Victor Izakson - Маша Коровина

**** Карталы ****

Всё складывалось отлично и настроение у Маши было превосходное. Она преобразилась и всю дорогу играла в карты с соседями по купе, смеялась и даже пошла в ресторан пообедать. За час до прибытия в Карталы поезд остановился на каком-то полустанке. Прошло 15 минут, полчаса, час. Проводник объяснил, что где-то большой занос снега и поезд опаздывает на три часа. Кажется фортуна повернулась в противоположную сторону. Это значит, что Маша пропустит свой поезд и ей придется сидеть на пересадочном пункте целые сутки, так как поезд Москва — Караганда останавливается в Кайбагоре только один раз в сутки.

Станционный вокзал в Карталах был забит людьми до отказа. Маша пыталась прорваться сквозь толпу к кассе. Очереди, как таковой, не было. Кто-то объяснил Маше, что идти в кассу бесполезно, так как билеты на проходящие поезда компостируются только за два часа до прихода поезда. Ей надо прийти завтра в 6 вечера и встать в очередь за билетом.

На скамейках в зале ожидания не было ни одного свободного места. Люди сидели как попало; на чемоданах и на полу, подстелив под собой газеты. Было шумно, где-то плакал ребенок, пахло грязью, железной дорогой и потом. В первую очередь Маше надо было освободиться от чемодана. Она вынула из него валенки, теплую кофту, рукавицы и потащилась в подвал, в камеру хранения. Простояв час в очереди, она сдала чемодан, надела валенки и обмотавшись пуховым платком выбралась наверх, откуда быстро побежала на другой конец вокзала, где находился туалет. В туалете весь пол был залит водой, смешанной с мочой. Он весь обледенел и был скользкий, как каток. Кое как она добралась до бетонного пьедестала с четырьмя дырками. Несмотря на то, что все было замерзшее, запах мочи ударял в нос так сильно, что Маша еле выдержав пару минут чтобы пописать и стремглав выбежала из туалета.

Ей показали гостиницу, расположенную в полукилометрах от вокзала. Пурга мела во все стороны. Ветер дул то справа, то слева. Глаза у Маши слезились, пуховый платок, которым Маша обвязала голову, весь заиндевел. Кое как Маша добралась до гостиницы. В приёмной у неё попросили показать командировочный документ.

— Эй, тетя, у вас же командировка в Кайбагор, а мы-то Карталы, — ошарашила её приемщица своим заявлением.

— Я же не виновата, что поезд опоздал, — оправдывалась Маша.

— Без командировочных велено не пущать, да и местов все равно нет, — объяснила приемщица.

— Ой, что же мне делать? — Испуганно спросила Маша.

— Идите на вокзал, може там буде место, иде проводники отдыхають, — посоветовала ей приемщица.

Маша поперлась обратно на вокзал. Хотелось есть. Денег у неё было достаточно, так как в Челябинске она не потратила на гостиницу, да и на еду почти ничего не израсходовала. Поэтому она решила шикнуть в ресторане. Там пахло щами. На одной стене висела большая картина Репина Охотники на привале, на другой - Шишкина Три медведя. И огромная вывеска: «Приносить и распивать спиртные напитки строго воспрещается. За нарушение штраф».

Ресторан был полон. Чтобы занять место, люди с подносами стояли у столиков, ожидая, когда посетитель закончит есть. Наконец Маша поймала освободившееся место. За столиком сидели два солдата и девушка Машиного возраста. Через несколько минут официантка принесла меню, напечатанное на машинке. Видимо это была 5-я копия, так как разобрать написанное было трудно. Да и бумага была вся заляпана пятнами борща и соуса.

Меню по очереди передавалось из рук в руки. Маша была последняя. Её палец остановился на рыбе. Сидящая рядом девушка обратилась к Маше:

— Ты рыбу не бери, потом живот болеть будет.

Маша вопросительно посмотрела на неё.

— Я знаю, я работаю здесь стрелочницей. Бери гуляш с макаронами, — пояснила она.

Они разговорились. Маша рассказала о своей неудаче с покупкой железнодорожного билета и сказала, что ей негде ночевать. Вера Чугунова, (так звали девушку) сказала, что она живет в километре отсюда и предложила Маше у неё переночевать.

Во время еды один из солдат достал из вещевого мешка стакан и поллитровку. Под столом он налил полстакана и предложил девушкам. Маша с испугом отказалась, а Вера выпила свою долю. Потом солдат разлил остальное и распил бутылку с товарищем.

Прозвучал голос диктора: “Скорый поезд Свердловск — Ташкент прибывает на второй путь. Стоянка сокращена до 10 минут. Пассажиров просим пройти на посадку”.

— Спасибо за компанию. Нам надо бежать, это наш поезд, — торопливо распрощались солдаты.

Как только солдаты освободили места, их тут же заняли два проводника в огромных **овчинных тулупах. Вера ухмыльнулась и шепнула Маше:

— Я тебе потом что-то про них расскажу.

Маша допила свой компот и один из проводников сразу же попросил у неё стакан. Он пальцем очистил внутренние грани стакана от остатков компота, сунул его под стол и наполнил его из поллитровки.

— Ну, пошли, — сказала Вера. Девушки тронулись в путь. Шли они вдоль рельсов. Идти по шпалам было непривычно. Ступать по каждой шпале мелким шажком было неудобно, переступать через одну - трудно, слишком большой шаг получается. Веру это как бы и не смущало. Она бодро шла, иногда шагая по каждой шпале, иногда через одну. Маша выбилась из сил. Из-за ветра и снега она почти ничего не видела, иногда проваливаясь ногой между шпал. “А если поезд?” Подумала Маша. Как бы угадав её мысли, Вера повернулась к ней.

— Ты не волнуйся, я знаю график поездов наизусть. Сейчас их долго не будет. Топай, не бойся. — Тропинка уперлась в вагоны, стоявшие поперек пути. Вера без раздумья нырнула под вагон и поманила Машу,

— Не бойся, я здесь хожу каждый день. Если вдруг поезд тронется, то будет секунд 10, пока он начнет движение. Он будет грохотать буферами и только потом поедет. Ну, Маша, чего стоишь? Пролезай. Маша, посмотрев по сторонам, как будто опасность шла оттуда, сделала глубокий вдох и поползла на карачках под вагоном.

Жила Вера в отдельном домике, который располагался между путями дорог. Всю дорогу до дома она говорила о том, о сём.

— Здесь они редко ходят, только маневровые, 10-20 в день. Я им стрелки перевожу. Живу я с сынишкой, 4 года ему. Муж по пьянке попал под поезд два года назад. Вот так я одна и маюсь. С Вовкой трудно. Детского сада вблизи нет. Надо носить его километра три в город. Где уж мне такое? Я оставляю его в доме. Запираю, чтобы не дай бог на железку не выбежал. Сколько случаев у нас было. Я вот тоже под поезд чуть не попала. Повезло мне, только буфером меня стукнуло, я и отлетела от рельсов.

Дом Веры состоял из одной квадратной комнаты. Это была и спальня и столовая, и кухня, и туалет. В доме было прохладно. Вера вышла на улицу и принесла ведро угля.