Балаян - Следственный эксперимент

– Идею свою давай, идею. Все это мы хорошо знаем.

– У меня создается впечатление, что Феликс дважды пробирался в банк.

– Непонятно.

– Мы установили, что на месте преступления были обнаружены шесть бутылок минеральной воды, причем одна даже полная.

– И что из этого?

– А то, что я обнаружил еще две бутылки на чердаке. Рядом с туфовым камнем, который Феликс успел вытащить из стены. Итого, восемь бутылок.

– Ты считаешь, что Феликс взял с собой слишком много бутылок?

– Да. Но не только это. Две бутылки, которые валялись на чердаке, были из-под «Арарата». Из шести же бутылок, найденных у отверстия в потолке, пять были из-под «Джермука». И лишь одна «Арарат». Вряд ли он мог взять в одном магазине разные.

– Пока все логично. А какая, кстати, вода была запечатана?

– «Джермук»…

До полудня Николай ждал Индейца Джо, не отходя от окна, откуда хорошо обозревался двор первой городской больницы скорой помощи. Он уже явно нервничал.

Времени до вечера еще много, но его бесила беспечность Феликса, который не спешил к шефу за последними инструкциями. Ведь он не раз говорил, что забыли что-то, и об этом он скажет в последний день. Николай не зря провел две бессонные ночи. Он наконец нашел то, без чего невозможно ограбить банк.

Где-нибудь на севере - пожалуйста, можно, а в южном городе пятого августа, когда с утра уже дышать нечем, невозможно без воды.

Николай не спускал глаз с ворот, через которые проходили люди и проезжали машины на территорию больницы. Он уже запросто отличал машины, принадлежащие сотрудникам больницы, и машины посетителей. Обычно сторож, слегка наклонившись, вглядывался в лицо водителя и, узнав врача, опускал натянутую вдоль ворот цепь.

Если же водитель «чужак», сторож качал головой, давая понять, что проезд запрещен. «Чужак» непременно выходил из машины, подходил к вахтеру, минуту-другую о чем-то болтал, потом совал тому что-то в карман и возвращался к машине. Цепь, звякая, падала на землю, и машина спокойно въезжала на территорию.

Очередной «чужак» вел несложные переговоры с вахтером. Николай смотрел, позевывая, на эту наскучившую сцену, когда через висящую цепь ловко перепрыгнул Индеец Джо. Он догадался, что друг, можно сказать, висит на окне, поэтому поднял руку для приветствия раньше, чем тот успел увидеть его.

– Однако ты… - начал Николай, как только Феликс переступил порог палаты, но тот перебил:

– Я хороший мальчик.

– Ты, видать, с утра съел сердце льва.

– Львиного сердца не ел, но стакан чая выпил.

– Будет хорошо, если ты сегодня ничего или почти ничего не съешь.

– А как пахать на голодный желудок?

– На голодный желудок не очень хочется пить. Я тут за эти два дня нашел самое важное упущение.

– Мы все учли. Я мысленно отрепетировал.

– Мы забыли о воде.

– О какой воде?

– Ты должен взять с собой пять бутылок минеральной воды.

– Ты с ума сошел! Это же шум, грохот, наконец, груз. И так тащу с собой всякие железки. Одна лишь дрель, как настоящая гиря. А тут еще пять бутылок. Подумаешь, захочу пить - потерплю. Сколько раз бывало…

– Такого ни разу не бывало. На чердаке ты изойдешь потом. Не легче будет, когда станешь сверлить потолок. Но и этого мало. Страх у одних вызывает голод у других - жажду. Обратил внимание: когда человек волнуется, поражен неожиданным известием, ему дают стакан холодной воды?

– Да.

– Вспомни, когда люди говорят друг другу: выпей воды - успокойся?

– Да, вспомнил.

– Сколько же ты собираешься брать с собой воды?

– Одну бутылку.

– А для сверла? Работать будешь с бетоном. Сверло накалится.

– Ну, две бутылки.

– Меньше пяти - запрещаю! Бутылка воды стоит десять копеек без тары. Из-за нескольких копеек потеряем несколько миллионов.

– Так-таки несколько миллионов? Третьего дня счет вели на тысячи…

– На сотни тысяч.

– Пусть так. А теперь на миллионы. Аппетитик, однако!

– Не аппетит, а расчет. Повторяю, не в кассу колхозного клуба полезешь… Не менее пяти бутылок!

– Хорошо, хорошо, сделаю, как ты велишь…Но Феликс не сделал, как велел Николай. Впервые, может, Индеец Джо ослушался своего шефа. Он взял с собой не пять, а три бутылки «Арарата».

В полпятого вечера он сидел на скамейке в сквере у бесчисленных фонтанов. У ног его лежал новенький туристский рюкзак. Он лихорадочно курил, задыхаясь от жары, которую не могли остудить шумные фонтаны. Ровно в пять с закинутым за плечо рюкзаком он уже поднимался по вертикальной лесенке, ведущей с площадки третьего этажа примыкающего к банку жилого дома на чердак. Еще неделю назад по приказанию Николая он проверил, что за люди живут в квартире под чердаком, там, где ему придется ковыряться в стене. Выяснилось, что ни единой души нет не только в квартире, которая больше всего беспокоила грабителей, но и на всей площадке. И ничего удивительного: начало августа. Феликс смело расположился в самом углу чердака, вытащил из рюкзака зубила, молоток, фонарь и две бутылки «Арарата».

Работу начал, не теряя ни минуты.

С самого начала Феликс понял: расчет на то, что чердачная стена поддастся легко, оказался неверным. Николай не подумал, что дом построен в тридцатых, а не в семидесятых годах. Тогда строители не халтурили, даже возводя, так сказать, второстепенную чердачную стену. Более трех часов он провозился, пока добрался с одного бока туфового камня до дна лунки. Вытащив камень, он убедился, что стена тройная. Три слоя камней. Для того чтобы расшевелить камень из второго слоя, надо вытащить еще один, иначе не доберешься до шва - ведь камни уложены в шахматном порядке. Время от времени высвечивая фонарем «фронт работ», Феликс ловил себя на мысли, что не пробьет стену и до полуночи. А там стена самого банка и бетонный потолок комнаты-сейфа, точнее, бетонный пол музыкальной комнаты. «Кажется, шеф оказался прав. Как всегда, - подумал Феликс, осушая вторую бутылку «Арарата». - Осталась всего одна, а еще больше хочется пить, чем до этого. Надо терпеть. Другого выхода нет».

Но терпеть стало невмоготу. Пот лился в три ручья. Дышать становилось труднее. И Феликс решил подойти к слуховому окну подышать свежим воздухом. Высунув голову из квадратного отверстия на крыше, он почувствовал свежесть и прохладу. Феликс жадно глотал вечерний воздух, поглядывая на угол стоящего рядом банка. Ему был хорошо виден весь третий этаж здания. Неожиданно лицо его просияло. Он смотрел и не верил собственным глазам. Окна открыты настежь. С них были сняты не только решетки, но и сами рамы. Все до единой. Феликс вспомнил, как Николай передал слова Завена, что в банке затеяли ремонт. Железные решетки и сами окна стояли внутри, в коридоре, приставленные к стене.

Феликс поднялся на крышу. Был уже девятый час вечера. Он медленно подполз к сияющему квадратному окну третьего этажа банка. Оно было в самом конце коридора.