила Маша. Вера засмеялась,

— Да никуда. Баня у нас прямо здесь.

— Как здесь? — Удивилась Маша.

— Ты не смущайся, сейчас все организуем.

— Помоги воды принести, — наставительно добавила Вера.

Они взяли ведра и пошли в депо за водой. Депо находилось недалеко от дома. Надо было пройти примерно 50 метров. Вернувшись, Вера поставила ведра на плиту и подкинула углей. Потом они принесли еще воды и налили в большую ванну. Сначала вымыли Вовку, потом в этой же воде вымылась Вера. Воду из корыта выплеснули прямо за дом и опять пошли за свежей водой, уже для Маши. Мыться было не очень удобно, но зато весело. Они смеялись, шутили. Маша никогда ещё так хорошо себя не чувствовала, как в этой компании. От души проговорили до полночи, и это их так сблизило, что Маша пригласила Веру к себе в гости, в Нижний.

— Обязательно приеду летом, — обрадованно сказала Вера. — Билет у меня бесплатный, так как на железной дороге работаю. Я нигде не была, кроме этого проклятого Казахстана. Может я у вас в Нижнем на железку устроюсь.

— Нет, не думаю. У нас не так как в Москве, но тоже с пропиской тяжеловато, — пояснила Маша.

Но Веру было не легко разочаровать, и она с твёрдостью возразила: — Знаешь, стрелочник — это работа не для всякого. Не очень-то туда идут люди. Понадобится стрелочник - будет и прописка и хата.

Маша удивилась такой самоуверенности в этой маленькой женщине и подумала, что она действительно сможет всего добиться. Ей мучительно захотелось, чтобы Вера обосновалась в Нижнем. Ведь это был первый человек, с которым ей было хорошо, который считал её за равную. За эти два дня она привязалась к маленькому Вовке и в ней заговорил материнский инстинкт. Она впервые подумала о своём будущем. “А что если?” сверлила мысль в её голове.

**** Кайбагор ****

На следующий день Вера проводила Машу на вокзал и достала ей билет на поезд. Мест в купе не было, и Маше пришлось ехать в общем вагоне. Было тесно и душно. По вагону проходили какие-то подозрительные типы. Маша спрятала половину денег в лифчик, половину в носок, забралась на третью, багажную полку, благо та была пустая, и проспала там до утра. Утром, сидя на полке, она съела свой завтрак, который приготовила ей в дорогу Вера. Наконец в 5 вечера поезд прибыл в Кайбагор. Там уже добавился еще час разницы во времени.

Она вышла из вагона. Платформы не было, и она кое как спрыгнула на землю. Маша стояла и смотрела на белую пустыню. Снег не шел, но ветер поднимал его с земли и все было заволочено белой снежной дымкой. Из вагонов больше никто не вышел. Она стояла одиноко посреди белого безмолвия и ничего не видела, кроме белой пелены с одной стороны и шумящего поезда с другой. На всякий случай она решила отойти подальше от железной дороги, но её ноги запутались в снегу, и она упала. Поезд исчез в никуда. Маша стояла по колено в снегу. Рядом валялся ее чемодан и сумка. На другой стороне путей она увидела старый железнодорожный вагон, который видимо служил в качестве вокзальной станции. Там была подвешена лампочка, закрытая металлической сеткой. Лампочка качалась от ветра и белые отсветы бегали вокруг вагончика, как привидения. Она неуверенно подошла к вагончику. В зарешеченном окошке был свет. Она постучала. Открылась занавеска. Из окна высунулась женщина и недовольно, словно её оторвали от важного дела, промолвила:

— Те чо? Поезд уже ушел.

— Девушка, да я только приехала, мне надо в Мостопоезд 463. Мне сказали, что он недалеко и что рядом зернохранилище, которое светится, а Мостопоезд справа, — объяснила ей Маша.

— Светится, когда ток есть, а вот уже два дня, как тока нет, вот и не светится, — женщина уже хотела закрыть окно, но Маша в испуге подставила руку и быстро спросила:

— А я сама-то дорогу найду?

— Так чего ж не найти. Пурги нет, поземка только, иди по дороге наискосок, там и Мостопоезд увидишь, — успокоила её женщина.

Маша прошлась вокруг вагончика, осмотрелась. Ничего, кроме белого снега она не видела. Она уже начала замерзать и от мысли, что надо с чемоданом куда-то идти, ей стало жутко. Она вернулась обратно и опять постучала в окошко.

— Миленькая девушка. Покажи дорогу. Понятия не имею куда идти. Темно и снег, — взмолилась Маша.

Женщина сжалилась и позвала Машу внутрь.

— Подожди немного. Ты заходи сюда, чего мерзнуть.