Александр Архиповец - Танцующая в пламени.

Лишь на третий день Леону стало лучше. Он вновь ехал верхом, посматривая по сторонам. Скоро должно показаться известное на всю империю Драконье ущелье. Здесь его отец, много лет назад, разбил отряд драгун графа Рене Сейшельского и впервые использовал огненные шары.

Не раз, лежа бессонными ночами в фуге и глядя на звезды, юноша подумывал о том, чтобы сбежать. Похоже, догонять его никто не станет. Найти отца, рассказать о себе… Но что в этом случае будет с матерью, с Яниной? Да и сможет ли он пройти по чужой стране, попасть на глаза Светлому Рыцарю Создателя графу Сакскому? Поверит ли отец? Пожелает ли признать или велит гнать взашей, а то и казнить самозванца. Дабы иным не повадно было. Нет, столь безрассудно поступать он не имеет права. Сначала нужно вернуться домой, найти верных слуг и хорошо подготовиться. Чтобы не было поблизости лишних глаз. Спешить в таком серьезном деле нельзя.

К полудню следующего дня въехали в Драконий Рог. Селение примыкало к ущелью, где в послевоенное время построили крепость-форт. Главный советник молодого герцога Альвена Дактонского барон Френсис де Мо, желая контролировать наиболее удобный путь из северной Фракии в южную, держал здесь дактонскую тысячу, что не раз служило причиной ссор с наместником Фракии Николя де Гиньоном.

Размещенным здесь солдатам нужно было что-то есть и пить. Так же дать должное женским прелестям, где-то потратить свое жалование.

Так, будто бы сам по себе, возник Драконий Рог. Вскоре помимо постоялых дворов, харчевен здесь появился базар, осели ремесленники, кузнецы столь нужные в дороге. Невдалеке от ворот, запирающих вход в ущелье, в том месте, где некогда захоронили погибших имперских драгун, по воле Первосвященника дактонско-фракийского союза отца

Дафния поставили часовню Создателя. Пусть особого столпотворения у двери не наблюдалось, но пожаловаться на отсутствие паствы отец

Илизий не мог.

Как ни спешил Закир оказаться на другой стороне Мильских гор в южной Фракии до ночи, как ни сверкал своим глазом Ловсек и не суетился Герлин, пытаясь всучить взятку, пришлось ночевать в

Драконьем Роге. Ремесленники чинили просевшие ворота и, по крайней мере до утра, путь оказался перекрытым.

Пока распрягали лошадей, выставляли охрану, а Закир договаривался о ночлеге - Леон оказался предоставленным сам себе.

Не спеша, прошелся по двум "главным" улицам Рога. Поглотал пыль с недавно выстеленных камнем мостовых, заглянул в грязные лавчонки. В мясной и рыбной - жужжали большие серые мухи, а от дурного запаха мутило. В одежной, немного поторговавшись, приобрел летние башмаки и пару нательных рубах. Подольше задержался в оружейной. Здесь, перебирая товар, присмотрел легкий, тонкий кинжал с украшенной серебряной вязью рукоятью.

- Положь на место, - услыхал грубый бас хозяина, - тебе не по карману. Торинский металл, серебро. Да и женский он, так что ни к чему… Положь, говорю! Или оглох?

- Сколько стоит? - спрашивая, Леон уже знал, что купит.

Аккуратно провел пальцем по узорной выемке, погладил витиеватые письмена.

Торговец, раздраженный непонятливостью покупателя хмуро буркнул:

- Два империала.

Цена действительно была неимоверно высока. Особенно для придорожной лавчонки. В Торе за такие деньги можно без труда приобрести пару добрых мечей. А что касается кинжалов… Да и не торинская это вовсе сталь. Азис постоянно торговал оружием и Леон в нем неплохо разбирался.

- Вот и говорю - положь!

Но юноша не спешил расстаться с приглянувшимся стилетом.

Внимательно рассматривал лезвие, рукоять. Пытался разобрать надпись.

- Пожалуй, я его куплю… и, даже не стану торговаться. Но ты честно скажешь, где взял.

Торговец изумленно поднял брови и, похоже, разозлился не на шутку:

- Ты смотри, змееныш! Еще будешь меня пытать… Плати деньги, забирай и проваливай. Тоже мне,.. где взял. Не твоего ума дело! Я же не спрашиваю у кого спер империалы… Ведь чай не благородных кровей! Тех я за версту чую…

Но, увидев гневно сверкнувшие глаза, юноши, вдруг расхохотался.

- Да и не змееныш вовсе, а волчонок. И вырастет в славного волка. Если, конечно, раньше глотку не перережут. На счет кровей не дуйся. Здесь полно якшается всякого сброда. Ну а кинжал мне принес нищий. Из тех, что вечно таскаются по кладбищам да помойкам. Вытащил из сердца знатной дамы. Мол, пырнула себя на плите надгробья имперским рыцарям. Там, за часовней Создателя. Вот так-то! Ну что?

Брать-то будешь? Не передумал?

- Буду.

В руке Леона сверкнуло золото.

Торговец, будто все еще сомневаясь, покрутил монеты в руке, нехотя спрятал под одеждой.

- И все же, зря ты его купил. Не простой он. Ох, не простой. В иные ночи светится. Чую, кровь на нем… И еще будет.

Леон упрямо тряхнул головой.

- Чему быть, тому не миновать.

- Ну-ну…

Вначале он брел, сам не зная куда. Все мысли были прикованы к кинжалу, покоящемуся в чехле из телячьей кожи и спрятанному за голенищем сапога…

Юноша то и дело опускал туда руку, ощупывая серебряную вязь рукояти. В ушах до сих пор звучал голос торговца.

- …Кровь на нем… и еще будет…

Шум возле двери трактира, наконец, отвлек его внимание.

- …Вонючая коза! Я засуну тебя Создателю в зад! Будешь жрать дерьмо вместе с его серорясыми мудапецами! Я покажу тебе, как ползать у меня под ногами!

Необъятных форм, рябая бабеха в некогда голубом, а сейчас грязно-сером платье и дырявых башмаках, с распустившимся корсетом и вываливающейся оттуда, похожей на студень, огромной грудью, гневно вращая глазами и на литу разя перегаром с остервенением трепала за волосы свою молодую соперницу по вечной профессии. Та неловко отбивалась, бормоча себе под нос что-то невнятное.

Дверь харчевни со скрежетом отворилась. На пороге появился подвыпивший солдат. Увидев дерущихся дам, расплылся в счастливой улыбке. Не спеша, снял широкий кожаный, с медной бляхой, ремень.

Сделал пару осторожных шажков и, широко размахнувшись, пустил в ход орудие возмездия.

- Ну, ведьмы! Ну, потаскухи! - сейчас я вас! Долго, шельмы, не помянете имени Создателя…

Тяжелая бляха со свистом рассекая воздух быстро остудила пыл дрячуний. Они бросились в разные стороны.

Но служивый ловко поймал за волосы "рябую". Сильно дернув, поставил на колени:

- Сегодня, кобыла, трудишься бесплатно… Нет, хо-хо! Я заплачу тебе тумаками. Вот задаток…

Солдат куражился от души.

- …Иначе, тварь, сдам страже… А там, сама знаешь, придется поработать на славу. Зад так порвут - не то, что посрать, присесть не сможешь…

Для пущей убедительности ткнул разбитым носом в грязный сапог.

Видать подобная перспектива "рябую" нисколечко не радовала. Былое красноречие вмиг исчезло.