Валентин Сорокин - Макаки

"Киросину не купишь,

Вместо маслица кукишь,

Вместо мяса доклады,

Жить,

товарищ, не рады,

Помоги-ка , голубчик,

Ты вожак, а не субчик,

Хоть пашу я и сею, -

Обижают Рассею!

На чужую болячку

Тычем, а в раскорячку

Сами движемся.

Верно?"..

Классик сжался манерно.

4

Секретарша вскипела:

"Дед, затеял ты дело,

Дед, мели, да не с дуру,

Дернут

в прокуратуру,

Или хуже, к соседу

МВД на беседу,

Подкулачник проклятый,

Черт немытый, рогатый,

Отсидел за Иркутском,

Рыл окопы под Курском,

Сорок лет при колхозе,

Нос и уши в навозе!

Человек поступился

Вдохновеньем,

явился

На собрание к людям.

Дед, тебя мы обсудим

В профцехкоме публично,

Стыдно, дед, неприлично,

Убирайся, побрейся

И на печке погрейся,

Отлежись, откукожься,

Впредь

уже не сорвешься!

5

Депутату угодно

Тройку.

Быстро и модно.

Ветер гривы полощет.

Долы,

холмики,

рощи.

Стонут легкой пургою

Бубенцы под дугою.

Вон березник, вон ельник,

Завтра день - понедельник,

Депутату по горло

Сто вопросов подпёрло.

По бокам-то не книжки,

А слепые домишки,

Из потемкинских сказок.

Ни детей, ни салазок,

Ворота разорены,

Ни коня, ни бурены.

Тройка жаркая мчится,

Снег жемчужный искрится.

Волчья шуба крылато

Обняла депутата.

Перемогём взаимные ошибки и зашагаем вперёд, пусть не обнимаясь, но зато не целясь в собственные сердца чеченскими пистолетами засекреченного производства... За поэтами наблюдает Христос.

Впереди - былое

Мы живы познанием и начитанностью. Ведь распахни-рубашность долго не "продержит" творчество, но творчество не может держаться долго и на "пыльном книжном короеде", не может. Игорь Ляпин, получив смолоду хорошую трудовую подготовку, получил еще и цекакашное образование: за плечами - Литературный институт, партакадемия. Депутат из него получился бы классический.

Поэт стоит прочно на земле. Поэт помнит: без родной земли - нет настоящей песни, нет настоящего не только крестьянина, но и гражданина, города настоящего нет.

Есть в поэте редкое в наше время "пульсирование" народности, оберегаемой честной натурой независимости, естественнос­ти, раскованности, той необходимой для стихов порядочности:

Я сто несчастий в жизни отведу,

Прикрою от печали и кручины,

Но где бессильны сильные мужчины, -

Останови, любимая, беду.

Или:

Она умеет принимать

Жизнь благодарными глазами,

И в удивленье замирать.

И разговаривать с ветрами.

Или:

Явен дух исповедальный,

Дух сомнений и тревог.

А давно ли, беспечальный,

Луч закатный, свет прощальный

Я в упор не видеть мог?

Или:

Дали синие сквозные,

Только ветра свищет плеть.

И, не впавшему в унынье,

Мне в глаза твои отныне

С большей неясностью смотреть.

Поэт, разговаривающий с любимой, разговаривающий с матерью, сестрою, с родною деревней, землею родною, верующе виноват, молитвенно покаянен: он - перед богом совести, перед Богом жизни. Это и есть некрасовско-твардовское беспокойство, своя и чужая человечность, укладность, застенчивость» твоя и тво­его народа - несуетность, ответственность.

В стихах и поэмах Ляпина нет "порицаний" в адрес святых, нет и серьезных претензий к Господу, а есть нормальное "обвык­шее" российское поведение человека. Теперь ведь мода - падать перед Богом. И вправду: вчерашние хряки-весельчаки, забутыльники клубной шумихи, вдруг хлопают по плечу Бога, ну, что, мол, кореш, хватит, я покуролесил, а теперь, видишь, бороду отпустил, в церковь забегаю, со сцены призываю мирян молить­ся... Приседают и вскакивают - пока не провалятся в яму...

Да, они, "отпустившие бороды", с Богом разговаривают, как с новым лауреатом, очередным, о котором они недавно "писали", и теперь хлюпают его по плечу, мол, Вася, всё мы видим, всё, Васек, понимаем. Вот - грешники! Коты молочные...

Не о таких, не о них, бутербродно икающих около Бога, а о тех, кто гоним и мучим своей заботой, как великой заботой Бо­га, Игорь Ляпин скажет:

Поэты родины моей,

Какие судьбы роковые,

Какие души золотые,

Какая искренность очей!

Ганичев занял половину Дома Писателей России под личную редакцию "Роман-журнала XXI век" и под различные фирмы и конторы своих друзей, неслыханных проходимцев и жуликов, бывших лидеров комсомола, ни копе­йки не платящих СП России за аренду. А могли бы мы организовать малую гостиницу для приезжих литераторов. Могли бы на плату за аренду кое-кого издавать. Могли бы чуток помогать кое-кому, получая деньги.

Но Ганичев ограбил и перепрофилировал СП России: то Черномырдин кинет ему в карман, то Аксёненко бросит большую и жирную кость, то Бородин повеет перед его лицом долларами, в общем - грабители и убийцы России в почёте у Председателя Правления СП России. Нет атмосферы, до­стойной писательского труда и писательского разума. ВДКСМ. И, Ляпин - на подхвате у Ганичева. Мне всегда стыдно холуя видеть. Неуютно.

А в ком искать защиты? Русского лица ни в правительстве, ни в Крем­ле, ни в газете, ни на экране почти не встречаешь. Телевидение полно­стью у евреев: похожесть диктора и комментаторов, похожесть этих веду­щих, ненависть их к русскому человеку, картавость их несусветная - тр­агедия России. Я не имею в мыслях народ еврейский, народ - народ, на­род еврейский не хуже любого другого, но вырвавшиеся на экраны страны жидовствующие экстремисты, поражают своей наглостью и глупостью.

Сами картавят. Артисты картавят. Политики картавят. Министры карт­авят. Куклы картавят. Мышки картавят. И даже петух, кукарекая, картавит: "Хагашо!", "Хагашо!", "Хагашо!".. И орёт, дурак, позоря честный и вер­ный еврейский рабочий класс и еврейское крестьянство, не говоря о ев­рейской трудовой интеллигенции!.. Путин - не антисемит. Иванов - не полководец. Патрушев - не гэбэшник. Развернётся петух - перья полетят от вожаков русского народа, а петух вновь закартавит: "Хаг-г-а-а-шо!"..

Спокойной ночи!

Всем вам спокойной ночи!

Отзвенела по траве сумерек зари коса...

Мне сегодня хочется очень

Из окошка луну ......

Поэт имеет право на ошибки житейские - в людях, в творчестве, в судьбе, но эти ошибки не есть - нравственное или духовное искривление его уклада человеческого, эти ошибки - поиски, зовы призвания, они и не дают покоя душе, поскольку являются, скорее, не ошибками, а колкими укорами совести, шлифующей поэта, защитника национальных заповедей.

И я давлю на Ляпина:

-Люся прокляла тебя!..

-Плевал я на Люсю!..

-Зачем ты спутался с Поздняковым и Ганичевым, ворьём наглым?..

- Ты завидуешь?.. Ты завидуешь подарку, мне, им, всем!..

Я опешил. Пригляделся: серьёзно он утверждает. Значит, серьёзно взят ворьём в лакеи - трепетать, открывать и закрывать двери, недоносок?